Луковое горе - Дмитрий Анатольевич Кадочников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он, да, он. Вчера был у меня на даче за городом. Мы там выпили, обсудили, он согласился, – Рим расписал шикарный ужин в его прекрасном загородном доме. При этом назвал множество установочных данных умершего, по которым выходило, что он точно общался с уже покойным.
Вскоре в разговоре Егор встретил как минимум с пять-шесть известных в прошлом фамилий и после уточнения понял, что Рим плотно общается с умершими, причём обычно на своей даче. Дача, с его слов, стояла на живописном озере, летом он с гостями с того света выходил на яхте в центр озера и там зажигал.
– И как дача, в каком стиле? – Егору было интересно, что за дичь ему тут впаривают.
– Из кирпича, облицована кварцевой плиткой, барокко. Колонны три этажа, сверху орёл расправил крылья, у входа фонтан с розовой водой.
Егор внутри себя чётко понял, что-то тут не так. Рим объяснил, что в фонтане находится скульптурная композиция: богатырь отрубает головы Змею Горынычу, и вода поэтому вся окрашена кровью розового цвета.
– Я отойду, очень нужно, – Егор всем видом демонстрировал, что терпеть уже не может.
– Давай дуй. Потом пойдём домой, там дорасскажу, – у Рима горели глаза, и взлохмаченные седые волосы топорщились во все стороны. Во время разговора он накручивал их на пальцы и отпускал, вскоре вся его голова была покрыта мелкими завитками.
Зал, где проходила «экскурсия», находился на втором этаже; Егор спустился вниз, нашёл директора и спросил:
– Вы серьёзно относитесь вот к этому… бреду?
– Вроде как да.
Женщина, опустив глаза, опасливо отвечала, косясь на лестницу – видно было, как она боится сказать что-то не то при Риме.
Как оказалось, его привёл Костя. Костя обедал здесь по старой памяти каждый день, ещё будучи студентом он часто захаживал в эти стены. В те годы его отец работал на заводе и знал директора Дома культуры – они были с одного села. Костя быстро проник в доверие к директору, став администратором коллектива народной песни, и через это дело начал доставать в далёкие 88-90 годы путёвки в Польшу, Чехию. Так Костя стал открывателем своего «шёлковый пути». Бизнесмены, тогда их называли челноками, платили товаром за комсомольские путёвки в забугорье, постоянно мотаясь для «культурного обмена» плоскогубцев и молотков на джинсы и куртки.
Нынешний директор Лера тогда была худруком всех коллективов Дворца спорта, отлично знала Костю по работе. Государственный человек Константин привёл Рима, сказав, что он крайне серьёзный и его слова никогда не расходятся с делом, но уже через пару дней несчастная женщина поняла, что что-то тут не так. И даже то, что Рим часто приходил с разными известными артистами и певцами, а пару раз привёл на огонёк неких важных, уважаемых в узких кругах людей, украшенных цепями, надетых поверх красных пиджаков, не переубеждало Лену.
Послышался шум: по лестнице спускался соскучившийся по общению Рим. Он светился изнутри, в руках у него был кусок картона со схемой пожарного выхода из здания.
– Смотри, что нашёл: схема этажа, всё чётко, в масштабе. На-ка, возьми, перерисуй в графике всё на компе. Мы потом планировать будем, что куда вставить, ну, в смысле, расставить, – при этих словах Егору в руки был впихнут грязный обрывок схемы эвакуации.
– Ну машины-то нет, таскать здоровый кусок по улице зимой… ветер сегодня, – Егор не знал, что ему делать, чтобы отвязаться от куска картона.
– Давай завтра. Я оставлю у Леры в кабинете, а ты завтра прямо с утра всё оцифруешь! Надо торопиться, переезжай, кстати, прямо сюда. Будешь в зале сидеть работать. Скоро всё закипит. Успевай выворачиваться.
Егору хотелось убежать, он жалел, что познакомился с Римом. Рим просто высасывал жизнь из Егора, ломал привычный порядок вещей, не давая кроме обещаний ничего взамен. В голове кружилась мысль: «Как бы скорее избавиться от этого геморроя».
Они попрощались с Лерой, вышли на улицу. Рим плотно схватил Егора за локоть и начал говорить прямо в ухо, пачкая его слюной, о перспективах и деньгах, выходе на Москву, как они опутают сетью тотализаторов всю Россию и СНГ. Так они шли, плотно сцепившись против сильного февральского ветра, удаляясь от тёплого Дворца культуры и остановки транспорта. Снег, летящий с сугробов, залеплял глаза и рот, но Риму всё было нипочём. Он тащил Егора в известном лишь ему одному направлении. Через 20 минут Рим резко отпустил Егора, тот чуть не упал, потеряв опору.
– Ну вот я и дома, – Рим мотнул головой в сторону сталинского дома середины 40 годов.
Егор знал этот дом – это был дом НКВД, так его называли. Тут в военные годы селили сотрудников ведомства. Видно, у Рима родители были непростые служащие. Рим махнул на прощание рукой и скрылся в подъезде.
Вся эта история казалась кошмаром. Егор хотел назад в ту позавчерашнюю жизнь. Было понятно, что это не тема, а плод больной фантазии. Набравшись наглости и отчаявшись, Егор решил зайти к Косте и всё решить. Решить прямо сегодня, нет, сейчас. Не замечая ветра, быстрым шагом Егор пошёл к Косте, идти было минут тридцать. В голове крутилось: «Как это я попал в такую историю. Что за ерунда, опять вступил в жирное».
Вот администрация, на входе вохровец.
– Стоять, куда идёте? Паспорт! Пропуск! Что у вас есть? – охранник в надежде, что ничего нет, приготовился выгнать убого одетого гражданина.
Егор вытащил паспорт, зарегистрировался, но его не пустили, лишь дали телефон отдела Кости. Пришлось звонить и ждать.
– Привет, давай выйдем на улицу, – Костя спешно оглядывался, как будто стеснялся Егора и боялся слежки.
Вышли на крыльцо. Раздуло, закатное солнце освещало всё багряным светом. Скоро конец рабочего дня. В администрацию начали стягиваться служащие, разбредавшиеся на день по заданию начальства и собственным делам. Костя постоянно со всеми здоровался, разговор не шёл.
– Давай в мою машину, – Костя показал на стоявшую недалеко иномарку.
Завели машину, стало тепло.
– У тебя десять минут, потом у нас вечернее подведение итогов, – определил скорость и объём рассказа Костя.
Егор рассказал всё, что думает, рассказал всё, что слышал, и категорически отказался участвовать в этой, по его мнению, афере. Костя сидел и молчал.
– Ладно, я пошёл, будут деньги – заходите, – Егор начал открывать дверь машины.
– Подожди. Я так и знал, что это бред, – Костя погрустнел и продолжил, грустно устремив взгляд в даль. –Мне и Лера две недели то же самое говорит: «Убери его от нас, достал всех». Даже психиатра знакомого они на переговоры приглашали. Так он после сказал, что он их пациент. А через неделю, прикинь, позвонил и уточнил, что Рим учился в университете, специальность прикладная математика. Так на четвертом курсе у
