Погоня за сказкой - Юлия Григорьева

Недалеко от полосы песка лошади остановились. Мы спрыгнули и побежали к лодке, вытащенной на берег. Она была большой и тяжелой. Меня посадили в лодку, и мужчины навалились на нее. Они двигали наше маленькое судно до тех пор, пока не закончилась отмель. Затем по очереди запрыгнули в лодку. Самель и Мельник сели на весла — здесь их было две пары. И уключины отвратительно заскрипели под натиском силы двух огромных пиратов.

Господин Даэль достал пистолеты, передав их капитану. Когда преследователи выскочили на берег, мы уже успели отойти. Зазвучали выстрелы. Пули вспороли водную поверхность, несколько из них застряли в деревянном борту лодки, выбив щепы, одна из которых царапнула по щеке Бонга. Капитан, Кузнечик и боцман прицелились и выстрелили. Двое солдат на берегу упали. Затем в нас снова выстрелили. Господин Даэль вскрикнул и выронил пистолет. Должно быть, от волнения я истошно вскрикнула:

— Возлюбленный!

— Ничего, душенька, царапина, — насмешливо отозвался боцман.

— Не заигрались? — ядовито спросил Лоет, и Бонг расхохотался.

Через мгновение смеялись все. Пули уже не достигали нас. Бонг занялся плечом господина Даэля. Кузнечик и Вэй подсели к коку и Мельнику, взяв по второму веслу, и лодка побежала быстрей. Мы оторвались. А через полчаса, может, немногим больше, впереди показался «Счастливчик». Силы и душевные, и телесные покинули меня, когда я осознала, что все закончилось. На борт я поднималась с единственным желанием — спать.

— Ада, — позвал меня Лоет.

Я обернулась, дождалась, когда пират подойдет, улыбнулась ему и врезала со всей силы кулаком по лицу.

— За что? — опешил капитан.

— Убила бы, — ответила я и направилась к себе в каюту.

— Вот это женщина! — в голосе боцмана прозвучало восхищение.

— Наш Ангелок, — рассмеялся Самель.

— Мой Ангел, — донесся до меня голос Вэя, и мне показалось, что в нем слышалась гордость.

Глава 30

Третий месяц плавания подошел к концу и начался четвертый, а до берега, с которого предстоит идти вглубь континента, мы так и не добрались. Иногда мне казалось, что мы мотаемся по морю без всякой цели. На высказанные мною подозрения капитан возмущенно округлил глаз и вопросил тоном оскорбленной невинности:

— Как ты могла такое подумать?! Я твои деньги отрабатываю честно.

Я не нашлась, что ответить. Истинное расстояние, как и курс до нашей цели, мне были неизвестны. В конце концов, Вэй не виноват ни в штиле, в котором мы потеряли время, ни в том, что «Синяя Медуза» вынудила нас встать на ремонт в порт Тригара, как не мог предугадать и то, что градоправитель Ардоса все еще ждал его. Если Всевышний посчитал нужным, чтобы мы прошли через все это, значит, так оно и было нужно. К тому же меня успокоил Бонг, которого я однажды спросила, жив ли Дамиан. Лекарь некоторое время молчал, затем попросил какую-нибудь вещь моего мужа. При мне была лишь книга, которую читал лейтенант Литин, а я прихватила с собой в дорогу. Бонг взял ее, долго сидел с закрытыми глазами, поглаживая обложку, а после сказал:

— Жив.

— Ему больно? — я тревожилась, что мой супруг страдает от тягот плена. — Он страдает?

— Такого не чувствую, — ответил Бонг.

Я не спешила ни радоваться, ни огорчаться. Ответ мужчины мог означать как отсутствие у Дамиана сложностей, так и то, что этого лекарь просто не видит. Я попробовала уточнить, но Бонг ответил кратко:

— Я все сказал.

Должно быть, он считал, что его ответы должны быть понятны с первого раза. Мне пришлось довольствоваться тем, что услышала.

Но после этого я как-то совсем успокоилась и решила просто продолжать доверять Лоету — все-таки он наш капитан, а не я. К тому же долгое плаванье меня не отягощало; напротив, я продолжала получать от него удовольствие. Меня хвалил Красавчик, отмечая появление силы в руках. После того как съездила Вэю по физиономии, Эмил сказал, что гордится мной, и перешел к следующим ударам. Теперь я знала, куда и как следует бить по корпусу, даже опробовала пару ударов в одном из споров все на том же капитане. После этого нам с Красавчиком объявили перерыв в обучении.

Гордился мной и Самель. Правда, после того как я случайно выкинула за борт один кинжал из его коллекции, кок приобрел для меня набор простых ножей в одном из портов, куда мы зашли на два дня, чтобы пополнить запас провизии; с ними я и упражнялась. Кузнечик был мной доволен давно, даже подарил склянку с ядом, которым смазывал острия своих дротиков. Я похвасталась Лоету. Вэй потер подбородок и подарок Кузнечика отнял, сказав, что мой пытливый до экспериментов ум может подтолкнуть меня к использованию яда. Я оскорбилась недоверием капитана; он остался неумолим.

Что касается фехтования, то я наконец заслужила похвалу капитана и, как поощрение, — маленький урок с ним как моим партнером. Впрочем, поощрение обернулось наказанием, потому что Лоет вышел из себя очень быстро и гонял меня по кораблю своей палкой, давая обидные и чувствительные удары по седалищу, как только я пропускала его выпад, а пропускала я часто. После этого я попросила больше никогда, никогда-никогда не поощрять меня собой.

— На тебя не угодишь, — оскорбился Лоет.

— Да я же вся в синяках! — возмутилась я.

— Без шишек не приходит опыт, — нравоучительно произнес пират. — И я еще делаю скидку на то, что ты женщина. — Должно быть, после этого я должна была рассыпаться в благодарностях, но я лишь фыркнула:

— У меня ощущение, что ты меня уже давно не воспринимаешь как женщину.

— Лучше бы не воспринимал, — буркнул Вэй себе под нос, и мне показалось, что я ослышалась. Громче же он добавил: — Если берешься чему-то учиться, то стоит либо овладеть наукой в совершенстве, либо не браться за нее вовсе.

Почему-то я не смогла произнести, что фехтование не входило в перечень дисциплин, которые я хотела узнать. Вэйлр остановился бы, скажи я это, он перестал бы издеваться надо мной ежедневно, в этом я была уверена. Как была уверена и в том, что он будет разочарован, а разочаровывать его мне отчего-то не хотелось. Похвалы капитана я ждала, даже не признаваясь себе в этом. Но стоило ему сказать:

— Ангел мой, ты меня неизменно радуешь, — как мое настроение поднималось до неимоверных высот.

И хоть невыносимый пират неизменно продолжал меня раздражать, а порой и бесить, но с каждым днем я привязывалась к нему все сильней. Впрочем, наши тренировки мне нравились и сами по себе. Убери их — и, казалось, я умру со скуки. Кстати, в моем воспитании принял участие еще один человек. Мой «возлюбленный», то есть господин Даэль, решил не оставаться в стороне и, выпросив разрешение капитана, познакомил меня с пистолетом. Правда, во время этих занятий, как и во время моих занятий с коком, палуба как по мановению волшебной палочки становилась едва ли не безлюдна. Команда предпочитала не оказываться рядом со мной, когда в моих руках появлялось оружие. А причиной всему стал мой неосторожный выстрел в Ога. К счастью, пуля засела в ягодице, и Бонг помог бедолаге, но с тех пор никто не рисковал развлекаться наблюдениями за мной, тем более не спешил поворачиваться ко мне спиной. Даже вне занятий.