Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать - Мария Максонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подал запрос на встречу с Лейвом, а сам пока использовал все, что знал о методах его работы. К сожалению, часть бумаг при его аресте была конфискована, их следовало восстановить, но кое-какие записи, показавшиеся следователям незначительными, сохранились.
Лейв в нашей команде отвечал за социальные связи, особенно с более простым населением. Он легко мог наладить контакт с проституткой или работником завода, у меня это выходило хуже. Вот когда следовало допросить более важную шишку: промышленника, родовитого мага или, не дай Боги, благородного, в дело вступал я. Мы отлично дополняли друг друга. Чтобы упростить нашу работу, Лейв завел знакомства со всеми работницами полицейских архивов города и мог достать любую справку по любому отделению. Меня эти дамы недолюбливали и принимали исключительно вместе со взяткой в виде сладостей или цветов, а вот для Лейва готовы были сделать что угодно ради одной его улыбки и пары рифмованных строк.
Соваться в эту клоаку после его ареста было рисково, но выбора не оставалось. Я нашел среди документов напарника списки того, каких данных и от кого он ожидал, и начал ездить по городу. Далеко не везде меня встречали приветливо, даже по сравнению с обычными манерами. Часто полицейское начальство не осознавало, какую власть в нашем деле имеют эти дамы из общества синего чулка, как их шутливо называли, и как много значит для расследования получение вовремя той или иной справки.
— Я знаю, что Лейв… мистер Фроудсон запрашивал эти данные, — пояснил я, пододвигая к неприветливой работнице центрального архива коробку дорогих шоколадных конфет.
— Может, и запрашивал. Но отчет еще не готов, — безразлично пожала плечами она, даже не глядя на меня.
— Но это очень важно, — попытался доказать я.
Она сощурилась:
— Знаю я, как вам это важно. И это тоже Лейву пришьете, без того дело разваливается? — потом опомнилась и с деланным безразличием добавила: — Ничего не знаю, отчет не готов.
— Послушайте, — я склонился к ней ближе, — я напарник Лейва. Мы вместе работали над одной гипотезой. Уверен, таким образом мы сможем найти истинного виновника и вытащить Лейва из тюрьмы. Пожалуйста, поверьте мне.
Она сощурилась, глядя на меня подозрительно:
— Ваше имя?
— Эрик Стейнсон.
— И что же это за гипотеза такая?
— Я не имею права вам говорить! — возмутился я.
Она еще с минуту глядела на меня испытующе, а потом кивнула:
— Ладно, верю. Лейв говорил, что напарник у него чересчур правильный. Если бы ты мне информацию сдал, я бы сразу поняла, что это подстава. Что там у тебя за список?
— Хм… я нашел записи Лейва, где он отмечал, какие запросы отправил…
— Архив восточного торгового района? Обратись к Лейле, я напишу для нее записку, чтобы без проблем…
Завоевать доверие агентесс Лейва было непросто, каждая норовила устроить мне дополнительную проверку, но в итоге я получил все данные, которые им удалось собрать и даже больше — после ареста любимого следователя дамы еще активнее принялись копаться в своих бумагах, надеясь ему помочь. Теперь нужно было как-то все это обработать и найти среди этого стога сена единственную иголку.
Глава 66. Драдрерика
Реальность нового мира оглушала. Я как-то привыкла к мысли, что все нужно вырывать-выгрызать с боем, но, оказывается, не всегда. Когда я думала, что только один из вступивших в спарринг пройдет экзамен, это казалось логичным и адекватным. Так работал мой старый мир: ты либо выиграл, либо проиграл, ты либо лучший, либо худший, и в последнем случае тебя ждет что-то весьма неприятное.
Здесь же нет, только припугнули тех шалопаев провалом экзамена, а потом все же пропустили. Ко мне были строже, потому что я разозлила одного из преподавателей. Майор Торвисон пояснил, что в их Академиях, где учатся маги, у каждого предмета отдельный учитель, всю жизнь посвящающий определенной области знаний. И каждый считает, что его тема куда важнее всех остальных, а противный старикашка, пытавшийся меня срезать, как раз был известен как страшный буквоед, помешанный на истории магии. И, начав спорить с ним, заявив, что мне и моим ученикам все это не требуется, я настроила его против себя. Что ж, буду знать. Майор даже посоветовал позже все же пройти курс в Академии, хотя бы экстерном. Я была не уверена, что у меня хватит на это времени и сил, но он очень советовал.
А потом Эрик.
Опять история, которая, как я считала, не обойдется без крови. Кейа явно была настроена очень негативно, по ее словам выходило, что, обесчестив девушку, мужчины всегда стараются избежать ответственности за случившееся, и обычно это им удается. Я уже готова была к долгой и жестокой битве за свою честь, но вдруг оказалось, что этого не требуется. Просто вышла из зала, и уже получила то, чего должна желать любая девушка в моей ситуации.
Но как-то это было… словно ты разогналась, чтобы с размаху выбить плечом дверь, а она оказалась не просто не заперта, но вообще иллюзорна. Немедленно в голове появились мысли о том, что это какой-то обман, подстава, но я не могла понять, в чем.
— У вас в мире так принято? Опозорить девушку, чтобы не позволить ей отказаться от предложения брака, даже если ей не известны условия контракта? — спросила первое, что пришло в голову.
Эрик так глянул на меня, будто я его оскорбила своим предположением. Мне даже показалось, что он сейчас вызовет меня на бой, но вместо этого он предложил подвезти нас с Сигом до дома. Однако, хоть у меня и появилось сомнение в преднамеренной подлости поведения Эрика, я все равно не позволила себе довериться ему. Кейа очень много говорила о том, как важно для местной девушки сохранить «честь», при этом явно подразумевалось что-то другое, а не воинская честь моего мира. Я даже аккуратно навела разговор с матушкой Гуддой на эту тему, не раскрывая ей своих проблем, и та тоже очень красочно расписывала, как это важно и нужно, если ее не сохранить, то считай вся жизнь насмарку.
Эта логика была мне пока не понятна, но главное то, что так считали здесь все, а значит нужно следовать общим канонам, по крайней мере, пока
