Семь смертей - Мила Серебрякова

– Впервые ее вижу, – лепетал парень.

Отвесив ему оплеуху, рыжеволосая подошла к Катарине и прочеканила:

– Еще раз увижу вместе с Сашкой, руки пообрываю. Усекла?

– Я же объясняю, он сам...

– Усекла, спрашиваю?

– Мне твой Сашка даром не нужен.

– Тогда вали отсюда. – Девица толкнула Кату в плечо, а та, не удержавшись, приземлилась аккурат к чьим-то ногам.

Ноги явно принадлежали мужчине, так как были облачены в замшевые туфли сорок пятого размера и синие джинсы.

– Вы не ушиблись? – поинтересовался голос сверху.

Ката подняла глаза и от неожиданности прикусила язык. Перед ней стоял, вернее будет сказать, она сидела возле ног Бориса Плешникова. Вот он, собственной персоной, стоит чуть склонившись, а в глазах застыл немой вопрос.

– Вы?! – наконец отмер Плешников. – Что вы здесь делаете?

– Помогите подняться, – пискнула Копейкина.

– Как вы оказались в стриптиз-клубе? – спросил Борис, когда Ката твердо стояла на ногах.

– Действительно, неожиданная встреча. Я приехала сюда с подругой... То есть с другом. Да, с другом. Но он перебрал и куда-то делся. Вот теперь его ищу, пока безрезультатно.

Плешников буквально пожирал Катку глазами. Он будто хотел просканировать ее насквозь, подобно рентгеновским лучам. От его взгляда Катарине сделалось неуютно, во рту пересохло, желудок предательски сжался, под левой лопаткой кольнуло.

– Борис, раз уж мы встретились, могу я узнать, что случилось с Асей?

Плешников заморгал.

– С Асей? Это ужасно. – Он уставился на свои ладони. – Все так нелепо, до сих пор виню себя, что не пришел домой минут на пять раньше. Дал бы ей таблетки, и была бы моя Аська жива-здорова.

– Подождите, какие таблетки?

– У Аси было слабое сердце, она принимала пилюли. В тот день случился приступ, она не смогла дойти до комнаты и принять лекарство, упала в коридоре и умерла. Да и вы ничем не могли ей помочь, сами же говорили, что сидели в туалете. Как все нелепо, – повторил Борис.

– Но Ася не могла умереть от сердечного приступа, – возразила Ката.

– Почему? – испугался Борис.

– Я же видела след от укола. Помните? И вы его тоже видели.

– Вам померещилось. Никакого следа от укола не могло быть в принципе. У Аси на шее имелась родинка, вот вы со страху и приняли ее за след от иглы.

– Борис, но после того как я сообщила вам о визите неизвестного мужчины и о его требовании отдать деньги, вы прервали связь со «Скорой», отшвырнули телефон и заявили, что ненавидите их. А потом решили, что я с ними заодно. Борис, что в действительности произошло с Асей? Ее ведь убили. И вы знаете имя убийц, я права?

– Не говорите чушь, – озлобился Плешников. – Ася умерла от сердечного приступа. Кстати, вы упоминали о каком-то письме.

– Верно.

– Где оно?

– Дома оставила.

– Почему не передали его мне?

– Ну, знаете ли. Вы практически силой вытолкали меня из квартиры, да и не до письма мне было, когда я Асю увидела.

Плешников отвел Кату в сторону.

– Слушай, – перешел он на «ты». – Мне бы письмецо получить. Когда сможем пересечься?

– Может, завтра?

– Где, во сколько?

– Не знаю, – Ката пожала плечами.

– В парке в час дня тебя устроит? – Борис назвал адрес.

– Договорились. Значит, на первой скамейке от центрального входа.

– Смотри, письмо взять не забудь. Ну, все, до встречи.

Борис уже отдалился на значительное расстояние, когда Ката его окликнула.

– Постойте. – Она подбежала к нему и с придыханием выпалила: – Борис, а кем вам приходится Анна Дмитриевна Фурманова?

Лицо Плешникова сделалось бордовым.

– Привези письмо, – прочеканил он. – И не надо лезть в чужие дела. О’кей?

Оставшись в одиночестве, Катка саданула кулаком по стене. Зачем Борис соврал касательно смерти Аси? Ведь ясно же как день, что девушку убили, ей сделали укол, и она мгновенно скончалась. И Борис это прекрасно знал, он понял это сразу, как только Ката упомянула о странном визитере. А теперь он с пеной у рта пытается доказать, что Ася умерла от приступа. Бред! Идем дальше. Как Плешников проник, в квартиру Фурмановой? Зачем он туда проник и с какой стати после незаконного проникновения на чужую жилплощадь Борис отправился прямиком в стриптиз-клуб? Не самое подходящее место для мужчины, который несколько дней назад потерял горячо любимую супругу, превратившись во вдовца. Сколько же вопросов, их целая армия. Что? Зачем? Где? Когда? Почему? Вопросы... Вопросы... А где искать ответы?

В два часа ночи Катарина зашла в подъезд, представляя, какую лекцию прочитает ей Мария Евгеньевна, когда она выдернет ее из сладких объятий сна. Ключики-то от квартиры Катка оставила на комоде в коридоре, посему, как ни крути, придется будить пенсионерку.

Возле квартиры Фурмановой Ката остановилась. Поддавшись внутреннему порыву, она толкнула дверь и, к своему удивлению, обнаружила, что последняя оказалась незапертой. Значит, Плешников орудовал не ключиками, а скорее всего, отмычкой, уходя, просто прикрыл дверь.

Покосившись на квартиру, в которой обосновалась многодетная семья цыган, Катарина прошла в коридор Анны Дмитриевны. Нащупав выключатель, она, поколебавшись, двинулась дальше по коридору. Первые две комнаты оказались спальнями, но, очевидно, хозяйка нечасто сюда захаживала, так как и на полу, и на прикроватных тумбочках виднелся толстый слой пыли. Третья спальня была жилой. На комоде Катарина обнаружила пачку жевательной резинки, шариковую ручку, чистый блокнот и упаковку с одной гигиенической прокладкой. Придя к мысли, что в этой спаленке обосновалась Татьяна, Ката решила провести небольшой обыск. Но уже через несколько минут ей пришлось констатировать, что ничего интересного в спальне девушки она не сможет обнаружить в принципе. Ящики комода зияли пустотой, такая же пустота царила и в тумбочках. Трехдверный шкаф-купе порадовал глаз пустыми вешалками и покоившимися в углу пустыми коробками из-под обуви.

Зато в гостиной Анны Дмитриевны, которая, по всей видимости, служила хозяйке и спальней, Ката обратила внимание на две деревянные шкатулки. Открытые шкатулки стояли на одной из полок высоченного шкафа – их нутро оказалось пустым. В голове мелькнула шальная мысль – здесь не обошлось без Плешникова. Наверняка до его прихода в шкатулках пенсионерки хранились драгоценности. Вот это поворот. Борис вынес из квартиры Фурмановой драгоценности, после чего преспокойненько отправился в клуб.

Минутой позже Катарина остановилась у телевизора. Что-то здесь было не так. Вроде обычный телевизор, а выглядит как-то не совсем привычно. Глаза начали искать зацепку, которая обнаружилась уже через пару мгновений. Экран телевизора был чуточку приоткрыт, передняя панель прилегала неплотно, отчего сбоку образовалась едва заметная щель. Ката протянула руку и потянула экран на себя. Он открылся, как дверца холодильника. Внутри было две полки, на одной из которых сиротливо валялась тысячная купюра. Так вот в чем фишка: телевизор на самом деле оказался не телевизором, а тайником. С виду обычный телик, но только без внутренностей. Хитро придумано. Но возникает вполне резонный вопрос: откуда Борис Плешников узнал, что телевизор Фурмановой – это тайник? Он ведь его обчистил, как пить дать обчистил. Теперь ясно совершенно точно: Плешников посетил квартиру Фурмановой с одной целью – вынести драгоценности и деньги. Из чего можно сделать вывод, Борис неоднократно бывал ранее в гостях у Фурмановой, более того, он был прекрасно осведомлен, где хозяйка хранит свои капиталы.

Катарина села на диван. А с другой стороны, непонятно, почему Анна Дмитриевна, пытаясь отправить письмо Борису, указала на конверте его старый адрес? Не знала о переезде? Тогда вдвойне странно. Предположим, Плешников был вхож в дом пенсионерки, был у нее на высоком счету, и она доверяла ему, как себе. Так почему Борис, сменив место жительства, не соизволил сообщить Фурмановой свои новые координаты? А если, скажем, между ними произошла ссора и они последние год-полтора не общались, то каким образом мужчине стало известно, что Анна Дмитриевна отошла в мир иной?

Аккуратно прикрыв за собой входную дверь, Катарина поднялась на третий этаж. Помявшись, она набрала в легкие побольше воздуха, досчитала до трех и коснулась звонка. В квартире раздалась трель. Ох, и перепугается же сейчас Мария Евгеньевна. На дворе глубокая ночь, старушенция видит десятый сон, и вдруг тишину нарушает резкий звонок. Да Катка сама, окажись она на месте старушки, здорово бы перетрусила.

Голосок Марии Евгеньевны она услышала после того, как громкая трель вновь оглушила квартиру.

– Кто там? – вопрошала пенсионерка.

– Мария Евгеньевна, откройте, пожалуйста, это я. Катарина.

– Катарина-Шмитарина. Какая еще Катарина?

– Я снимаю у вас комнату.

– Ой, не бреши, – последовал ответ. – Катарина давным-давно дрыхнет в кроватке. Пойди прочь, а то милицию вызову.