Однажды в июле - Максим Гарбузов

у него перед глазами вспыхнули искры, он будто столкнулся с товарным поездом. Верхнюю часть груди пронзила адская невыносимая боль, и Крис отлетел к стене, ударившись о неё спиной.

Что бы не ударило его, оно, без всякого сомнения, сломало ему ключицу. Крис сполз по стене, он слышал, как из-за двери доносится новый раскат грома. Было удивительно, что всё это происходило рядом с сотнями людей, но надеяться на чью-то помощь было так же бессмысленно, как ждать, что буря сейчас утихнет и выглянет солнце. Все эти люди были так близко и вместе с тем так далеко.

Он видел, как в темноте борются Дик и человек.

«Я должен помочь Дику», – подумал Крис и попробовал встать, но грудь пронзила такая острая боль, что он тут же перестал шевелиться и вернулся к первоначальному положению, в котором боль не была такой безумной, всепоглощающей. Дышать тоже было больно, похоже, удар сломал ему ещё и несколько рёбер.

Димси молчала, и это совсем не нравилось Крису. Постепенно его глаза привыкали к темноте, и он уже мог различать силуэты борющихся человека и пса. Дик схватил человека за руку и повалил его на пол, но человек продолжал отбиваться, несмотря на своё положение. Причём он дрался совершенно молча, и только учащённое дыхание вырывалось у него изо рта. Потом Крис увидел, что-то тёмное, лежащее грудой немного в стороне, и едва не закричал.

ДИМСИ

Этот человек убил её, убил, пока она спала. Крис видел цепь, с помощью которой Димси была привязана к одной из труб. Он сам её привязал чуть больше часа назад. Крис насыпал ей немного собачьего корма и погладил. Он бы уделил ей больше времени, потому что Димси не хотела оставаться одна, но торопился к Луне. Да что там торопился, он просто сгорал от нетерпения.

Не успел Крис осмыслить гибель одной собаки, как Дик взвизгнул от боли. Глаза Криса привыкли к темноте, и он увидел, как из бока Дика торчала ручка огромного ножа. Пёс на мгновение отпрянул от человека, но тут же снова вцепился в его руку.

– Нет! – несмотря на боль, закричал он.

Волна боли, ужаса и отчаяния накрыла его, но вместе с ними пришла и ярость. Это было нечестно, что он оставил Дика драться одного. Пёс спасал ему жизнь, а он просто сидел и смотрел. Крис предпринял ещё одну попытку встать и новый поток боли заставил его сцепить зубы. Грудь, казалось, разрывалась на части, а новый вдох отдался сумасшедшей резью в правой части лёгкого.

«Если у меня сломаны рёбра, я своим неловким движением могу проткнуть себе лёгкое», – подумал Крис, но подумал как-то отстранённо, будто эта мысль не имела к нему никакого отношения. Он смог подняться на ноги, и это было самым главным.

Человек, убивший Димси, тем временем вытащил нож из бока Дика и воткнул его снова чуть выше лопатки. Дик завизжал от боли и отпустил руку нападавшего, казалось, что весь его воинственный пыл пропал, он отступил назад, покачнулся. Крису было невыносимо смотреть на это, он видел, как изо рта у пса капало что-то тёмное, и понял, что это кровь. Потом Дик упал, и внутри Криса что-то оборвалось.

– Ты ответишь за это, сукин сын! – крикнул Крис, хотя этот крик и вызвал новый всплеск удушающей боли.

– Так иди и накажи меня, – сказал человек, и хотя его голос звучал насмешливо, его взгляд оставался отстранённым и задумчивым, будто мыслями он был где-то очень далеко. Он поднял окровавленную руку, в которую вцепился Дик, к глазам и с каким-то интересом рассмотрел её. Вся рука от запястья до локтя была покрыта обрывками одежды и с неё потоком бежала кровь, но человека это как будто совсем не интересовало. Он опустил руку и, держа лезвие ножа кверху, шагнул к Крису.

Крис решил, что он мертвец. Несмотря на всю свою решимость, он понимал, что сейчас не в состоянии драться. У него не было никакого оружия, а правой рукой он даже не мог пошевелить, она просто висела вдоль туловища бесполезная, как плеть.

– Ну, так ты идёшь?

Человек шагнул к Крису, и Крис в его глазах, отчуждённых и безжалостных, увидел свою смерть. Но было в глазах убийцы что-то ещё, что-то, что пряталось в глубине его глаз. Синий отблеск чего-то ужасного и одновременно с этим прекрасного, будто этот человек видел что-то такое, чего не видел Крис, и ему стало по-настоящему страшно. Это было выше его понимания, но в тот момент, когда Крис увидел этот холодный сухой отблеск, так, наверное, блестят камни, отражая свет луны в пустыне, он понял, что за этим человеком скрывается куда большее чем он сам, он понял что перед ним был не просто сумасшедший, взявший в руки нож, а сила, неведомая и чудовищно могущественная. Глаза человека были глазами вековой мумии, бессмысленно, нечеловечески жестокими и одновременно мудрыми, видевшими так много, что у Криса даже закружилась голова.

Крис стоял ошеломлённый открывшимся перед ним откровением, лишённый сил бороться и лишённый оружия. У него не было шансов перед этим человеком, даже без его могущественного союзника, а что уж было говорить о том, чтобы бороться с ними обоими, кем бы ни был второй. Теперь Крис понимал, почему этому человеку так легко удалось убить и Димси, и Дика и почему на его крик не прибежал ни один человек. Его охватило отчаяние.

Человек с ножом сделал ещё шаг к Крису, и на его губах играла бессмысленная тупая улыбка. Он будто и не чувствовал, что по руке у него бежит кровь, это его совсем не волновало. Крис вжался в стену, но дальше отступать было некуда. Внезапно Дик, лежащий у ног убийцы, показал больше жизни, чем можно было ожидать. Он поднял голову и вцепился зубами в лодыжку человека. Убийца остановился и с удивлением посмотрел вниз, дёрнул ногой, но Дик держал его крепко.

Крис увидел, что человек с ножом был неприятно поражён тем, что Дик не просто жив, а что он продолжал бороться, несмотря ни на что, и ему стало стыдно за свою слабость. Дик отдал жизнь, защищая его, и даже на грани смерти продолжал сражаться. Крис же готов был сдаться, едва увидел таинственный блеск в глаза убийцы. От одного только вида этого загадочного страшного света у него подкосились от страха ноги и ушла вся воля к сопротивлению. Но больше он этой ошибки не повторит. Но как сражаться, если у тебя сломана