Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟢Научные и научно-популярные книги » История » Царствование императора Николая II - Сергей Ольденбург

Царствование императора Николая II - Сергей Ольденбург

Читать онлайн Царствование императора Николая II - Сергей Ольденбург
1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 ... 178
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

П. А. Столыпин (в своей речи 31 марта 1910 г.) отвечал: «Там, где с бомбами врываются в казначейства и в поезда, там, где под флагом социальной революции грабят мирных жителей, – там, конечно, правительство удерживает и удержит порядок, не обращая внимания на крики о реакции». Премьер дал такую характеристику состояния страны: «После горечи перенесенных испытаний Россия, естественно, не может не быть недовольной; она недовольна не только правительством, но и Государственной думой, и Государственным советом, недовольна и правыми партиями, и левыми партиями. Недовольна потому, что Россия недовольна собой. Недовольство это пройдет, когда выйдет из смутных очертаний, когда образуется и укрепится русское государственное самосознание, когда Россия почувствует себя опять Россией».

Крайние левые партии проявляли себя мало. Социалисты-революционеры еще не оправились от удара азефовского дела. У социал-демократов шла отчаянная внутренняя борьба, возникали самые противоположные течения: «отзовисты» и «ультиматисты» требовали отозвания фракции социал-демократов из Государственной думы или предъявления к ней ультиматума о «более революционной тактике» (которая едва ли была практически осуществима); наоборот, «ликвидаторы» хотели ликвидировать старую нелегальную организацию заговорщического типа и заменить ее рабочей партией по западноевропейским образцам, опираясь на легальные профессиональные союзы, которые, хотя и подвергались нередко полицейским стеснениям за революционную пропаганду, все же получили значительное развитие. Каждое социал-демократическое течение стремилось создать свою школу: Горький и Луначарский устроили партийную школу на острове Капри (осенью 1909 г.), крайние левые большевики (группа «Вперед») – в Болонье (1910), ленинская группа – в Лонжюмо около Парижа (1911) и т. д.

Одиноким актом политического террора было (в декабре 1909 г.) убийство начальника охранного отделения Карпова, которого заманил в ловушку один революционер, обещавший выдать партийные тайны. Думская оппозиция и тут попыталась заговорить о «провокации», но думское большинство отклонило запрос. «Наша задача, – говорил граф Бобринский, – отогнать от Карпова тех гиен, которые набросились на его труп».

7 ноября 1910 г. на станции Астапово (Рязанской губ.) умер граф Л. Н. Толстой. Ему было 82 года. За десять дней перед тем, 28 октября, он покинул Ясную Поляну, чтобы уйти от противоречий между своим учением и своей личной жизнью. Кончина великого писателя, притом в столь необычной обстановке, произвела огромное впечатление. Л. Н. Толстой стоял в стороне от русской повседневной борьбы; его не могли считать «своим» ни, разумеется, государство, ни оппозиционное общество. Но он был отлучен от церкви за богохульство – и это придавало ему в глазах многих революционный ореол. В то же время Л. Н. Толстой был в тот момент, без преувеличения, писателем с наиболее громким именем не только в России, но вообще во всем мире, – гордость русской литературы.

Для власти вставала трудная задача: как отнестись к чествованиям памяти Толстого? Церковные круги и правые идеологи, вроде Л. Тихомирова, считали, что православная государственность не имеет права воздавать посмертные почести человеку, отлученному от церкви. В то же время для русского общества, как и для иностранного общественного мнения, смерть Толстого была великой русской утратой.

Государь нашел выход: на докладе о кончине Л. Н. Толстого он поставил отметку: «Душевно сожалею о кончине великого писателя, воплотившего во времена расцвета своего дарования в творениях своих родные образы одной из славнейших годин русской жизни. Господь Бог да будет ему милостивым Судией».

Государственная власть не приняла участия в гражданских похоронах Толстого: но она и не препятствовала им, хотя это и противоречило русским обычаям. Великого писателя похоронили на холме около Ясной Поляны; в похоронах участвовало несколько тысяч человек, в большинстве – молодежи.

Государственная дума в знак траура прервала свои занятия (часть правых протестовала), а председатель Государственного совета Акимов сказал краткое слово памяти Толстого (большинство правых отсутствовало, а два епископа демонстративно отказались встать).

Смерть Толстого вызвала естественное волнение среди учащейся молодежи. В ученых заведениях собирались сходки, обсуждавшие способы откликнуться на это событие. Эти сходки порою приобретали политический характер: левые партии пользовались возбуждением студенчества, чтобы толкнуть его на выступления. Пользуясь тем, что Толстой года за два до кончины написал резкую статью против смертной казни («Не могу молчать»), левые партии стали призывать студентов к шествиям «памяти Толстого» под лозунгом «Долой смертную казнь». В Петербурге 8, 9 и 10 ноября происходили уличные демонстрации – впервые со времен 1905 г. К студентам присоединились группы рабочих. Движение на Невском было прервано на несколько часов. 15-го в Москве происходили демонстрации с черными флагами. Но в Московском университете сторонники демонстраций и забастовок встретили отпор со стороны части студенчества. Профессор Е. Н. Трубецкой выступил с обличением революционной агитации, за что студенческая сходка выразила ему «порицание».

«Не начало ли это поворота?» – писал Ленин в заграничном органе социал-демократов по поводу студенческих демонстраций. Левым удалось найти повод, чтобы продлить агитацию: получено было известие, что на каторге покончил с собою убийца Плеве, Е. Сазонов, из протеста против применения телесного наказания к каторжанам. Борьба в высшей школе возобновилась. Умеренная часть студентов энергично реагировала; в Москве была организована «защита дверей»: перед дверями аудиторий, где читались лекции, становились группы студентов, которые не пропускали «срывателей». Но не везде и не всегда удавалось справиться «внутренними силами»; советам профессоров приходилось несколько раз призывать полицию для восстановления порядка. Это, в свою очередь, создавало новые поводы для «забастовок протеста». В середине декабря наступили рождественские вакации, когда волнения уже явно шли на убыль.

Однако новый министр народного просвещения Л. А. Кассо (сменивший осенью 1910 г. А. Н. Шварца) счел нужным предпринять решительные действия для пресечения всякой агитации. 11 января 1911 г. было опубликовано распоряжение Совета министров, временно запрещавшее какие бы то ни было собрания в стенах высших учебных заведений. Эта мера означала не только прекращение разрешаемых начальством сходок, но и ликвидацию всех легальных студенческих организаций. Она вызвала протест в весьма умеренных студенческих кругах.

Как только занятия возобновились, волнения вспыхнули с новой силой. Летучие сходки самочинно собирались то в коридорах, то в аудиториях; почти во всех столичных высших учебных заведениях объявлена была забастовка на весь весенний семестр. Сходки были короткими; полиция появлялась обычно, когда они уже кончались.

В Московском университете совет профессоров протестовал против того, что полиция игнорирует университетские власти, и ректор А. А. Мануйлов, а также его помощник (Мензбир) и проректор (Минаков) подали в отставку. В ответ они были не только уволены со своих постов, но и отрешены от должности профессоров. Это вызвало демонстративный выход в отставку нескольких десятков профессоров и приват-доцентов Московского университета.

Л. А. Кассо не допускал компромиссных решений. Он требовал, чтобы профессора продолжали читать лекции, хотя бы при самом ничтожном числе слушателей; в университетах были размещены полицейские отряды, немедленно арестовывавшие всех, кто пытался срывать занятия. Забастовщики на это отвечали химической обструкцией.

В течение февраля шла упорная борьба. В некоторых учебных заведениях, как, например, на Высших женских курсах, число слушавших лекции спускалось до 20–30 человек. Затем понемногу число слушателей начало возрастать. Технические высшие учебные заведения одно за другим выносили решения о возобновлении занятий. К концу марта забастовка почти везде закончилась.

В отличие от забастовки 1908 г., ликвидированной «изнутри», забастовка 1911 г. была сломлена силою внешнего принуждения. На провинцию она почти не распространилась. Опыт показал, что это орудие борьбы перестает действовать. В обществе забастовка также не вызвала былого сочувствия. «Надо надеяться, – писал А. Изгоев в «Русской мысли», – что она будет последней студенческой забастовкой, что сами студенты поймут и моральную недопустимость, и полную нецелесообразность этого средства борьбы, разрушающего высшую школу». Но и действия Л. А. Кассо вызвали критику: указывали, что забастовки вообще можно было избежать. «Сор, конечно, нужно вымести, – говорил в Думе октябрист Капустин, – но, когда вы хотите навести порядок в своем письменном столе, вы не пошлете туда дворника с метлой».

1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 ... 178
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Jonna
Jonna 02.01.2025 - 01:03
Страстно🔥 очень страстно
Ксения
Ксения 20.12.2024 - 00:16
Через чур правильный герой. Поэтому и остался один
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?