Вильгельм Оранский. Мятежный принц - Роберт ван Роосбрек

Пробил великий час принца Оранского. В то время как страх перед кровавой местью испанцев вызвал у населения отчаяние, от Оранского исходили сила, уверенность и решимость. Принц всегда был там, где возникала острая необходимость в помощи, хотя ему приходилось преодолевать все возможные трудности; с городскими властями следовало обращаться со всей осторожностью, так как они часто были католиками, настроенными происпански, а также нельзя было больше рассчитывать на финансовые пожертвования. Письмо Вильгельма к отчаявшемуся и нерешительному предводителю гезов полно уверенности: «Вы спрашиваете, заключил ли я союз с каким-нибудь могущественным королем или правителем? На это я отвечаю, что позаботился об угнетенных христианах этой провинции, заключил тесный союз с Господом и твердо убежден, что все, кто верит в него, будут освобождены Его всемогущей рукой. Хозяин небесной рати пошлет нам войска…» Так он настроен еще в августе 1573 г. Но положение вскоре снова ухудшилось. Испанцы с 1573-го до 1574 г. держали в осаде город Лейден, им удалось завоевать также Гаагу и Маасшлюз, где был взят в плен самый верный сподвижник Оранского Марникс Сент-Альдегонде. Однако оккупированный испанцами Миддельбург капитулировал в феврале 1574 г., и теперь Оранский мог восстановить в Зеландии порядок и администрацию.

В это время принц пытается собрать новое войско. Но для этого ему нужны деньги, и эти деньги он хочет получить из Франции, где король Карл IX, казалось, готов ослабить власть Габсбургов в Испании и империи, так как Габсбурги, то есть император, пытались помешать избранию королем Польши брата Карла IX Генриха Валуа. Поэтому Оранский видел во Франции союзника и предложил план совместного ведения войны против Испании, заключающийся в следующем: то, что завоюет Карл IX кроме Голландии и Зеландии будет принадлежать ему, Франция, таким образом, могла бы завоевать бургундско-габсбургскую территорию до самого Рейна. По-видимому, Карл IX и его советники не отвергли весь план полностью, потому что Людвиг Нассау набрал германские войска на французские деньги и в начале 1574 г. двинулся на Маастрихт с намерением снова вторгнуться в Брабант. Принц возлагал большие надежды на этот поход, помня, что население юга пришло в волнение. В конце 1573 г. Альба покинул страну, уехав в Брюссель, и в ноябре 1573 г. в Нидерланды прибыл его преемник дон Луис Реквезенс. Как считал Оранский, время было благоприятным для наступления. В конце февраля 1574 г. Людвиг Нассау двинулся на Маастрихт, но безуспешно. 14 апреля его лагерь у Моокерхейде подвергся нападению испанцев, и войско было уничтожено. На этот раз в бою пали Людвиг Нассау, младший брат Оранского Генрих и граф Кристоф Пфальцский, сын курфюрста. Следовало опасаться, что теперь испанцы снова продвинутся в Голландию и Зеландию. Моокерхейде был для Оранского тяжелой потерей. В лице Людвига Нассау он утратил не только полководца, своего надежного представителя при французских союзниках и помощника, но и дорогого брата и советчика. Еще с 1562 г. они бок о бок боролись против испанского абсолютизма.

Три сына Нассау отдали жизнь за свободу нидерландцев, их матерью Юлианой фон Штольберг была принесена огромная жертва.

После ужасного поражения, потери братьев и войска мы видим отчаявшегося, убитого горем Оранского. В знаменитом письме от 7 мая 1574 г. единственному оставшемуся в живых брату Иоганну Нассау, который лишь благодаря случаю избежал участи Людвига (по заданию покинул лагерь), перед нами предстает Оранский-человек. Он признается, что им овладело тяжкое горе и уныние: «Я почти не осознаю, что делаю… Но если на то Божья воля, мы должны это перенести…» Однако в том же письме звучат слова государственного деятеля и неутомимого борца, который видит новые пути: «Если эта всеми покинутая страна снова попадет под власть испанской тирании, может статься, что везде начнутся религиозные гонения, и тогда ей будет грозить полное уничтожение…»

Сигналом для возобновления борьбы послужило сопротивление Лейдена испанской осаде, которая в начале октября 1457 г. была снята, и город торжественно приветствовал Оранского. К тому же новые силы и надежды людям придал бунт испанских войск из-за задержки жалования.

Население южных и восточных провинций постепенно присоединялось к повстанческому северу. Когда наместник Реквезенс, хотя и достигший военных успехов на севере, но сильно нуждающийся в деньгах, созвал в июне 1574 г. Генеральные штаты, депутаты потребовали вывести иностранные войска, убрать из администрации всех чужеземных чиновников, признать привилегии и заключить мир с мятежниками севера. Загнанный в угол Реквезенс был вынужден начать переговоры о мире с Оранским.

Принц провел подробные обсуждения вопроса с посланцами наместника Реквезенса. Тогда-то и родилось его знаменитое высказывание: «Нидерланды — как невеста с приданным, которую добиваются много женихов. Но лучше бы ей достаться королю Испании…»

Провинциальные штаты Голландии позже тоже участвовали в переговорах о мире, которые проводились 1 марта 1575 г. в Бреде и Гертруденбурге. Попытки Реквезенса расположить к себе Оранского не увенчались успехом, и штаты Голландии тоже оставались твердыми в своем мнении. Было предельно ясно, что помимо религиозного вопроса все провинции согласны с антииспанским, национальным нидерландским курсом. Между тем военные действия продолжались, и испанцы уничтожали население захваченных ими городов и деревень, тогда как Оранский пытался призвать предводителей гёзов к человечности и дисциплине, что ему не всегда удавалось. Ему было необходимо срочно восстановить в Голландии и Зеландии прежний политический строй, он хотел положить конец «законным формам», возникшим в период реформационного развития во время восстания и военных действий. Голландия и Зеландия тогда бы являлись отправным пунктом для «воссоединения» габсбургско-нидерландских провинций.

По этой причине принц пытался соединить Голландию и Зеландию в прочный союз с собственными наместником и штатами. Оранский, все еще назначенный от имени Филиппа наместник Голландии и Зеландии, с депутатами обеих провинций должен был при всех обстоятельствах руководить обороной страны и распоряжаться деньгами, которые ассигнуют штаты. В его задачу входила также обязанность поддерживать кальвинистов и не допускать появления никаких религий, противоречащих Евангелию. Фактически официально разрешался только кальвинизм. Города Голландии и Зеландии, которые поклялись Оранскому в верности и послушании, под давлением кальвинистских военных, признавали только реформистскую церковь. Принц же хотел иного: он стремился привлечь на свою сторону также и южные провинции, а для этого нужно было признать католическую и лютеранскую ветви религии. Этот союз между Зеландией и Голландией под управлением Оранского заключили в апреле 1576 г., в то же время, когда следовало безотлагательно заниматься и другими нидерландскими провинциями.