Тень великого колдуна - Светлана Геннадьевна Шумских
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужчина заинтересовано приподнял голову, окидывая меня быстрым цепким взглядом, при этом у него сделалось такое лицо… в общем, на мамалыгу он смотрел ласковее.
— Наша встреча, уважаемая нитилам, оказывает мне высочайшую честь и внушает ни с чем несравнимую радость.
— Охотно верю.
— А это мой дядя Симург, папин младший брат. Он преподает алхимию в школе искусств Ниппура. Дядя очень помог нам, это он достал те самые медальоны перемещений, хотя, если бы об этом хоть кто-нибудь прознал, его бы выгнали или убили! — Гордо объявил паренек. — И, где карту найти, тоже он узнал. Вырасту, стану таким же смелым, как дядя!
Почему же этот смелый дядя не отправился за картой сам, а послал вместо себя неопытного мальчишку?
Кажется, я знала ответ. Я смотрела в глаза этого нескладного мальчишки там, в храме. Смотрела в глаза этого самоуверенного мужчины здесь, в темноте. И я не видела ничего, кроме страха. Но если в первом случае это был страх потерять жизнь близкого человека, то во втором — страх за собственную шкуру. И тут уже дело вкуса. Можно назвать это благородством и подлостью. А можно глупостью и осторожностью. Лично я бы не стала добровольно рисковать своей жизнью ради кого-то еще. Хотя, судить и выбирать между светом и тьмой — это удел человека. Тени людей не судят. Но все равно, очень неприятно познакомиться, Симург Митич.
От высокой фигуры в сером плаще веяло смертельным холодом. Верховный жрец храма госпожи небес богини Инанны города Урука, Эру Дитрэ раздраженно одернул воротник мантии. Он патологически не терпел охотников, всегда чувствуя в их присутствии непонятную оторопь и смущение.
— Я уверен, что они действуют сообща. — Сказал старик. — И теперь попытаются найти Нефритовое Озеро. Но, они не учли, что мы сами целых два года пытались найти это сказочное болото, и прекрасно изучили карту. Откуда бы они не отправились, им придется остановится в Элгае Зарече, а потом на несколько дней задержаться в Киркуке. Я хочу, чтобы вы принесли мне голову девчонки, остальные должны остаться целыми и невредимыми.
— Почему только ее? — Фигура охотника все-время оставалась неподвижной, словно вытесанная из камня. Казалось, что он даже не дышит.
— Поверьте, Асеер, у меня на это есть свои причины. — Сухо ответил старик, непроизвольно косясь на своих охранников. — Я знаю, что вы не беретесь за простые заказы? Но в данном случае речь идет о чести нашей великой боги…
— Я согласен. — Перебил охотник.
У Эру Дитрэ, прямо сказать, отлегло от сердца. Отрепетированная загодя пламенная речь не пригодилась. Не так уж он и грозен, этот легендарный неподкупный дингир-ур. А разговоров то, разговоров.
— Да, это хорошие деньги за одну голову. — Расплываясь в хитрой улыбке, произнес жрец, довольный, что смог разгадать этого человека.
— Дело не в деньгах.
Конечно, лучше было промолчать, но верховный жрец не удержался.
— Почему же тогда? — Язвительно усмехнулся он.
Тьма под капюшоном жутковато качнулась, и Эру Дитрэ к своему ужасу понял, что оттуда на него смотрит сама Смерть. Внимательно, с обманчивой ленцой голодного льва. Жрец съежился и отвел глаза, впервые в жизни почувствовав себя жалким дряхлым стариком. Тьма снисходительно улыбнулась.
— Поверьте, достопочтимый эн, у меня на это есть свои причины.
Глава 3
Рассекая желтые воды канала И-Нина-гена, высоконосый корабль неспешно причаливал к илистому берегу. Парус на мачте из толстого тростника трепетал и протестующе вздувался, не желая скучать безжизненной циновкой, вместо того, чтобы птицей нестись вслед за ветром. Мы отбыли из порта Гуаба на рассвете и двинулись вглубь материка на запад, рассчитывая прибыть в Элгай Зарече до темноты, но…
— Ну, вот что, — Огромный аморей с черными, как смоль волосами, спускающимися колечками по мощному загривку, немного приподнял свою лапу, во всей красе демонстрируя зажатый в ней объект. — Если я еще раз увижу этого хыра[20] на корме, то завяжу его язык вместо кушака!
Я оторвалась от созерцания живописного речного пейзажа и воззрилась на Симурга Митича, уныло болтавшегося над палубой.
— А что, собственно говоря, случилось?
— Этот донгуз гётов[21]! Мне! Советует!
— Да! — Уязвленным голосом воскликнул мужчина, пытаясь сложить руки на груди. — Мы ползем, как больная черепаха. И вам, уважаемый, как кормчему, следовало бы предпринять по этому поводу хоть какие-нибудь действия, кроме разработки ископаемых в зубах!
Аморей побагровел. Мышцы под легкой безрукавкой вздулись устрашающими буграми. Стало абсолютно ясно, что скоро у Тимхо станет как минимум на одного дядю меньше.
— Что ты делаешь, вахлак… — Просипел Симург, наконец, почувствовав все прелести аморейской хватки у себя на горле. — Он меня задушит! Умбра, помоги, ты же наш телохранитель!
— Небольшая поправка. — Я облокотилась о борт, предвкушая приятное зрелище. — Меня наняли охранять пигалицу, в крайнем случае, ее брата. Про тебя разговора не было. Душите, его на здоровье, уважаемый!
Приободренный поддержкой аморей удвоил усилия, стройные ноги учителя ниппурской школы искусств отплясывали в воздухе замысловатый танец, словно пытались убежать от своего незадачливого хозяина.
Дело принимало действительно серьезный оборот. Я обреченно окинула взглядом огромную фигуру разгневанного кормчего. Амореи отличные воины, с ними так просто не справишься. Тело уже привычно напряглось, предчувствуя драку. Но тут в процесс дядеубийства, вмешались другие действующие лица.
— Что вы делаете? Прекратите! — Испуганно зазвенел мальчишеский голос. К нам бежал Тимхо, волоча за собой ревущую, отчаянно не поспевающую сестренку. — Отпусти его!
К моему удивлению аморей послушно отпустил недодушинную жертву, которая тут же плашмя шлепнулась на палубу, и сочувственно посмотрел на заплаканную мордашку Шушельги.
— Отец что ли? Ну, вы того, извиняйте, малыши. Он сам напросился. — Смущенно пробормотал великан, отступая назад. — Смотрите теперь, чтобы она, значит, больше не выступал… а то ребята у нас вспыльчивые… раньше все на боевых судах ходили.
Я присела на корточки рядом с Симургом, отстранила жалобно всхлипывающих детей, и похлопала его по щекам. Мужчина поморщился, отчего черные брови-полумесяцы сошлись на переносице.
— Великий Энки, я чуть не умер! — Ошарашено прошептал он, открывая глаза.
— И умер бы, если бы на месте того бугая оказался кто-нибудь менее милый и ласковый. Надо же, какая забота о детях, а амореев всегда описывали, как кровожадных монстров. — Пробормотала я, осторожно поворачивая его голову и осматривая ужасные ранения на шее, которые слава богам, ограничивались несколькими синяками. Похоже, кому-то придется примерить на себя роль старой брюзгливой нянюшки.
— Посмотри, из-за тебя все перепугались до смерти! Следует вести себя осмотрительнее.
Учитель алхимии прищурился, недоверчиво
