Домашние правила - Джоди Линн Пиколт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шеф прищуривает глаза:
– Как тебя зовут?
– Джейкоб.
Уркхарт хмурится:
– Люди, замерзающие до смерти, обычно не пачкают кровью все вокруг…
– Уркхарт! – рявкает шеф.
– Он не запачкал кровью все вокруг, – говорит Джейкоб. – Брызги крови были бы хорошо видны на снегу, а вместо них мы видим только размазанную кровь. Взгляните на раны. У него ободраны костяшки пальцев, колени и основания ладоней. Он упал и поранился. Кровь появилась на снегу, потому что он пытался подняться, вставал на четвереньки, ползал вокруг, прежде чем потерял сознание.
Я приглядываюсь к Джейкобу. Основательный недостаток в его теории, разумеется, состоит в том, что, когда человек падает на снег и ползает по нему, у него не начинается кровотечение. Если бы такое происходило на самом деле, в Вермонте за время зимних каникул умирали бы от потери крови сотни детей.
Что-то в этом пареньке совсем чуть-чуть… ну, не так. Голос слишком ровный и высокий; в глаза не смотрит; пружинит на подушечках стоп и, сдается мне, сам этого не замечает.
Там, где он топчется, снег подтаял, из-под него высунулся побег шиповника. Я расчищаю ногой землю и качаю головой. Этому несчастному, пьяному, мертвому ублюдку не посчастливилось упасть в присыпанных снегом зарослях ежевики.
Я не успеваю ничего сказать, потому что появляется криминалист. Уэйн Нассбаум, до того как получил медицинское образование, хотел стать клоуном. Правда, за пятнадцать лет работы в полиции я ни разу не видел, чтобы этот парень улыбнулся.
– Всем привет, – произносит он, вступая в круг искусственного света. – Говорят, у вас тут какой-то загадочный труп?
– Как по-твоему, это может быть переохлаждение? – спрашиваю я.
Уэйн обдумывает мой вопрос, осторожно переворачивает тело и осматривает затылок.
– Сам я такого никогда не видел… но читал об этом. Объяснение, конечно, для нас подходящее. – Криминалист смотрит на меня. – Отличная работа… но я предпочел бы досмотреть овертайм в матче «Брюнс», а не тащиться сюда ради фиксации смерти от естественных причин.
Я смотрю туда, где стоял Джейкоб, но его и след простыл.
Джейкоб
Я накручиваю педали к дому так быстро, как только могу. Скорее бы переписать заметки с места преступления в новый блокнот. Я нарисую картинки цветными карандашами и начерчу масштабированный план местности. Проскальзываю в дом через гараж, начинаю снимать кроссовки, и тут дверь у меня за спиной открывается.
Я замираю на месте.
Это Тэо.
Вдруг он спросит, чем я занимался?
Мне всегда с трудом давалась ложь. Если он задаст вопрос, придется рассказать ему про радио, труп и переохлаждение. Сейчас меня это злит, так как я хотел пока держать все в секрете и ни с кем не делиться. Сую блокнот сзади за пояс брюк, натягиваю сверху свитер и сцепляю руки за спиной, чтобы прикрыть все это.
– Ты теперь взялся следить за мной? – говорит Тэо, скидывая сапоги. – Может, лучше займешься своей жизнью?
Он успевает подняться до середины лестницы, и только тогда я примечаю, какие красные у него щеки, как растрепаны ветром волосы. Где был Тэо? А мама знает? Однако мысли эти быстро сменяются образом мертвеца с посиневшей кожей, который лежит в круге света, а вокруг него – розовый снег. Надо запомнить все это и использовать в следующий раз, когда буду разыгрывать сцену преступления. Можно взять пищевые красители, растворить в воде и разбрызгать на улице из пульверизатора. А на костяшках пальцев и коленях нарисую кровь красным фломастером. Хотя мне не слишком хочется лежать на снегу в нижнем белье, я готов принести себя в жертву ради сценария, который совершенно собьет с толку маму.
Мурлыча себе под нос, я захожу в комнату. Снимаю одежду и надеваю пижаму. Потом сажусь за стол и аккуратно вырезаю ножницами лист из старого использованного блокнота, чтобы не слышать, как мнется и рвется бумага. Достаю новый блокнот на пружине и принимаюсь набрасывать в нем место преступления.
Кто бы мог предполагать. По десятибалльной шкале этот день оказался на отметке «одиннадцать».
Дело 2
Ирония 101
Иметт Сент-Гиллен была студенткой-отличницей и уверенно продвигалась к получению степени в области уголовного права в Нью-Йорке. Однажды, дело было зимой 2006 года, она пошла выпить с друзьями, через какое-то время рассталась с ними и отправилась в торговый центр «Сохо», откуда позвонила одному своему приятелю и сказала, что она в баре. Домой Иметт не вернулась. Ее обнаженное тело, обернутое покрывалом в цветочек, было найдено в четырнадцати милях от дома, на пустыре за автомагистралью Белт-парквей в Бруклине. Волосы на одной стороне головы женщины были обстрижены, руки и ноги связаны веревками, рот заткнут носком, а лицо залеплено скотчем. Иметт была изнасилована и задушена.
На одной из веревок обнаружили кровь. Анализ ДНК показал, что она принадлежала не жертве, а Дэрилу Литтлджону, вышибале, которому велели выпроводить молодую пьяную женщину из бара около четырех часов утра. Свидетели утверждали, что они поругались перед тем, как покинуть бар.
В жилище Литтлджона обнаружили волокна, схожие с найденными на скотче, которым было залеплено лицо жертвы.
Литтлджону также предъявили обвинение в похищении и изнасиловании еще одной студентки колледжа, которой удалось сбежать, после того как он, изобразив из себя полицейского, надел на нее наручники и бросил в кузов своего фургона.
А Иметт Сент-Гиллен трагическим образом превратилась из студентки, изучавшей уголовное право, в пример для преподавателя по судебно-медицинскому анализу ДНК.
Эмма
Раньше у меня были друзья. До того, как появились дети. Я тогда работала в издательстве в пригороде Бостона и после работы весело проводила время со своими коллегами по работе. Мы ходили в суши-бар или в кино. С Генри я познакомилась, когда он давал нашим редакторам технические консультации при подготовке учебника по программированию. Подружки посоветовали мне пригласить его на свидание, раз уж сам он настолько робок, что никак не решается пригласить меня. Позже, перевесившись через стенку моего кубикла, они со смехом расспрашивали, есть ли в нем что-нибудь от Супермена под наружностью Кларка Кента, а на нашей с Генри свадьбе были подружками невесты.
Потом я забеременела, и вдруг мой круг общения стали составлять женщины, посещавшие курсы по подготовке к родам. Мы вместе учились правильно дышать и обсуждали, какие контейнеры для использованных подгузников лучше удерживают внутри запахи. После рождения детей я и еще три матери организовали общую
