Песнь Люмена - M. Nemo

Всё остальное произошло так же быстро. Вскоре дверь распахнулась и мать с перекошенным от ужаса лицом схватила обоих сыновей и быстро повела прочь. Она втолкнула их в комнату с погребом и с трудом подняла тяжёлый люк.

— Залезайте, живо! — руки её дрожали, говорила она то и дело оборачиваясь назад.

Первым спрыгнул Аджеха и помог спустить брата, после чего крышка захлопнулась и он ещё успел увидеть исчезающее в узкой полосе лицо матери и бледные её губы.

А потом вдруг стало темно и холодно. Анука прижался к нему ничего не понимая, ему не было страшно, только вот руки совсем замёрзли и Анука сунул их под одежду Аджехи. Тот же стоял на месте прислушиваясь к тому, что наверху, но слышал только собственное тяжёлое дыхание.

Раздался крик и он дёрнулся. Ещё один резкий женский крик, который тут же стихнул. Что-то упало. Шаги раздались совсем близко, глухой стук над крышкой и теперь уже грохот послышался совсем близко.

Один судорожный вздох за другим. Сердце бьётся глухо и Анука точно чувствует это. Как через одеяло, до слуха доносятся приглушённые голоса. Кто-то отдал несколько коротких приказов и тут же двое покинули комнату.

Со всех сил Аджеха надавил снизу на крышку погреба и та начала медленно приподниматься. И тут же кто-то другой откинул её.

— Забери их.

Сильные руки схватили Аджеху и оторвав от брата, одним рывком вытащили на пол. И тогда он замер как неживой, кругом была кровь, за легионером с белыми волосами лежало окровавленное женское тело, длинные тёмные волосы закрывали лицо, одна рука неестественно вывернута.

Он посмотрел дальше видя лежащего без движения отца в луже крови. Кровь в слипшихся волосах, кровь на одежде и тяжёлый запах в воздухе, так что невозможно не глотать его при каждом вдохе.

Это сделал он, легионер с белыми волосами. Аджеха видел это в его глазах, кровь была и на руках остальных, но это сделал Он. И тогда Аджеха понял, Тот видит в нём это понимание. А остальные не сделали ничего, чтобы помешать. Это не был легионер, в тот же миг Аджеха осознал кто стоит перед ним.

От затухающих ламп исходил мерцающий свет. Это Император. В тот же миг Аджеха понял, что никогда не забудет этого. Тут же пальцы нажали на его шею и Аджеха провалился в темноту. Очень долго он боролся с собой за право запомнить и продолжал видеть острое лицо в свете ламп и слипшиеся от крови волосы матери.

Нет, он не забудет! Он никогда не забудет. И когда снова открыл глаза, спросил ещё не вспомнив:

— Где мы?

И совершил ошибку показав, что помнит о брате, но никто не уличил его. Кругом было пусто и чего-то нахватало. Аджеха скользнул взглядом по стенам и опустил его на пол, и увидел красные следы. Память мигом вернулась, только он продолжал стоять с расслабленном лицом понимая, что если сейчас выдаст себя, не сможет отомстить.

Месть стала смыслом его жизни. Каждый день в храме Аджеха отдавал все силы тренировкам, не отступая ни разу и годы идя к своей цели ради одного: стать лучшим и попасть в Чертог. Чтобы добраться до Императора и лишить жизни, как тот поступил с его родителями, им и его братом. Все эти годы Аджеха ждал.

Время уже близко.

Но что-то происходило и в Чертоге. Это было похоже на скрытое волнение, когда все молчат, но знание прозрачной пеленой накрывает всё кругом.

Тогда Аджеха не сразу понял, кто забирает их с разрушенного моста и только потом, когда тепло иголками впилось в тело, увидел серебряные костюмы легионеров и мягкий свет кругом. Их забирали в Небесный Чертог.

И вот теперь после того, как Люмена сразу забрали, а его самого отправили на осмотр — тогда же Аджеха заметил эти изменения. В пристанище покоя было неспокойно на этот раз.

— Аджеха, — он повернулся на голос, с удивлением замечая идущего к нему легионера. Это был Карнут и держался тот как всегда отчуждённо и настороженно.

Куда большее удивление вызвало и то, что он лично отыскал стража. Аджеха поклонился, как было принято и выпрямился, ожидая приказа.

— Ты уезжаешь из Чертога.

В первое мгновение он чуть не выдал себя, но сдержался и промолчал.

— Благодари Императора. Согласно Его воле и по Его милости в знак награды, ты отправляешься в Обитель, где проведёшь две недели. — Карнут продолжал испытывающе смотреть на него, но так ничего и не заметил — хоть и обратил все свои ощущение на сканирование стража — развернулся и пошёл прочь.

Некоторое время Аджеха так и стоял на месте. На секунду ему захотелось улыбнуться, на секунду — испытать подозрение. Но как подчинённый Легиона, он должен был повиноваться, ему даже не нужно было собирать вещи.

Тут же появившиеся другие два стража, которых он никогда не видел, отправились сопровождать Аджеху до вездехода. И только когда мороз и ветер дохнули в лицо, Аджеха вспомнил, что Карнут назвал его по имени.

Он шёл к вездеходу через ветер, не обращая внимания на поднявшийся под ногами снег.

Не смотря на все усилия, не смотря на годы тренировок и усыпление в себе человеческого, его всегда будут подозревать. Потому, что он тот, кто видел как Император забирает жизни у его родителей.

И нужно быть предельно осторожным, чтобы исполнить свою миссию прежде чем кто-либо узнает правду. Ведь он помнит — а значит, должен быть усыплён.

Страж сел в вездеход и уставился впереди себя. Провожавшие его стражи стояли на месте и после того, как двери опустились. Когда Аджеха остался один, он улыбнулся, вспоминая о том, кого встретит в Обители.

Легионеры передвигались вперёд среди глыб льда и сияющих кристаллов. Первые в отряде привели в готовность огнеметы, и теперь шаг за шагом исследовали территорию. Кругом было тихо, поросшие льдом стены отражали движущиеся фигуры. Один подал знак другому и тот пошёл вперёд, тогда дали знак и остальным, и зачистка территории продолжилась без результата. Отверженных нигде не было.

Они преодолели ещё один грот действуя в парах и прикрывая друг друга. Перед последним гротом выстроились вдоль стены, первые выскочили вперёд с наведённым оружием. Все замёрзшие собрались в одном месте: длинные спутанные, смёрзшиеся волосы свисали, закрывая опущенные лица. Руки болтались вдоль тела, ни один из них не отреагировал на появление легионеров. И даже когда те открыли огонь, не один не шевельнулся. Пламя пожирало обесцвеченные тела нехотя, медленно ползло пытаясь вгрызться в одубелую кожу.

Но пламя всё же победило, легионеры открыли поддерживающий огонь, другие продолжали прикрывать все входы и выходы. Когда огонь охватил неподвижные фигуры и пеплом опадал с ещё стоящих тел, кругом было всё так же тихо.