Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоанн Роулинг

— Я тебе помогу, — с энтузиазмом сказала Бомс.

Вслед за Гарри она через холл направилась к лестнице, с любопытством вертя головой во все стороны.

— Странное место, — заметила она. — Чересчур чистое, если ты понимаешь, что я имею в виду. Неестественно как-то. О, а тут уже лучше, — добавила она, как только Гарри включил свет в своей комнате.

Определённо, эта комната выглядела гораздо менее опрятно, чем весь остальной дом. Гарри провёл здесь четыре дня в крайне дурном расположении духа, и у него совершенно не было настроения убираться. Книги были разбросаны по полу — чтобы отвлечься, Гарри хватал их одну за другой, а потом бросал где попало; клетку Хедвиги давно следовало почистить, а то она уже начинала пахнуть; из раскрытого сундука свешивалась беспорядочно перемешанная мугловая и колдовская одежда.

Гарри стал суетливо подбирать книги и швырять их в сундук. Бомс задержалась у открытого шкафа и критически оглядела себя в зеркало на внутренней стороне дверцы.

— Знаешь, фиолетовый всё-таки не мой цвет, — задумчиво протянула она, оттягивая торчащую прядку. — Тебе не кажется, что из-за него я кажусь остроносой?

— Э-м-м, — сказал Гарри, глянув на неё поверх «Квидишных команд Британии и Ирландии».

— Нет, точно не мой, — решила Бомс. Она напряжённо сощурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. Через секунду её волосы приняли розоватый оттенок жевательной резинки, и она снова открыла глаза.

— Как вы это сделали? — уставился на неё Гарри.

— А я метаморфомаг, — объяснила Бомс, глядя в зеркало и вертя головой так и этак. — То есть я могу менять внешность по собственному желанию, — добавила она, заметив в зеркале недоумённое выражение на лице Гарри. — Я такая родилась. Представляешь, когда я училась на аврора, у меня всегда были высшие баллы по сокрытию и маскировке, а я совершенно не занималась! Здорово было.

— Вы — аврор? — сказал Гарри, сильно впечатлённый. Агент по борьбе с чёрными магами… Это была единственная профессия, которая привлекала и его самого.

— Ага, — ответила Бомс с гордым видом. — Кинсли тоже, даже дольше, чем я. Я всего год как получила квалификацию. Представляешь, чуть не провалилась на слежке и хитрых уловках. Я жутко неуклюжая, слышал, как я разбила тарелку, когда мы прибыли?

— А выучиться на метаморфомага можно? — спросил Гарри. Он давно уже стоял, выпрямившись в полный рост и совсем забыв о том, что нужно собираться.

Бомс хихикнула.

— Что, шрам надоел, да? Иногда не прочь от него избавиться?

Её глаза остановились на молниеобразном шраме на лбу Гарри.

— Да уж, — пробормотал Гарри, отворачиваясь. Он не любил, когда смотрели на его шрам.

— Ну, если и можно, то, боюсь, очень сложно, — сказала Бомс. — Метаморфомаги — большая редкость, и ими не становятся, ими рождаются. Большинство колдунов меняет внешность с помощью палочек или зелья. Ой, Гарри, что же мы стоим, нам же надо собираться! — вдруг заторопилась она, когда её взгляд упал на разбросанные по полу вещи.

— Ах да, — спохватился и Гарри, подбирая ещё несколько книжек.

— Только давай-ка без глупостей, будет гораздо быстрее, если я… упак! — крикнула Бомс, длинным, всеохватывающим движением взмахивая палочкой.

Одежда, книги, телескоп, весы — всё взлетело в воздух и единой кучей ухнуло в сундук.

— Не слишком аккуратно, но… — сказала Бомс, подходя к сундуку и заглядывая внутрь. — Это у меня мама умеет так упаковывать, что всё на своих местах — даже носки попарно свёрнуты — а я что-то никак не усвою, как она это делает… Как-то так раз… — Она вдохновенно махнула палочкой.

Один из носков, слабо извиваясь, выполз на поверхность.

— Ну и не надо, — Бомс захлопнула крышку сундука. — Зато всё собрали. Кстати, тут неплохо бы прибраться. — Она ткнула палочкой в сторону клетки. — Скоблифай! — Перья и помёт исчезли. — Что ж, стало чуточку лучше… с домохозяйственными заклинаниями у меня всегда было не очень-то… Ну что… Ничего не забыли? Котёл? Метлу? Ух ты!… «Всполох»?

Её глаза расширились, остановившись на метле, которую Гарри взял в правую руку. Эта суперсовременная метла, подарок Сириуса, была его главной радостью и гордостью.

— А я-то всё на «Комете-260» колупаюсь, — с завистью сказала Бомс. — Ну да ладно… Палка за поясом? Попа на месте? Обе половинки? Отлично… поехали. Локомотор сундук.

Сундук воспарил над полом, и Бомс, держа палочку как кондуктор, вывела его перед собой из комнаты. Клетку она несла в левой руке. Они спустились по лестнице, Гарри позади, с метлой в руке.

На кухне они увидели Хмури, который уже вставил волшебный глаз на место. После чистки тот вращался с такой скоростью, что при одном взгляде на него Гарри сразу замутило. Кинсли Кандальер и Стуржис Подмор с интересом изучали микроволновку, а Хестия Джонс умирала со смеху над картофелечисткой, найденной в одном из ящиков. Люпин заклеивал конверт, адресованный Дурслеям.

— Отлично, — сказал он, поднимая голову навстречу вошедшим Гарри и Бомс. — Кажется, у нас ещё есть минутка. Все готовы, так что, наверное, лучше выйти в сад. Гарри, я тут написал письмо твоим родственникам, чтобы они не беспокоились…

— Они не будут, — перебил Гарри.

— …что с тобой всё в порядке…

— А вот это их уже огорчит.

— …и что они снова увидят тебя следующим летом.

— Это обязательно?

Люпин улыбнулся, но не ответил.

— Иди-ка сюда, паренёк, — хрипло приказал Хмури, подзывая к себе Гарри движением палочки. — Я должен тебя прозрачаровать.

— Что? Поразочаровать? — испугался Гарри.

— Наложить прозрачаровальное заклятие, — объяснил Хмури, поднимая палочку. — Люпин говорит, у тебя есть плащ-невидимка, но при полёте он будет развеваться, поэтому заклятие будет понадёжнее… Вот так…

Он крепко стукнул Гарри по макушке, и тот испытал странное чувство, будто Хмури разбил там яйцо; от места удара по телу побежали холодные струйки.

— Класс, — одобрила Бомс, глядя Гарри в пупок.

Гарри посмотрел вниз, на своё тело, а точнее, на то, что было его телом минуту назад. Теперь оно стало не то чтобы невидимым, нет, оно приняло цвет и фактуру прибора, стоявшего за спиной у Гарри, который превратился в человека-хамелеона.

— Пошли, — приказал Хмури, отпирая заднюю дверь волшебной палочкой.

Компания вышла на улицу, на идеально ухоженный газон дяди Вернона.

— Ясная ночь, — заворчал Хмури, сканируя небо волшебным глазом. — Не помешало бы побольше облаков для прикрытия. Так, слушай сюда, — рявкнул он, обращаясь к Гарри, — порядок следования такой. Бомс будет впереди тебя, держись у неё на хвосте. Люпин прикрывает снизу. Я — сзади. Остальные будут кружить вокруг нас. Диспозицию не нарушать ни при каких обстоятельствах. Если кого-то убьют…

— А что, могут? — испугался Гарри, но Хмури его будто бы и не услышал.

— …остальные продолжают лететь как ни в чём не бывало, не останавливаясь, соблюдая заданный порядок. Если убьют всех, а ты, Гарри, останешься жив, в дело вступит арьергард. Лети на восток, они тебя нагонят.

— Что-то ты больно весел, Хмури, Гарри может подумать, что мы несерьёзно относимся к делу, — вмешалась Бомс, грузившая сундук и клетку Хедвиги в сетку, привязанную к её метле.

— Я просто объясняю мальчишке план действий, — рыкнул Хмури. — Перед нами поставлена задача доставить его в штаб, и если мы умрём во время операции…

— Ничего мы не умрём, — успокаивающе сказал Кинсли Кандальер своим звучным голосом.

— Первый сигнал! Седлайте мётлы, — крикнул Люпин, показывая на небо.

Высоко-высоко, среди звёзд, забил фонтан красных искр. Такие искры Гарри хорошо знал — их можно было высечь лишь волшебной палочкой. Он перекинул правую ногу через древко «Всполоха», крепко ухватился за него и почувствовал, что метла легонько завибрировала, словно от нетерпения.

— Второй сигнал! Взлетаем! — громко сказал Люпин, когда в небе появился новый сноп искр, на этот раз зелёных.

Гарри с силой оттолкнулся от земли, и прохладный ночной ветерок сразу принялся трепать его волосы. Аккуратные прямоугольники садов Бирючиновой аллеи становились всё меньше, меньше и скоро превратились в одно большое чёрно-зелёное лоскутное одеяло. Все страхи по поводу дисциплинарного слушания исчезли из головы Гарри, словно их выдуло оттуда мощным воздушным потоком. Сердце его разрывалось от наслаждения; он снова был в воздухе, он улетал прочь с ненавистной Бирючиновой аллеи, о чём так мечтал всё лето, он летел домой… Всего несколько мгновений счастья, и все его горести сократились до размеров песчинок, ничтожных по сравнению с этим великолепным, необъятным ночным небом.

— Забирай влево, круто влево, а то там мугл смотрит вверх! — раздался за его спиной вопль Хмури. Бомс повернула, Гарри повторил её движение, глядя на сундук, бешено мотающийся у неё на хвосте. — Надо подняться выше… хотя бы на четверть мили!