Игра окончена - Аля Кьют

Мне нужно эссе на десять тысяч знаков минимум. От каждого к среде. Сегодня свободны. Завтра и далее жду к трем часам дня. Ту блондинку тоже предупредите, пусть приходит. – Он смеется и добавляет : – Только пусть приходит одетая.

Мила и Гена кивают, собирая вещи.

- София, ресторан все еще с тебя, – напоминает Бельский.

Я киваю и показываю на телефон, с которого как раз собиралась заказать стол. У босса звонит мобильный, и он выходит из кабинета, вообще ни слова мне не сказав, не попрощавшись с ребятами. Редкий хам, конечно. Но даже его бессовестная спина идеальна.

Заказываю столик в Рыбе, называю фамилию босса. Меня просят уточнить меню, чтобы все было готово ко времени. Бельского там, судя по всему, знают. Я обещаю уточнить и перезвонить. Мой уход, соответственно, откладывается. Дверь в кабинет открыта, и я решаю подождать там, заодно внимательнее рассматриваю рабочее место лучшего адвоката Питера. Но меня настигает разочарование. Ничего особенного. Телефон, ноутбук, несколько папок с делами. Я смотрю внимательнее и понимаю, что это тоже тяжбы по наследству. Не самые приятные дела. Долгие и тягомотные, неинтересные, но очень доходные для юристов.На столе ни одной фотографии, нет заметок или блокнота, не валяются ручки. Все сложено аккуратно по краям. Дотошный и аккуратный. Не скажу, что для меня это новость. Кажется, другим Бельский быть не может. Идеальный во всем.Невольно думаю, таков ли он и в сексе. У меня ничтожный опыт, но мой незнакомец был идеальным. Вряд ли Сергей Александрович таков. Самодовольный нарцисс и самодур. Такие обычно и в постели думают только о собственном удовольствии.Я отхожу от стола и встаю у окна. Потрясающий вид на Петербург. Дух захватывает. Обнимаю себя за плечи, смотрю на город, пытаясь не представлять, как сзади меня вырастает мужчина, берет за руки...- Оу..Я вздрагиваю, потому что меня кто-то касается сзади.- Специально осталась? - слышу я голос Бельского. - Специально? Скажи.Мои руки падают вдоль тела. Я теряю голос, не зная, что ответить. Может, это какой-то вирус, и Гена молчал не потому что волновался или не знал ответа на вопрос о наследстве.Бельский разворачивает меня к себе лицом. Он смотрит так, что я продолжаю молчать. Как будто он за эти три секунды приговорил меня к смертной казни, обвинив во всех грехах.Он подхватывает меня под попу и сажает на стол. Я все еще моргаю и молчу, только губы облизываю. Бельский берет меня за запястья, поднимает мои руки, и это так знакомо, так сладко и порочно, что я позволяю ему. Позволяю все.Почему мое тело подчиняется? Я теперь каждому мужчине буду позволять все, что он пожелает?Пока я борюсь с собой, Сергей Александрович укладывает меня на стол, нависает сверху. До меня, наконец, доходит весь абсурд ситуации. Середина дня, офис, стол, открытая дверь. Это какая-то дикость. Я, наконец, начинаю дергаться и вырываться. Но даже в этом жалком сопротивлении есть что-то приятное. Потому что я умудряюсь потереться о пах Бельского и понимаю, что он возбужден. О, да, у него стоит. Но я точно не буду помогать с этим.Я, наконец, обретаю дар речи и спрашиваю:- Сергей Александрович, это проверка?Он мигом отпускает меня. Я дрожу, понимая, что под ним на столе мне было удобнее и приятнее, но сейчас почти могу читать его мысли. Если позволю, он меня, конечно, трахнет. Не исключено даже, что это будет здорово, но больше мы не увидимся. Бельский тянет меня за руку, чтобы стащить со стола.Я торжествую, решая, что все сделала правильно, но Сергей Александрович быстро стирает улыбку торжества с моего лица.- Вон, - говорит он едва слышно.Я не верю своим ушам и собираюсь оправдываться, открываю рот, но...- Вон отсюда! - орет Бельский.

Теперь я не собираюсь задерживаться и слушать в третий раз, как он меня прогоняет.Горло сдавливает паникой и обидой, у меня только одна дорога. Я хватаю в приемной куртку и мчусь прочь. К лифту, потом через холл к выходу, к метро. Меня душат слезы, но я не плачу, только хватаю воздух ртом, понимая, что мои мечты разбились о банальную похоть звёздного адвоката.Не говоря ни слова, я врываюсь в комнату, скидываю одежду и падаю в кровать, укрываясь с головой одеялом. Но даже отвернувшись к стене, знаю, что Мила смотрит мне в затылок и ухмыляется. Потому что я оказалась ничем не лучше, чем она, Алла или Гена. Всех нас Бельский считает никчемными и бестолковыми.Но если Генке, Миле и даже Алле разрешили прийти завтра, но мне лучше не показываться Сергею Александровичу на глаза.

Глава 4. Спасибо

Сергей

Сидя в машине около общежития, я понимаю, что не просто дал маху, а дискредитировал себя как профессионал, как наставник, как человек. Во всех проклятых смыслах. Я ведь приехал, чтобы уволить ее. Вернее, чтобы отказать в должности стажера. Софии, которая весь день была идеальным помощником.

Сижу в машине у ее общаги. Представляю, как буду отказывать на глазах у изумленных соседей-студентов. Это просто бредово.

Что на меня нашло?

Почему я набросился на нее? В кабинете, среди бела дня. Я знаю ответ, но нет сил себе признаться. Вот избавиться от нее могу. Это просто, но совесть не позволяет, и я продолжаю сидеть в машине и копаться в себе.

У меня есть ответы, но поверить в них сложно.

Разумеется, София не виновата, что я много думал о незнакомке с вечеринки. Разумеется, София не знала что, увидев ее у окна, я мысленно нарядил ее в алое платье, приглушил свет и принял за ту самую девушку. Разумеется, она растерялась, поэтому и не сопротивлялась сначала.

А потом она напомнила мне ее еще сильнее, и я потерял разум.

После такого только уволить.  Чтобы не видеть ее больше, не путать, не вспоминать.

Разум настаивает на увольнении, но совесть против. Я продолжаю сидеть, уговаривая себя, договариваясь с самим собой. Ее личное дело на заднем сидении. Я знаю, что она подходит лучше других. Еще утром я был стопроцентно уверен, что возьму Семенову на стажировку. Сейчас – нет.

Всему виной я сам.

Смогу ли забрать у девчонки этот шанс? Шанс, которого она не просто достойна,