Партия на троих - Антон Корчевский

для себя новые тела, приспособленные к различным внешним условиям — вплоть до космических перелётов. Нэцке была моллюском-матриархом, чью нервную систему имплантировали в искусственно созданное по образцу мужчины-шатрэнина тело — но оно оставалось для неё чужим. И тем не менее, гуманоиды явно вызывали в ней симпатию.

— Я бы с радость, — произнесла управительница, — но вы сами вывели из строя наши летательные аппараты, пытаясь разобраться в их устройстве. К тому же, мне неизвестно, куда увезли боеголовки.

— Про нас даже не спрашивай, — покачал головой Штур в ответ на взгляд Раэлена.

— Итак, ни связи, ни транспорта, — угрюмо хмыкнула Инга — ей тоже нашлось место на собрании. В конце концов, именно она первой подобрала ключик к достижению взаимопонимания между землянами и мелькранами. — На планете война, в космосе скоро начнётся смертоубийство. А у нашего порога собираются республиканские войска.

— Ничего удивительного, — отметил Мршаа после того, как услышал перевод через вставленный в ухо коммуникатор. — Светопреставление, которое вы устроили, штурмуя базу, наверняка привлекло внимание Рааса.

— Трагедия. Судьба, — философски произнёс Эш, не оставляя, тем не менее, попыток связаться с «Келли Лоренс» или другими кораблями землян.

— Не может же быть, чтобы положение оказалось совсем безвыходным, — Макаров встал со стула, на который сел меньше минуты назад, и принялся ходить по комнате. — Из любой ситуации есть выход. Мы должны найти способ сообщить о происходящем!

— Разве что дымовыми сигналами, — покачала головой Инга.

— Слишком примитивно, не заметят — Нэцке явно не поняла иронии доктора.

— А если послать сообщение на ракете? Сможет она выйти в космос? — спросил Мршаа.

— У вас нет таких ракет, — констатировал Тадеуш. — Те, что стоят на вооружении ПВО, не годятся. Баллистические ещё могли бы подойти, но с республиканскими ракетчиками нет никакой связи… Этот ваш Еланаар, хоть и выжил из ума, предусмотрел всё, чтобы воплощение его плана не удалось остановить.

— С республиканскими связи нет, — Олег вдруг остановился, как вкопанный, — а если договориться с ниарцами? У них есть баллистические ракеты, способные на суборбитальный полёт. Этого может хватить.

Поднялся шум. В этой, казалось бы, бредовой идее имелось рациональное зерно, хотя не все с этим согласились сразу. Но постепенно всё больше и больше присутствующих склонились в пользу того, что на данный момент это — единственный вариант. Последним упорствующим был Мршаа, не веривший в возможность подобных переговоров с Теи Ривеллом. Но, в конце концов, его усталость от войны и желание завершить кровопролитие сыграли своё — и он согласился помочь с переговорами.

— Насколько мне известно, на фронт не так давно прибыл сам принц, — заявил он. — И я знаю, кто поддержит идею переговоров. Генерал Раас.

Фридрих Вайс чувствовал себя уставшим. Иные недоброжелатели полагали, что он слишком задержался на посту и не способен уже должным образом справляться со своими обязанностями. Долгое время генерал не обращал на злопыхателей особого внимания — но теперь поневоле стал задумываться, не пора ли в отставку. 158 лет всё-таки не шутка, стоит задуматься. Он стал быстрее утомляться, а на сон приходилось отводить всё больше времени. Чрезвычайное происшествие в системе Шатр’рэ потребовало мобилизовать все внутренние ресурсы, и сейчас генерал чувствовал себя порядком измотанным. Ему как минимум потребуется долгий отдых — но потом, когда ситуация разрешиться. Если она разрешится.

Давным-давно, в ту пору, когда большинство людей звало будущего всемогущего генерала вооруженных сил Федерации просто Фрицем, он начинал карьеру в качестве пилота-истребителя. Присоединившись к компании кондотьеров, нанятой Земным Синдикатом, он принял участие в начавшейся гражданской войне на стороне корпораций. Перейдя на сторону революционеров, сражался за спутники Сатурна и на марсианской орбите. После победы Вайс остался служить в войсках, постепенно продвигаясь по карьерной лестнице. Дослужившись до генерала, стал одним из инициаторов крупномасштабных реформ армии. Фактически — архитектором вооруженных сил Федерации в их современном виде, разделив эту честь и ответственность с прежним маршалом, Жубером Дюбанкуа. Тот давно ушел в мир иной, а Фридрих до сих пор жил.

Мало кто знал, каких усилий это ему стоило. Здоровье поддерживалось регулярными медицинскими процедурами. За внешность отвечали пластические хирурги. Внутри тела — куча имплантатов и протезов. Инъекции и таблетки… Если бы не железная воля генерала, то он давно опустил руки.

Но он не мог, особенно сейчас. Потому как чувствовал ответственность за все человечество. Организовывая новые вооруженные силы, Вайс, Дюбанкуа и их соратники в первую очередь заботились о том, чтобы создать механизм, способный защитить цивилизацию от возможной угрозы извне. Тогда никто не знал, столкнуться ли люди с иной высокоразвитой расой, и выльется ли это в конфликт — но на всякий случай человечеству решили дать шанс на выживание. К сожалению, вышло так, что события разворачивались по пессимистическому сценарию. Наступало время ревизии всего, что сделано Фридрихом за долгие годы службы. К тому же, на сегодняшний день он оставался единственным офицером, имевшим реальный опыт войны в космосе.

Когда после памятного совещания на борту станции «Уицилопочтли» прочие генералы принялись готовить действующую армию и законсервированный флот к возможной мобилизации, он схлестнулся с Анной Морисс, горько жалея о старых армейских порядках с их жёсткой субординацией. Теперь маршал, формально командовавший всеми войсками, в мирное время не мог отдать прямого приказа, играя лишь роль арбитра в спорах и конфликтах своих подчиненных и координатором их действий. Может, это и не позволяло сосредоточить в одних руках слишком большую власть, может и способствовало развитию личной инициативы, столь важной для задач, с которыми повседневно сталкивались вооруженные силы Федерации, но в критических ситуациях подобное положение вещей могло навредить.

Моррис была гением, в этом сомнений ни у кого не возникало. Но, вместе с тем, она отличалась крайне несговорчивым характером, замешанном на интеллектуальном снобизме. А ещё Анна, в первую очередь, оставалась ученым, надевшим на плечи погоны лишь по той причине, что её всегда привлекали исследования, связанные с повышенным риском. Не только для жизни отдельного человека, но и грозящие обернуться в случае неудачи катастрофой космического масштаба. Такие изыскания, ради прогресса науки не афишируемые перед консервативно настроенной общественностью, военное ведомство проводило в отдаленных необитаемых звездных системах, и только там Моррис могла удовлетворить свои амбиции.