Агония Титана - Лали Та
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После распада Архаира, самой загадочной планеты-звезды, по сути, Альянс включал в себя лишь четыре планеты, но по привычке и по всем документам, название решили оставить.
Из-за того, что на Архаир никогда не ступал ни один иноземец, сложно было понять, что стало причиной катастрофы.
Ученые предполагали, что то был всплеск радиации, из которой состояло ядро Архаира. Другие говорили, что алияды разрабатывали на своей планете какое-то сложное оружие, но просчитались, и тем самым навлекли на себя катастрофу.
В любом случае, некогда светящаяся звезда Архаир теперь потухла и представляла собой подобие обугленного камня.
Когда я смотрела на снимки, сделанные после ее уничтожения, меня пробирал озноб. Как только представляла, что катастрофа повлекла за собой мгновенную смерть миллионов ничего неподозревающих алияд, мне становилось дурно.
Примерно такая же метаморфоза ждала меня и на Эрлис Луванге.
Вот только в обратную сторону.
Это был нечто потрясающее.
Я зачарованно оглядывала своды здания желтовато-палевого цвета, сложную, хрупкую на вид конструкцию домов и куполообразные своды дворца, светящегося огнями впереди нас.
Ночь открывала вид на звезды, которые буквально сияли над нашими головами, и Дея испуганно цеплялась за мою руку, опасливо смотря вверх, словно боясь, что они вдруг обрушатся на наши головы.
- Это все из-за близости космоса и низкой атмосферы, - хмыкает идущая рядом с нами Виера. Она только выполняет роль спутницы. На самом деле, она наш конвоир. Красные волосы светятся огнями Эрлис Луванга, словно зажигающими их. – Ни на одной из ваших планет звезды не находятся в прямом смысле, так близко к планете. Нереально, правда?
- Красиво, - соглашаюсь я, гладя по руке Дею. Широкая спина Александра, идущего впереди нашего небольшого отряда, выглядит расслабленной. Он о чем-то разговаривает с капитаном нашего корабля, который мы оставили на взлетной полосе. Зох… Кажется, так он назвал его.
Чуть седоватый, но все еще сохранивший свою мощь мужчина постоянно оборачивался на нас с Деей. Но я никак не могла прочитать по его взгляду, о чем он думает.
Ноги утопали в мелком песке, которым тут было покрыто буквально все.
- Дорожки чистят, - недовольно произносит Виера, подхватывая едва не упавшую Дею. – Но смысла это не имеет особо никакого, потому что за следующий час их уже снова заметают песчаные ветры.
Плевать на песок, забивающийся в рот и каждую складочку одежды. Больше всего меня беспокоит вид Деи.
Она выглядит ужасно бледной. Длинные волосы растрепаны, а голубое платье, в котором ее уволокли с бала, изрядно помялось.
Эта девушка не предназначена для путешествий по бесконечной пустыне. Она, скорее, фарфоровая куколка, которую нужно беречь и держать в роскошной обстановке. Дея не произнесла ни слова с того момента, как мы ступили на корабль. Она позволяла мне помогать себе, но не отвечала ни на один вопрос. Словно произошедшее с отцом оглушило и ослепило ее, и теперь она балансировала где-то на грани миров.
Это и становится последней каплей.
- Эй! – кричу я, сама себе поражаясь. – Эй, вы!
На мгновение плечи Александра напрягаются. Он оборачивается, словно не веря, что вообще услышал это.
- Ты это мне? – произносит он, чуть подняв бровь.
- Вам… Вам всем, - произношу я, чувствуя, как пальцы начинают немного дрожать под его холодными голубыми глазами. – Она не может идти по пескам. Ей тяжело.
Александр кидает быстрый взгляд на шатающуюся Дею и резко хмурится.
- Зох, - произносит он, пиля меня взглядом. – Понеси эту куклу. Не то сломается еще до того, как ее проверят.
- Да, мой Тэр.
Мужчина тут же подходит к нам, осторожно наклоняясь и произнося Дее шепотом:
- Все хорошо, милая, я не причиню тебе вреда.
Дея выглядит так, словно и не слышит его вовсе. Однако обхватывает шею мужчины руками, когда Зох осторожно, действительно словно фарфоровую куколку, берет ее на руки.
На секунду, когда ее юбки оказываются на уровне моих глаз, я замечаю, что у Деи кровоточат ноги из-за мягких туфелек, в которые набился песок.
Неудивительно, что она едва на ногах держалась.
Зох идет вперед, бережно держа на руках Дею, и наш отряд вновь возобновляет свой путь вдоль резких построек.
Иду вперед и вижу, что Александр не двинулся с места. Он все так же стоит, хмуро глядя на то, как я приближаюсь к нему.
Мраморное изваяние идеального человека. Пугающее, вечное, разозленное…
- Ну, удачи, - хмыкает Виера, изящно проскальзывая между крепкими мужчинами из команды корабля.
И тут я окончательно теряю всю свою спесь.
Не то, чтобы присутствие Виеры сильно успокаивало, нет. Она просто была эдаким гарантийным талоном, что меня не снесет взрывной волной.
Чувствуя, как адреналин начинает колотить кончики пальцев, я осторожно ступаю вперед, делая вид, что ногам тяжело пробираться сквозь песок. По сути, я лишь надеюсь, что ему надоест ждать меня, И Александр просто раздраженно отвернется, забыв о моем существовании.
Шаг. Еще один.
Ноги леденеют тем сильнее, чем ближе я к нему становлюсь.
Уже когда я ровняюсь с ним, потупив взгляд в песок, во мне вдруг мелькает надежда, что Александр меня не тронет.
Но то всего лишь секунда. Потому что в следующую, он больно хватает меня за запястье, поднося его к своему лицу и заставляя меня ойкнуть от боли и привстать на цыпочки.
- Ты нравишься мне, но всему есть предел, Алира, - рычит он, находясь всего в сантиметре от меня. – Еще раз заговоришь со мной в подобном тоне, и это будут твои последние слова. Это ясно?
- Отпусти меня! – шиплю я. – Мне больно!
- Это ясно?.. – повторяет он.
А меня бесит буквально все.
Первый испуг прошел, и во мне вновь проснулась та, которая ничего не страшится. И она не собирается покоряться какому-то иноземному гребаному полубогу, или кто он там.
Изловчаясь и пользуясь моментом неожиданности, я переношу вес на корпус, параллельно ставя ему подножку.
Александр на столько не ожидает подобного, что я вижу изумление у него на лице прежде, чем он начинает валиться на песок.
Мой триумф недолог, потому что отпускать меня он не намерен, и утягивает аккурат за собой.
Мы валимся вместе, начиная скатываться с высокой дюны буквально кубарем. Я визжу, удивляясь тому, как меня не расплющивает под его огромным весом. Спасает лишь
