Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

Сделав рывок в сторону второй двери, я почувствовал, как у меня под ногами задрожал пол, а гнилые доски, не выдержав моего веса, начали окончательно рушиться. Я оттолкнулся изо всех сил и прыгнул плечом вперед на закрытую дверь, успев краем глаза заметить, что позади меня почти одновременно с моим прыжком распахнулась первая дверь.

В спертом воздухе так сильно пахло гнилью, что поначалу мне показалось, будто я задыхаюсь. Кроме того, здесь было темно, и я не мог разглядеть даже собственную руку, которую поднес к глазам. Невольно обернувшись, я поискал дверь, которая упала за мной, но нащупал лишь холодные мокрые камни.

Медленно продвигаясь в кромешной тьме, я старался держаться поближе к стене и не отходить в сторону. Однако уже через несколько шагов что-то плоское и вытянутое преградило мне путь. Только спустя какое-то время я понял, что это был каменный гроб.

Как только мои глаза привыкли к темноте, я увидел зеленый фосфорический свет, который исходил от камней. Контуры стен резко выделялись в темноте, образуя низкий склеп, который был сооружен из огромных, грубо обтесанных камней.

На полу стояло шесть или семь дюжин каменных саркофагов, выставленных в ряды, как в солдатском строю. Во мраке склепа я смог разглядеть бледные кости и черепа мертвецов, которые, казалось, усмехались мне сквозь щелистые крышки гробов.

Какое-то время я смотрел на это печальное общество, в которое попал совершенно случайно, и пытался собраться с мыслями. Этот странный лабиринт с его живыми и мертвыми обитателями настолько запутал меня, что я просто не знал, что мне искать и чего добиваться.

Я понимал, что все мои усилия осмыслить окружающее меня безумие бесполезны, и в конечном счете готов был во всем винить самого себя. Говард достаточно часто предостерегал меня по поводу мастера животных в ордене тамплиеров, но я не слушал его. Какой же я дурак! Умирающему Девре удалось-таки заманить меня в ловушку!

Содрогнувшись от ужаса, который ледяной рукой прошелся по спине, я собрался с духом и побрел дальше, внимательно осматриваясь по сторонам. Пройдя всего несколько шагов, я увидел в одном из самых темных углов склепа крутую лестницу, которая наверху заканчивалась дверью, обитой железом.

Я быстро взбежал наверх и нажал на ручку. Но она не двинулась с места. Я мысленно проклял этот адский лабиринт и изо всех сил налег на дверь. С таким же успехом я мог попытаться пробить каменную стену рядом с дверью. Разочарованный, я вернулся в подвал и начал искать другой выход. Но здесь больше не было ничего, кроме камней, костей мертвецов и гнили.

Смрадный воздух и противный зеленый свет, вероятно, воздействовали на меня не лучшим образом, и я, как ни старался, не мог трезво мыслить. Неожиданно я подумал, что могу быть погребенным в этом склепе, и меня охватил леденящий душу страх. Я больше не мог совладать со своими нервами. Отчаявшись, я вновь взбежал по лестнице и изо всех сил начал колотить по двери как сумасшедший.

Я не знаю, как долго это продолжалось — наверное, несколько минут, не больше, — но мне показалось, что прошла вечность.

Затем — с той же непредсказуемостью, которая была свойственна этому странному окружению, — дверь поддалась и рухнула под моими ударами. Я споткнулся о нее, пролетел вперед из-за собственного напора и, потеряв равновесие, упал на колени.

Когда я встал, то увидел уже совсем другую картину. Передо мной была церковь, переполненная людьми. Насколько я мог судить, на твердых деревянных скамейках сидели не меньше трехсот человек и, полностью поглощенные своим делом, распевали радостные песни. Благостность и миролюбие, несмотря на их наигранность, должны были хотя бы немного успокоить меня. Но при одном виде этого высокого, холодного зала меня бросило в дрожь. Даже безвкусно украшенный алтарь с простым деревянным крестом излучал что-то холодное и чужое. Интуитивно я чувствовал угрозу, которая исходила отовсюду.

Первой моей мыслью было покинуть церковь как можно быстрее, но потом я решил пройти вперед вдоль пролета, чтобы в тихом углу переждать богослужение и никому не попасться на глаза. Когда я повернулся к главному порталу, из узких дверей рядом с алтарем вышел пастор в развевающейся сутане. Он бросил довольный взгляд на собравшуюся толпу и поднялся по каменным ступеням на церковную кафедру. Верующие замолчали и направили на него все свое внимание.

Едва я дошел до первых рядов скамеек, как обе половинки дверей главного портала с грохотом распахнулись. В лучах закатного солнца я сначала увидел лишь три угрожающие черные тени, но уже в следующее мгновение разглядел своих преследователей. Я тут же спрятался за одной из безвкусно украшенных колонн, возвышающихся рядом с поблекшей от старости исповедальней, которая, к сожалению, оказалась закрытой.

Три парня застыли на пороге и мрачно смотрели поверх голов прихожан. Спустя какое-то время они двинулись вперед, постепенно приближаясь ко мне. Шум их шагов отдавался эхом в высоких стенах церкви. Странно, но было такое впечатление, как будто ни пастор, ни прихожане не заметили их присутствия. Служба шла своим чередом, и никто не смотрел на вошедших молодчиков. Казалось, люди намеренно делали вид, что не замечают вторгшихся в храм бандитов.

Даже когда те поравнялись с молодым человеком, издалека похожим на меня, и, сбросив его со скамьи, начали бить, никто и бровью не повел. Парни не остановились, продолжая избиение, хотя вскоре заметили свою ошибку, и теперь делали это больше из злости. Наконец они оставили свою жертву в покое и взялись за следующего. При этом они почти вплотную подошли к тому месту, где затаился я.

Подождав, пока внимание моих преследователей снова полностью сосредоточится на прихожанах, я выскользнул из своего укрытия и, согнувшись, прошмыгнул между двумя рядами. К счастью, люди в церкви были настолько погружены в свою молитву, что на меня обращали так же мало внимания, как и на моих преследователей.

Никем не замеченный, я добежал до алтаря и спрятался за ним. Мои враги тем временем становились все нетерпеливее. Они уверенно продвигались вперед, бесцеремонно разглядывая сидящих на скамьях мужчин. Я надеялся, что в ответ на беспорядки во время церковной службы верующие наконец-то начнут защищаться. Однако люди снова садились на свои места, как будто ничего не произошло. Да это были вовсе и не люди! Я ужаснулся: прихожане в этой странной церкви двигались, разговаривали, дышали и пели, но все, что они делали, лишь внешне походило на действия живых людей. На самом деле они вели себя как… куклы.

«Сумасшествие какое-то», — подумал я и взглянул на двери, через которые пастор вышел к верующим. Затем я удостоверился, что никто из преследователей сейчас не смотрит в мою сторону, и как бешеный помчался через дверь. Или через то, что я считал дверью.