Феномен режиссера Филина - Людмила Стрельникова

Ждать пришлось несколько минут. Подошла электричка, и мы, обессиленные, плюхнулись на сиденье. Стало холодно, я прижался к Феликсу, чтобы согреться. Мы оба некоторое время молча дрожали.

– Ты чего побежал? – наконец спросил Феликс.

– В дерево, под которым мы стояли, ударила молния. Я прямо почувствовал, что нам пора из-под него уходить. А так, пожалуй, дело было бы плохо.

Феликс засмеялся, мне показалось – нервно, кажется, он тоже начинал понимать, что случайность начинает охотиться за ним. Глаза его заблестели каким-то странным жгучим огнём.

– Хорошо, очень хорошо, – сказал он насмешливо, и лицо его приняло решительное, вызывающее выражение. – Посмотрим, кто кого.

– Прогулки на свежем воздухе нам противопоказаны, – сказал я, продолжая вздрагивать от холода. – Так и простыть можно. Нет, больше в лес мы не ходоки. Нечего там делать. Всё ясно. Лучше по телевизору «Клуб путешественников» посмотреть да чаи погонять – и тепло, и сытно.

Приехав домой, мы оба хорошо пропарились в ванной.

– Ну, вот видишь, кое с чем мы способны бороться, – усмехнулся Феликс, растирая махровым полотенцем голову.

Его лицо покраснело; моё, если судить по кончику носа, который я мог обозревать то одним глазом, то другим, побагровело ещё больше.

– Простуду, считай, мы выжили из своего организма. Ей сейчас ой как не сладко, бьётся в предсмертных конвульсиях, – говорил Феликс. – Хорошо бы, конечно, в финскую баню, но далековато.

– Никакой финской бани, – проворчал я, – хватит на сегодня приключений.

– Зря ты принимаешь происходящее близко к сердцу, – попытался утешить меня Феликс. – В другое время ты бы встречался с теми же явлениями и не обращал на них ни малейшего внимания.

– В какое другое время?

– В обыденное, без эксперимента. Уверен – ты бы не замечал, что смерть подстерегает человека на каждом шагу. – Я недоверчиво устремил на него глаза. Феликс продолжил: – Вспомни, сколько раз ты неправильно переходил улицу, и автомобиль тормозил перед самым твоим носом. Вспомни, сколько раз ты видел драки…

– Но я в них не участвовал, – возразил я.

Феликс усмехнулся.

– Но хоть раз в жизни в тебе же могла проснуться совесть и появиться желание защитить человека. А насчёт молний – так они каждое лето сверкают над нашими головами, и в каждую грозу кто-то рискует быть убитым. Только в обычной жизни на подобные вещи мы не обращаем внимания. Но если проследить внимательно за своим прошлым, то сколько раз мы стояли на волосок от смерти?

– Да, – согласился я. – Однако когда не обращаешь внимания и не замечаешь, не так страшно.

– А ты испугался? – Феликс добродушно засмеялся. Я почувствовал, что он старается меня успокоить. – Брось, это обычные явления. Мы с ними сталкиваемся ежедневно. Вот если бы произошло что-нибудь необычное, сверхъестественное, тогда можно было бы поверить в свой рок, а так – повседневное и самое заурядное.

Глава 6

Однако судьба словно подслушивала нас и дня через два решила преподнести нечто необычное.

Вечером после ужина мы сидели на кухне, покуривая сигареты. Посуда ещё не была убрана с полированного кухонного столика: не хотелось вставать, складывать её в раковину, мыть. Сигарета должна была завершить ужин. Мы молча пускали голубой дымок, и на душе царило состояние покоя и уюта.

Я бездумно уставился в стену, где чернела электрическая розетка. Феликс обозревал стену напротив, завернувшись в любимый халат и с наслаждением выпуская кольца дыма. За окном нависли свинцовые тучи, собирался дождь. Здесь же, на кухне, ярко горела лампочка, было светло и тепло.

Вдруг возле розетки появилось лёгкое свечение, напоминавшее отблеск заходящего солнца, его крошечный лучик, прорвавшийся сквозь тучи и жёлтым зайчиком засветившийся на стене. Поначалу я его так и воспринял. Но затем – я видел это отчётливо – из отверстий розетки стал выдуваться белый полупрозрачный шар. Тоненькие канальцы наподобие крошечных шлангов тянулись к нему из чёрных отверстий розетки. Полупрозрачный шар повис в воздухе, неизвестно на чём держась, и рос буквально на глазах.

– Феликс! – воскликнул я, и глаза мои расширились от ужаса.

Феликс резко повернулся по направлению моего взгляда и тоже впился глазами в шар.

– Тише, не шевелись, – прошептал он.

Шар из белого стал оранжевым, напоминая круглый светящийся плафон или детский воздушный шар, наполненный светящимся газом. Огненный полупрозрачный шар вскоре отделился от розетки, он пульсировал и дышал, как живой, и это приводило меня в особый трепет. Казалось, что это какое-то непонятное живое существо, дышащее и летающее. Шар медленно поплыл вдоль стены к нам.

Мне хотелось вскочить, убежать, но по непонятным причинам я, как парализованный, сидел на стуле, не в силах пошевелить пальцем. Огненный шар плавно подплыл к Феликсу, доли секунды постоял над ним и поплыл над столом ко мне. Я почувствовал в пальцах лёгкое покалывание и странное ощущение в голове. Шар проплыл совсем близко, и к своему удивлению, я не ощутил никакого жара, обычно свойственного всему горящему.

Дыша огненной плазмой, он проскользнул мимо, словно из любопытства осматривая кухню, как это делает щенок, знакомящийся с новой обстановкой, затем повернул и поплыл прямо на Феликса.

Если в первый момент испуга человек цепенеет, то в следующий момент в нём загорается дух противоборства. Феликсу угрожала опасность, и я путём некоторого усилия над собой преодолел оцепенение и, схватив со стола нож, метнул его в огненный шар.

Раздался оглушительный взрыв. Мы оба потеряли сознание.

Очнулся я на полу. Феликс лежал на столе, навалившись на него грудью. Стекло в окне вылетело, лампочка исчезла. Посуду со стола сдуло как ветром, я не нашёл даже осколков: воздушной волной её выбросило в окно.

Пока я поднимался, Феликс очнулся тоже.

– Живы, – проговорил он, встряхивая головой. – Ишь, как шарахнула. Чем это ты в неё бросил?

– Ножом.

Я сходил в кладовую, достал новую лампочку и, ввернув в патрон, включил свет.

– Он должен быть где-то здесь, – я посмотрел в то место, где ожидал обнаружить нож, но вместо него на полу лежал кусок оплавленного металла. – Что это за шар?

– Обычная шаровая молния, – ответил Феликс. – Сейчас, в век техники и электричества мир вокруг пронизан электрическими и магнитными полями. Так что шаровые молнии стали довольно частыми явлениями.

– Частыми? – вскричал я. – Да ни от одного знакомого мне не приходилось слышать подобного. И ты называешь этот случай обычным?

– Конечно, – хладнокровно ответил Феликс. – В журнале «Техника – молодёжи» за восемьдесят третий год, не помню какой месяц, я читал о них…