Сочинения. Том 7 - Александр Строганов

РИГЕРТ (Сомовой.) При чем здесь?..

Пауза.

НЕРОСЛОВ (Все еще дрожащим голосом.) Осмелюсь заметить, белый кролик всегда «причем»…

РИГЕРТ Снял шляпу?

НЕРОСЛОВ Снял.

Пауза.

РИГЕРТ Что теперь делать будешь?

НЕРОСЛОВ В каком смысле?

РИГЕРТ Но ты же наверное к ней привык?

НЕРОСЛОВ С чего бы я к ней привык?

РИГЕРТ Молодец. Запомни, никогда не привыкай.

НЕРОСЛОВ Почему?

РИГЕРТ Трудно нажимать на спусковой крючок. Дрожь в коленках появляется.

СОМОВА Все это я уже слышала.

РИГЕРТ (Смеется.) Серьезно?

СОМОВА Да, ты уже говорил это.

РИГЕРТ Помню.

СОМОВА Помнишь?

РИГЕРТ Представь себе.

Пауза.

СОМОВА А когда?

РИГЕРТ Не далее как вчера. Вчера репетировали ту же сцену.

СОМОВА Да?

РИГЕРТ Конечно.

СОМОВА И позавчера репетировали?

РИГЕРТ И позавчера.

Пауза.

СОМОВА И третьего дня?

РИГЕРТ И третьего дня. Топчемся на месте.

СОМОВА Не топчемся. Пар’им.

РИГЕРТ Парим?

СОМОВА Как ласточки. (Пауза.) Все время хочется спать.

РИГЕРТ Но при этом ты не забываешь, где находишься?

СОМОВА Не забываю.

Пауза.

СОМОВА Давно хотела сказать тебе.

РИГЕРТ Весь внимание.

СОМОВА Давно хотела сказать тебе…

РИГЕРТ Говори.

СОМОВА Но ты не станешь сердиться?..

РИГЕРТ Нет, ну что ты?

СОМОВА …отрывать ласточкам крылья?

РИГЕРТ Нет, ну что ты?

СОМОВА Мне бы очень этого не хотелось.

РИГЕРТ Я же знаю, что они – твои любимицы.

Пауза.

СОМОВА И куклы.

РИГЕРТ И куклы, конечно.

СОМОВА Ты же видишь, от них и так ничего уже не осталось.

РИГЕРТ Сердце кровью обливается…

Пауза.

СОМОВА Так что ты не будешь сердиться на меня?

РИГЕРТ Да разве когда-нибудь я сердился на тебя?

СОМОВА За это я готова тебя расцеловать.

РИГЕРТ Все, только не целовать.

Пауза.

СОМОВА Хотя это скверно, когда ты не можешь сделать того, что тебе очень и очень хочется.

РИГЕРТ Текст?

СОМОВА Текст.

РИГЕРТ Текст.

СОМОВА Текст.

Пауза.

РИГЕРТ Ты хотела что-то сказать?

СОМОВА Да, но теперь…

РИГЕРТ Что-то изменилось?

СОМОВА Опять нахлынули чувства.

РИГЕРТ Опять?

СОМОВА Опять нахлынули.

РИГЕРТ Но ты ведь не стареешь?

СОМОВА Вроде бы нет.

РИГЕРТ Не стареешь?

СОМОВА А тебе как видится?

РИГЕРТ На мой взгляд – ты в порядке.

СОМОВА Мне тоже так кажется.

РИГЕРТ По-моему, в отличной форме.

СОМОВА Сплюнь.

РИГЕРТ По-моему даже лучше, чем год назад.

СОМОВА Я чувствую это.

РИГЕРТ Очень хорошо.

СОМОВА Особенно, когда не подхожу к зеркалу.

РИГЕРТ Очень хорошо.

СОМОВА Да, когда и к зеркалу подхожу, если прищуриться…

РИГЕРТ Близорукость?

СОМОВА Ничуть не бывало.

РИГЕРТ Близорукость?

СОМОВА Отличное зрение.

РИГЕРТ Отличное зрение?

СОМОВА Выше всяких похвал.

Пауза.

РИГЕРТ Ты что-то хотела сказать мне?

СОМОВА Думаешь, стоит?

РИГЕРТ Начала, так уж доводи до конца.

СОМОВА Думаешь, стоит?

РИГЕРТ Несомненно.

СОМОВА Хорошо.

РИГЕРТ Без малейших колебаний.

СОМОВА Как мы всегда и поступали?

РИГЕРТ Как мы всегда и поступаем.

СОМОВА На чем, собственно, все и держится?

РИГЕРТ Да, на чем, собственно, все и держится.

СОМОВА И сам Левит?

РИГЕРТ И Левит.

СОМОВА Из Додеса?

РИГЕРТ Из Додеса.

СОМОВА Сказать?

РИГЕРТ Смелее.

СОМОВА Сказать?

РИГЕРТ Вперед.

СОМОВА Ты, Дронт, пресытил своей головной болью! Осточертел, понимаешь?! (Долгая пауза.) Что-то Иван Силыч задерживается.

НЕРОСЛОВ А откуда вы знаете, что он должен появиться именно теперь?

РИГЕРТ Это – профессионализм. Нина чувствует.

СОМОВА (Спохватывается.) Господи, у меня же стол не накрыт!

Сомова подходит к столу и начинает раскладывать на нем бутафорские груши, бутафорский виноград, бутафорские же гренки.

СОМОВА (Быстро и невнятно.)

Солнца свет непорочный!

Ты, о землю объемлющий воздух!

Вы ль не слышали, как я стенаю?

Вы ль не слышали, как я горюю,

Как я в грудь себя до крови бью,

Только черная ночь удалится!

Жалкое ложе в жилище беды

Знает одно, как в бессоннице долгой

Я о несчастном рыдаю отце!

Арей, бог кровавый, не принял

Жизни его на далекой чужбине, —

Мать с Эгистом, с любовником, вместе

Темя секирой ему разрубили,

Как дровосеки рубят дубы.

Слез о тебе, о родимый, не слышно,

Я лишь одна о твоей убиваюсь

Жалкой, постыдной смерти!

Нет, никогда, никогда

Не перестану стенать неутешно,

Плакать, доколь буду видеть мерцанье

Всезрящих светил и сияющий день!

Соловьем, потерявшим птенцов,

Буду петь свои песни, открыто

Буду горько стенать у отцовских дверей,

О жилище Аида, приют Персефоны!

О подземный Гермес и могучая Кара!

Честные Эринии, дщери богов!

Вы беззаконные зрите кончины,

Зрите обманом сквернимые ложа, —

Явитесь! На помощь! Отмстите за гибель

Отца моего!

Приведите любимого брата ко мне!

Мне уж не по силам нести за плечом,

Одинокой, суму моей скорби!

Милентьев вносит на руках Лучинскую.

Падение. Намеренное.

Смех. Овации.

Затемнение.

Картина четвертая

Ригерт, Сомова, Нерослов, Милентьев.

Зрителей нет.

Иван Силыч у зеркала. Причесывается.

МИЛЕНТЬЕВ Государи – для выставки! Вот что я вам скажу. Государи – только для выставки!.. Или для шерстяных носков с горчицей!

СОМОВА (Желчно.) Добрый вечер, Иван Силыч. Как вы себя чувствуете?

МИЛЕНТЬЕВ В лучшем случае, для шерстяных носков с горчицей!

Пауза.

СОМОВА Как ваша печень?

МИЛЕНТЬЕВ И все, как ни странно, хотя, чего уж тут странного, не просто смирились с этой мыслью, нет, приняли это с радостью, отчасти даже гордятся, смакуют этот факт!

Пауза.

СОМОВА Как вы спали?

МИЛЕНТЬЕВ Свита счастлива!.. Вот ответьте мне, что теперь будет делать свита? Чем она будет жить?.. В музеи ведь они не ходят?.. И ухаживать разучились. И заметьте, они разучились ухаживать задолго до того, как появились эти проклятые носки. Они теперь, вероятно, не знают, кто они, где они живут, и на каком языке надобно говорить?.. Как теперь будут выглядеть они, поднимающиеся поближе к обеду, с одутловатыми лицами, с распускающимися животами, наподобие женщин с ложной беременностью?.. Да, вот, что касаемо ложной беременности, предмета изысканного викторианского юмора и причины стольких прекрасных самоубийств! Ее то теперь не станет! Ложная беременность возможна только при наличие государя!.. Нет государя – нет ложной беременности!.. Нет ложной беременности – нет цивилизации… Да! Это уже неоспоримый факт… Нет государя – нет хорошего вина!.. А ароматы? Что заменит аромат монархии? Быть может, запахи жратвы?.. Можете ли вы представить себе, что запахи жратвы не отпускают вас ни на минуту, даже когда вы укладываетесь на ложе греха, даже когда вы вступаете в реку или в эпизод раздумий?.. (В глазах настоящие слезы.)

Пауза.

СОМОВА Вы ужинали сегодня? (Пауза.) Вам, как всегда, гренки?

Сомова принимается готовить для Милентьева гренки. Звук, запах приготавливаемых гренок.

МИЛЕНТЬЕВ (С пафосом.) Вы разучились ухаживать еще в те времена, когда государь и не слышал всех этих имен!

СОМОВА Каких имен, Иван Силыч?

МИЛЕНТЬЕВ Мадам Тюссо… Ленин… Левит!

РИГЕРТ А вы, Иван Силыч, случайно, не встретили Левита, когда шли сюда?

МИЛЕНТЬЕВ Нет.

РИГЕРТ А драматурга?

МИЛЕНТЬЕВ Какого драматурга? При чем здесь драматург?

РИГЕРТ Зеленый приходил, говорит, драматург приехал.

МИЛЕНТЬЕВ Черт с ним! Извольте слушать!.. Так вот. Именно в этой последовательности, мадам Тюссо, Ленин, Левит!

СОМОВА А почему именно в этой последовательности, Иван Силыч?

МИЛЕНТЬЕВ Я настаиваю на том!

СОМОВА Понятно.

Пауза.

НЕРОСЛОВ Ну, допустим, Левит не виноват в том, что в пьесе нет роли государя.

МИЛЕНТЬЕВ Тогда зачем он поселил меня здесь? О чем, в таком случае он думал?!

НЕРОСЛОВ Может быть, он думал, что вам жить негде? Вы же, Иван Силыч, квартиру, кажется, пожертвовали…

СОМОВА Дима!

Милентьев, будто только теперь увидел Сомову. Подходит к ней, обнимает, норовит ущипнуть.

МИЛЕНТЬЕВ Ниночка! Голубушка! Вы сделались того моложе. Как такое происходит? Откройтесь. Мне тоже надобно молодеть!

СОМОВА Вы льстите мне, Иван Силыч.

МИЛЕНТЬЕВ Нет, нет! Этакая амазонка! Не выцарапаете мне глаза?

СОМОВА Ну, что вы, Иван Силыч!

Пауза.

МИЛЕНТЬЕВ Любишь меня?

СОМОВА Конечно.

МИЛЕНТЬЕВ Нет, нет, «конечно» не подходит. Просто, без «конечно» любишь?