Демоны рая - Михаил Кликин

— Я так и не увидел их, — сказал он, не открывая глаз. — Где были все те хурбы, которыми вы меня пугали? Я и сейчас их не вижу, ни единого. Мы едем почти час, а я не заметил ничего подозрительного.

— Мы выбираем самый безопасный маршрут, — не сразу ответил Номер Второй.

— А у музея? — Яр открыл глаза. — Почему я не заметил хурбов возле музея?

— Они прячутся. Ты лучше нас должен знать, как они умеют прятаться.

Машина резко ускорилась. Номер Первый ругнулся сквозь зубы, погрозил кому-то кулаком.

— Может, не стоит так спешить? — спросил Яр, борясь с тошнотой и стараясь не смотреть на дорогу. — От хурбов мы ушли, я думаю. Куда теперь торопиться?

— Ты должен как можно скорей убраться из города, — сказал Номер Второй. — Каждая секунда твоего здесь пребывания — никому не нужный риск.

— А вы очень гостеприимны, как я вижу.

— Мы честны.

Номер Второй запнулся, когда сказал про честность. Ничтожная заминка — любой другой человек ее и не заметил бы, но Яр сразу же насторожился. Неуютное беспокойное чувство шевельнулось в душе: Яр словно на миг окунулся в мысли соседа, ничего там не понял, но какое-то ощущение все равно вынес. Неприятное ощущение.

— Пятнадцать километров до точки назначения, — объявил ви-штурман. — Поворот направо через триста метров. Время перестроиться в правый ряд. — Значки на лобовом стекле изменились. — Заказать место на парковке?

— Не надо, — буркнул Номер Первый.

— Мы подъедем с другой стороны, — пояснил Номер Второй, заметив недоумение Яра. — У нас там свое место есть. Служебное…

Угр сразу же понял, что обращаться Высшей Речью к Вику бесполезно и опасно: маленький человек очень этого пугался и мог наделать глупостей. А объясниться человеческим языком Угр даже и не надеялся: очень уж мало он помнил слов, и еще меньше слов он мог произнести. Да и вряд ли Вик захочет его слушать. Мальчик и так слишком напряжен, от него пахнет агрессией и страхом, он пытается угрожать, он готов действовать…

Угр не шевелился, стоя перед дверью, тупо глядя на лужицу слюны под ногами. Познакомившись с людьми, пообщавшись с ними, он перенял новый способ мышления. Он стал понимать логическую связь между разными событиями и научился прогнозировать последствия своих действий. И вот теперь с помощью новообретенных знаний он должен был решить непростую задачу.

Он должен был как-то сообщить об опасности.

Он должен был каким-то образом спасти вожака.

Угр тихонько заскулил, осознавая собственное бессилие. Он не мог объясниться с Виком, он не понимал, как можно разговаривать с неживым, лишенным всяких мыслей существом по имени Херберт, он не представлял, что будет делать за пределами этой небольшой комнаты, он боялся странного мира, в который ушел Яр, боялся людей, что там жили, — их было слишком много — больше, чем птиц в осеннем небе, больше, чем муравьев в муравейнике, больше, чем можно было себе вообразить.

Но и бездействовать дальше было уже невозможно…

Выстрел Угр предугадал. Он всего лишь выпрямился и начал поворачивать голову, собираясь поглядеть Вику в глаза, но вооруженному парнишке и в этих безобидных, нарочито неторопливых действиях почудилась агрессия. Космач много раз видел, как работает человеческое орудие убийства, и лишь поэтому сумел спастись.

Палец Вика только дернулся, а Угр уже падал на четвереньки. Одна железная горошина ожгла ему ухо, другая ударила в плечо, пробив связанный проволокой доспех и застряв глубоко в мышцах. Угр рявкнул, прыгнул на мальчишку, схватился за его оружие. Сбоку сверкнул полированный клинок. Острая сталь, направляемая рукой сибера, проткнула лоскут потертой покрышки, закрывающий ребра космача, и вонзилась в живое мясо — не очень глубоко, впрочем. Угр охнул, отшатнулся, вырвав карабин из рук Вика, и тут же метнулся в сторону. Он опрокинул шкаф, обрушил полку и раздавил кровать. Космач не собирался драться, он только хотел обезоружить подростка. На то, что в драку вступит сибер, Угр не рассчитывал.

Херберта лесной великан побаивался, догадываясь, что это неживое существо принадлежит к тому же племени, что и огромное многолапое чудище, в одиночку уничтожившее целое племя космачей — всю его прежнюю семью. Подобные неживые твари во множестве населяли город, они прислуживали людям и слушались только их.

Значит, остановить Херберта мог лишь человек.

А человек здесь был один — Вик.

— Убей его! — хрипел Вик, показывая пальцем на отступающего великана. — Он чокнулся! Убей! Убей!..

Херберт ногой отодвинул раздавленную кровать, перелез через опрокинутый шкаф. Сибер двигался неторопливо и вроде бы небыстро водил перед собой клинками — но рассекаемый ими воздух гудел, а по стенам прыгали яркие блики.

Угр вжался в угол, не понимая, как можно бороться с существом, в чьей голове даже намека на мысли нет.

Пахло кровью — как тогда, в заснеженном лесу.

Болел бок, горело ухо, ныло плечо — почти так же, как в тот страшный день.

Смертоносная машина приближалась.

Угр закрыл глаза.

Они свернули с магистрали, и Яр наконец-то смог перевести дыхание.

После бешеной гонки по скоростным дорогам движение сквозь городские кварталы было подобно пешей прогулке. Яр крутил головой, высматривая знакомые рестораны и развлекательные центры, жадно вглядываясь в озабоченные и оттого смешные лица прохожих, восторгаясь яркой рекламой, наслаждаясь изысканно-строгой архитектурой, чистотой и порядком. Даже многочисленные, спешащие по им одним известным делам сиберы, на которых в прежней своей жизни Яр не обращал внимания, теперь вызывали у него восторг. Он улыбался все шире и шире. Настроение его улучшалось с каждой минутой.

А потом он увидел хурба.

— Вы заметили его?! — Яр подался вперед, пальцы его правой руки сомкнулись на рукояти ножа.

— Кого? — спросил Номер Второй.

Хурб торчал в витрине обувного магазинчика, окруженный безрукими и безголовыми манекенами. Молодая девушка остановилась в шаге от него, читая что-то на экране своего округлого пурпурного комми. Она хмурилась — наверное, у нее тоже были какие-то проблемы.

Яр усмехнулся.

— Там в магазине стоит хурб, — сказал он спокойней.

— И что? — Номер Второй пожал плечами.

— Не знаю… Я думал, у вас есть какие-то приборы…

— Сейчас они нам ни к чему.

— Но я думал…

— А ты не думай, — повернулся к пассажирам Номер Первый. Он поправил шляпу, шмыгнул носом и угрюмо повторил: — Ты не думай. От вас, умных, только одни беды. За тебя уже все давным-давно придумано. Вот и жил бы себе, как все… Думает он, видишь ли…

Мобиль выехал на оживленный перекресток и, пропустив встречных, повернул налево.

— Подъезжаем, — объявил Номер Первый. — У больницы, возможно, соберется много хурбов. Ты не пугайся. Они часто там кучкуются.

Яр кивнул, сжимая коленями трубу огнеплюя. Спросил, повернувшись к Номеру Второму:

— Вы хоть знаете, кто они такие?

Тот, глядя в окно, неохотно признался:

— Мы — знаем. Но тебе этого лучше не знать.

— Почему?

— Потому что пользы в этом знании нет никакой.

— Они произошли от нас? — продолжал упорствовать Яр. — Они выродки, да?

— Сам ты выродок, — фыркнул Номер Второй. — Скажешь тоже…

— Тихо вы! — обернувшись, зло прикрикнул Номер Первый.

Стало сумрачно, и мобиль заметно сбавил ход. Узкая темная улица, больше похожая на туннель, плавно поворачивала направо. Людей видно не было, только редкие сиберы предусмотрительно жались к стенам, пропуская ползущую мимо машину с пассажирами. Яру это мрачное место показалось очень странным, он даже заподозрил, что мобиль неведомо каким образом перенесся в трущобы.

— Где это мы? — с подозрением спросил Яр и тут же увидел сделанную флуоресцентной краской надпись на стене: «Мэжик-Медик Центр».

— На месте, — откликнулся Номер Первый и остановил мобиль.

Угр закрыл глаза не потому, что сверкающие лезвия пугали его, и не потому, что он не желал видеть своих убийц. Нет.

Угр закрыл глаза, чтобы сосредоточиться.

Шанс на спасение был.

Только времени почти уже не было…

Ровно секунду копил в себе силу Угр, подыскивал нужные слова Высшей Речи и придавал им правильную форму. Ровно секунду он пытался разобраться в себе и в Вике. Ровно секунду он вспоминал мгновение открывшегося предательства: «Мы ведь вернемся? — Конечно…»

Угр закричал, когда помахивающий огромными ножами Херберт был в трех шагах от него. Вопль был беззвучный, и слышать его мог лишь один человек — Вик.

Вик покачнулся. Ему показалось, что в его голове рванул десяток петард. Уши заложило, в глазах потемнело, череп словно вспух. Вик вскинул руки и заорал, не понимая смысла рвущихся слов, не имея возможности сопротивляться чужой воле и чужим мыслям.