Надежда - Лидия Анатольевна Орешкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы ко мне?
– Да, Владимир Алексеевич, к Вам.
– Проходите, присаживайтесь, я Вас слушаю, у меня не так много времени, через полчаса у меня консилиум по поводу одной больной.
– Хорошо, постараюсь долго Вас не задерживать. Я из детективного агентства, мы расследуем гибель родителей Нади Хохловой, я с ней хотела бы поговорить, дело в том, что их смерть судя по всему не была случайной, а она девочка уже не маленькая, может быть она что-то видела? Что поможет нам в расследовании.
Фурсов внимательно на меня посмотрел:
– А с каких это пор, у нас этими вопросами занимаются детективные агентства, а не полиция? Насколько я знаю, Ваши услуги должен кто-то оплачивать? И потом смерть фактически бомжей никогда особенно не интересовала даже наши правоохранительные органы, а тут вдруг целое детективное агентство.
– Я понимаю, выглядит это несколько странно, Вы правы. Мой муж бывший сотрудник полиции, после увольнения открыл детективное агентство, но связь с друзьями он поддерживает, иногда они обращаются к нему с просьбой помочь им в расследовании незначительных дел, таких, как это. За короткий промежуток времени, по разным причинам погибли родители таких семей, как Хохловы, в общей сложности осталось 13 детей сирот. Мы сейчас проверяем и остальные случаи, но в данной ситуации, смерть Хохловых точно не была случайной. Поэтому мне очень хотелось бы поговорить с девочкой.
Владимир Алексеевич несколько минут помолчал, потом встал и подошёл к окну:
– У Вас есть дети?
Для меня этот вопрос оказался несколько неожиданным: – Да, у меня сын, но уже взрослый.
– Понимаете Татьяна Анатольевна, я больше двадцати лет работаю врачом, сами понимаете много видел боли и горя в стенах больницы, и кажется, давно уже перестал принимать каждый случай близко к сердцу, как- то научился с этим жить, но случай с этой девочкой особенный. Она поступила к нам почти месяц назад, и я ещё до сих пор не могу прийти в себя, то, что пережил этот ребёнок за свои неполных девять лет, не под силу вынести даже взрослому человеку. Она ещё не готова к общению с кем-либо. Наш психолог потихоньку пытается наладить с ней контакт, но это не факт, что у него что-то получится. Она молчит, и просто с безразличным взглядом сидит или лежит, принимает лекарства. Я, наверное, сейчас скажу страшные слова, но я бы не хотел, чтобы Вы искали, того, кто причастен к смерти её родителей.
Он опять подошёл к столу и сел в своё кресло.
Я была несколько ошарашена, и не сразу продолжила беседу. Фурсов смотрел на меня, видимо ожидая дальнейших вопросов:
– Что удивлены? Чтобы было понятно, я Вам расскажу коротко о Наде. Это конечно врачебная тайна и я не вправе говорить об этом, но иначе Вы меня не поймёте, надеюсь на Вашу порядочность.
– Да, конечно, можете не беспокоится.
Я пробыла в кабинете врача недолго, выслушав его, я была ошарашена так, что сообразила спросить только разрешения поговорить с психологом, мне очень хотелось хоть чем- то помочь Нади и у меня появились кое-какие соображения по этому поводу. Я попрощалась с Фурсовым и пошла к психологу. Эта была молодая женщина с очень обаятельной улыбкой и добрыми глазами.
– Добрый день! Разрешите войти?
На двери висела табличка, поэтому я обратилась к ней по имени, отчеству:
– Ольга Александровна, я из благотворительного фонда «Забота», мы опекаем наш детский дом и Дом малютки, мне сказали, что у вас лежит Надя Хохлова, у меня возникла идея – я завтра поеду в Дом малютки, а там находятся сестра Нади, я могу снять видео, а потом Вы покажете девочке, может это как-то поможет в её реабилитации? Я видела её сегодня в коридоре, с этим надо что-то делать!
Вот что значит психолог! Выслушав мою тираду, она спокойным голосом сказала:
– Присаживайтесь, как к Вам обращаться?
– Ой, извините, не представилась – меня зовут Татьяна Анатольевна, кроме того, что я представитель благотворительного фонда, я ещё из детективного агентства. Я разговаривала сейчас с лечащим врачом, он посоветовал поговорить с Вами, но, если честно мне очень хочется сделать что-нибудь хорошее для девочки.
– Татьяна Анатольевна, мысль показать Наде сестру интересная, возможно это как- то поможет, у нас с ней очень медленно продвигается лечение, но я надеюсь, что со временем всё наладится. Моя мама, она тоже врач, рассказывала, что в её практике был похожий случай, только там был мальчик, и у него тоже на глазах сгорела мать с любовником. Правда мальчик был в возрасте четырёх – пяти лет. Он тоже долго лежал в больнице, не разговаривал. Будем работать, к сожалению, всё что произошло с Надей однозначно оставит отпечаток на всю её жизнь.
– Это понятно, я не врач, но в моей семье много лет назад на глазах племянницы отец убил мать, ей тогда было около восьми лет, я правда сама тогда была еще подростком, но помню, что племянницу лечил тоже один психотерапевт, так вот он провёл с ней несколько сеансов гипноза (если я правильно помню), и судя по всему заблокировал ей память, она не помнит подробности, сейчас ей сорок лет, у неё всё хорошо. Может быть попробовать что-то в этом роде с Надей? Я знаю, что с ней произошло. Это невозможно пережить даже взрослому человеку, а уж о ребёнке и говорить нечего.
Я пробыла у психолога ещё минут двадцать, мы договорились, что завтра после обеда я постараюсь приехать и привезти видео с сестрой Нади. Попрощавшись, я пошла к машине, надо ехать в офис, всё обсудить с Димой, но не смогла сразу сесть за руль, всё что услышала в кабинете у врача, не выходило у мня из головы. Я взрослая женщина, многое в жизни видела, но такое невозможно понять! Почему все эти ужасы происходят, с детьми, за что? Немного успокоившись, я поехала в агентство. Дима с Олегом работали в поте лица, подходя к офису, я услышала, как они на высоких нотах о
