Железное пламя - Ребекка Яррос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она перегорит.
Тени уже струились к нам, но они не успеют.
«Я люблю тебя».
Я толкнула эту мысль в сторону Ксейдена и стала ждать, когда истечет моя сила, когда моя смерть сделает вэйнителя неудержимым.
Но смерть не наступала.
«Ты будешь жить!» – приказал Ксейден, будто это было так просто.
Мира рухнула, и бо2льшую часть веса принял на себя Бреннан, а я потрясенно осмотрелась по сторонам. Вымерло все поле, кроме крошечного круга, где стояли мы. Она спасла нас. Но истощилось только поле. Зрители были живы и волновались вдали, наверху, насколько я могла разглядеть сквозь ливень.
Весь камень привезен из Брайевика, к востоку от реки Даннес.
Так ведь сказал Текарус?
Я утерла воду с лица и шагнула навстречу темному колдуну.
Он удовлетворенно размял плечи; его лицо исказила блаженная улыбка, когда он закинул назад голову.
– Если не можешь ударить его молнией, нам придется сражаться врукопашную. С нами двумя он не справится, – сказал Бреннан, поднимая потерявшую сознание Миру на руки.
«Ты еще далеко?» – спросила я Тэйрна.
Дождь не то чтобы падал на остатки травы, тут уже скапливалось небольшое озеро.
«Меньше минуты».
– Мне не надо попадать в него, – прошептала я, когда меня вдруг осенила мысль. Я окинула взглядом затопленное поле. – Неси Миру на лестницу. Там вы будете в безопасности.
Бреннан посмотрел на меня так, будто я сказала, что мир плоский.
– Когда он в следующий раз осушит…
– Просто поверь мне. Неси ее на лестницу. – Я бросила взгляд на брата и окунулась в энергию Тэйрна, дала ей волю, позволила пропитать каждый дюйм тела.
– Вайолет… – В его взгляде было столько любви и тревоги, что я не могла не улыбнуться.
– Я знаю, что я делаю. Теперь беги.
Я взяла у Бреннана кинжал с навершием из сплава и отвернулась.
«Какого хрена ты делаешь, Вайоленс?» – резко спросил Ксейден.
«Тс-с. Я концентрируюсь».
Я подняла щиты и заблокировала его, когда колдун вновь посмотрел на меня.
При виде меня эта сволочь улыбнулась еще шире.
– Ты будешь хорошим трофеем! – перекрикнул он дождь, неспешно шагая ко мне так, словно ему некуда торопиться. – И подумать только – ты привела с собой дракона! Не можете расстаться надолго, да?
Я сжимала кинжалы с навершиями из сплава в обеих руках и ждала.
Если потеряю голову, мне конец.
Брошусь на него – мне конец.
Затяну и попадусь ему в руки? Да, опять конец.
Женщина, которую я убила на спине Тэйрна, следила за моим боевым стилем и мгновенно подстроилась, а значит, сейчас мне надо было ждать до самой последней секунды.
Дождь шипел на горячей коже. Если взять еще энергии, я потеряю над ней контроль и перегорю, так что я зависла на краю и тут же услышала, как дождь заглушает новый звук.
Крылья.
«Мне же не нужно говорить о важности пунктуальности, да?» – спросил Тэйрн.
«Я все сделаю вовремя».
Грохот моего сердца успокаивался с каждым шагом вэйнителя – из-за уверенности в стратегии. Для ошибок не было ни места, ни времени. Я покосилась вправо, чтобы убедиться, что Мира и Бреннан выбрались с поля.
«Ничего другого я и не ожидаю».
Темный колдун был всего в нескольких ярдах от меня, обшаривал меня взглядом, наверняка выискивая слабости, когда я почувствовала спиной порыв ветра от крыльев Тэйрна.
Сейчас.
Я бросила в вэйнителя два кинжала одновременно, на этот раз учитывая силу дождя. И в ту же секунду, как они пронзили сапоги колдуна, пригвождая его к земле, я вскинула руки, выпуская всю энергию обжигающим потоком молнии.
Я напрягла руки так, что оцепенел каждый мускул.
Когти Тэйрна сомкнулись у меня на плече и крепко сжали, как раз когда позади разъяренного вэйнителя ударила молния, озарив небо яркой вспышкой и распространяя по воде, залившей арену и ноги вэйнина, смертельную энергию.
Темный колдун завизжал в агонии, затем с плеском упал замертво в воду, а мы взлетели в небо.
Получилось. Хвала Данн – получилось.
«На грани».
Я закатила глаза и сделала глубокий вдох, несмотря на то что по лицу бежала вода, когда Тэйрн накренился влево, вдоль изгиба арены, обратно к дворцу.
Сгаэль, Тейн и Мабх заняли защитные позиции по углам террасы, готовые спалить толпу.
«Я сожру любого, кто пойдет против тебя. Мое терпение кончилось».
С приближением к патио Тэйрн замедлил взмахи крыльев.
«Я их предупрежу».
Тэйрн дождался, когда я твердо встану на подкашивающиеся промокшие ноги, затем двинулся через толпу под крики как летунов, так и аристократов, с треском мрамора под когтями, пока не вышел на траву и не развернулся, раздраженно взмахнув хвостом, и завершил четырехугольную формацию драконов.
Бреннан направился ко мне, поддерживая Миру под руку, но шла она самостоятельно.
– Ты в порядке? – спросила я тихо, пока мы проходили мимо знати с зонтиками. Для них это все было блядским развлечением.
– Ты не о нас беспокойся, – пробормотал Бреннан, когда расступился последний ряд аристократов – включая Кэт и Сирену, – раскрывая картину куда более опасную, чем та, которую я только что пережила.
Рука Ксейдена была поднята на уровень груди и сжата в кулак, и гнев леденил его взгляд, которым он буравил виконта. Ноги Текаруса болтались над землей.
Виконт без толку хватался за тени, взявшие его за горло, и, судя по судорожным хрипам, уже задыхался.
– Ксейден, пожалуйста, не надо! – воскликнула Кэт.
Тот словно не слышал, а дождь перешел в морось.
Текарус забулькал, и летуны обнажили оружие, но всего одного рыка Сгаэль хватило, чтобы они не нападали на Ксейдена.
Я чуть опустила щиты и послала Ксейдену всю свою любовь. «Я в порядке».
Его лоб пересекли две морщины, и хватка ослабла.
Подойдя к нему, я постаралась коснуться его плечом, чтобы он чувствовал меня не только мысленно, но и физически.
– Тебе повезло, что ты еще живой, – сказала я в побагровевшее лицо Текаруса. – Если бы ты подверг такой опасности Ксейдена, сомневаюсь, что была бы столь милосердна.
– Это, по-вашему, милосердие? – выдавил Текарус, с трудом хватая воздух и все еще нашаривая ногами землю.
– Да, – тихо ответил Ксейден.
– Ты добывал камни на востоке от реки Даннес, у границы с Пустошами. Та земля уже лишена магии.
– Да! – крикнул Текарус.
Ксейден выругался под нос.
– Ты построил для них целую арену, а значит, захватил больше одного.
От меня поднимались клубы пара, но я хотя бы уже не чувствовала себя горящей заживо.
– Я расскажу все, что нам известно, – заверил нас Текарус. – Только отпустите.
– И мы должны тебе верить? – спросил Бреннан рядом со мной.
– Мы смогли удерживать этого колдуна несколько дней…
– Потому что руны на риберстадском шкафу удерживают предметы внутри в воздухе, – перебил Ксейден. – Он не мог коснуться земли и выпить магию, пока вы не открыли шкаф. Не надо мне рассказывать то, что я и так уже знаю. – Он опустил руку – и тени улетучились.
Текарус шлепнулся на мраморный пол, хватаясь за горло.
Ксейден присел перед ним:
– Если хочешь поговорить о разрыве союза, обращайся ко мне. Вайолет для тебя под запретом. Если хотя бы посмотришь на нее без уважения и любезности, я убью тебя на месте и позволю Сирене унаследовать престол. Все понял? – В его голосе была та ледяная мягкость, от которой у меня по спине всегда бежали мурашки.
Текарус кивнул.
– Извинись.
«Я же в порядке».
Он перегибал палку. Все-таки этот человек – первый в очереди на поромиэльский престол.
«Ты не будешь расплачиваться за меня».
– Я приношу самые искренние извинения, Вайолет Сорренгейл, – с трудом прохрипел Текарус. – И что теперь, Риорсон?
Ксейден встал:
– Теперь начнем переговоры.
* * *
Час спустя мы, поев и переодевшись в сухую летную форму, сидели за столом в роскошной столовой напротив Текаруса, Кэт, Сирены, полудюжины аристократов и одного генерала, слева от виконта.
Все в зале были безоружны, кроме меня с Ксейденом, но мы благодаря печатям никогда не бываем действительно безоружны.
– Позвольте сперва озвучить мое предложение? – спросил Текарус, оттягивая воротник и демонстрируя красные следы на горле.
– Позволяем, – ответил Бреннан.
Рука Ксейдена скользнула на мое левое бедро и осталась там. Он не отпускал меня с тех пор, как мы ушли из патио. Удивительно, как я при этом умудрилась переодеться, но я его понимала. Если бы я видела, как он сражается с вэйнителем, я бы, наверное, вообще не слезала у него с коленей.
– Твоя сила… изумительна. – Текарус медленно покачал головой, словно в благоговении. – И ты все
