История свадеб - Олег Ивик

Duralex, sedlex. Закон суров, но это закон. Тем не менее римляне научились его обходить. Особо закоренелые холостяки устраивали сговор (который приравнивался к браку) с маленькой девочкой и получали желанную свободу на много лет вперед. В ответ император издал закон, которым запрещал сговор с невестой моложе десятилетнего возраста. А срок между сговором и браком ограничил двумя годами. После чего двенадцатилетняя невеста должна была вступать в брак, что, впрочем, для Рима было не редкостью.

Вдовцам и вдовам по требованию Августа вменялось в обязанность вступать в новый брак не позднее, чем в течение двух лет после смерти супруга, то есть буквально сандалий не износив. Для разведенных этот срок снижался до восемнадцати месяцев. Для законопослушных граждан предусматривались различные льготы, а тех, кто закона не исполнял, ударяли сестерцием. Например, их лишали права принимать наследство по завещанию.

Учитывая, что вдова должна была соблюдать и другой закон, а именно: не выходить замуж в течение десяти месяцев со дня смерти мужа, – на устройство новой семейной жизни ей давалось не так уж и много времени. Проблемы необустроенных вдов, да и девиц усугублялись тем, что женихов в Риме было значительно меньше, чем невест. Для этого были две основные причины.

Во-первых, римским солдатам запрещалось вступать в брак, и отменили этот запрет только во второй половине III века. А армию Рим содержал огромную. Сотни тысяч несостоявшихся женихов сидели по гарнизонам, разбросанным от Гибралтара до Евфрата и от Нильских порогов до нынешней Шотландии. Там они нередко обзаводились незаконными женами из числа местных уроженок или рабынь. Известно, что командование на такие союзы смотрело сквозь пальцы, но для невест-римлянок это было слабым утешением. И только императоры династии Северов разрешили солдатам вступать в законный брак и даже жить с семьями за пределами военного лагеря.

Второй причиной, по которой женихов не хватало, было то обстоятельство, что рождаемость в Риме непрерывно росла, а значит, и детей, родившихся в каждом следующем году, было больше, чем в предыдущем. Соответственно и невест, которые обычно моложе своих женихов, было больше.

Впрочем, количество невест тоже регулировалось законодательно. На рубеже эр был принят так называемый «закон Юлия и Папия Поппея». По нему лицам высших сословий запрещалось жениться на вольноотпущенницах, а остальным римским гражданам – на женщинах с дурной репутацией. Возможно, это слегка подняло шансы свободнорожденных невест с хорошей репутацией. А заодно дало дополнительный стимул для сохранения этой репутации.

Регулировал император Август и количество детей в семьях. Гражданам предписывалось иметь не менее трех детей, а вольноотпущенникам – не менее четырех. Впрочем, для мужчин это было скорее императорским пожеланием, чем приказом, и они могли обойтись одним ребенком. Но к женщинам требования применялись по полной программе, и они, не нарожав необходимого количества детей, не могли получить более половины завещанного им имущества.

Римляне, для которых законы по регулированию семьи были не в новинку, инициативы Августа встретили тем не менее в штыки. Чего они больше жаждали: свободы от семейных уз или свободы от навязчивого вмешательства императора, – теперь не известно. Но в итоге при Константине эти законы стали понемногу упразднять, а Юстиниан окончательно отменил их.

Одной из причин, по которой римские мужчины пытались отвертеться от исполнения закона о «всеобщей супружеской повинности», могла быть та, что римские женщины пользовались в браке огромными правами. Год от года эти права росли. А начало семейному равенству было положено еще мифическим основателем Рима Ромулом, который пытался урегулировать вопрос с похищенными сабинянками.

История с похищением сабинянок, наверное, известна всем. Тем не менее напомним ее в общих чертах. После основания Вечного города Ромул объявил, что дает убежище и права гражданства любым пришельцам, как бы низок ни был их род и какие бы преступления они ни совершили в прошлом. Кроме того, он обещал наделять новых граждан землей по мере ее завоевания. Естественно, что Рим немедленно наполнился авантюристами, беглыми преступниками и безродными бедняками. Но женщин в городе катастрофически не хватало: жители окрестных городов не желали выдавать своих дочерей за сомнительных соседей.

Тогда Ромул объявил, что нашел в земле алтарь древнего бога земледелия Конса (отождествляемого иногда с Нептуном-коневодом). Имя этого бога происходит от слова «консилиум» – совет; наше слова «консул» – того же корня. Но Ромул воспользовался именем бога для целей отнюдь не дипломатических. Он устроил в честь новоявленного бога пышные игры, на которые пригласил соседей сабинцев (иногда переводится «сабинов» или «сабинян»). Сабинцы были многочисленным и, по словам Плутарха, воинственным народом. Но в этой истории их воинственность проявилась достаточно вяло. Они явились на праздник из ближайших городов и селений. Явились с женами и детьми, в том числе и с дочерьми-невестами. Что заставило их принять приглашение римлян, людей с весьма сомнительной репутацией, – не вполне ясно. В разгар праздника Ромул подал условный знак: скинул, а потом снова накинул на плечи ярко-красный плащ. И тогда римляне бросились на девушек и стали растаскивать их по домам, позволяя их отцам и братьям скрыться с места происшествия.

Возможно, в глубине души сабинцы были рады возможности пристроить дочек без приданого. Во всяком случае, кровопролития не произошло. Потом родственники похищенных долго вели вялотекущие переговоры о выдаче дочерей обратно.

Тем временем Ромул собрал всех девушек, объявил им, что похищены они с самыми честными брачными намерениями, и, как пишет Дионисий Галикарнасский, «потребовал возлюбить данных им судьбой мужей». Что они, как показали дальнейшие события, и сделали. Потом Ромул отобрал неженатых мужчин по числу девушек (разные авторы называют от 30 до 683) и совершил брачный обряд по тем традициям, которые были приняты на родине у девушек.

Вскоре после этого Ромулу и мужьям-новобрачным пришлось отвечать за свой поступок с оружием в руках. Но войной на них пошли, как ни странно, не все сабинцы, а лишь жители соседнего города Ценины, которые боялись, как бы римляне не возвели похищение женщин в традицию. Ценина была взята Ромулом, жителей он пощадил, желающим предложил переселиться в Рим, а их земли разделил между своими воинами. Потом та же участь постигла еще три близлежащих города. Но объединенных сил сабинцы так и не выставили. А Ромул проводил по отношению к покоренным городам самую лояльную политику. Причем земли, принадлежавшие отцам похищенных девушек, он оставил в их собственности.

Тем временем сабинские жены мирно жили в Риме и рожали детей. Изголодавшиеся без женского внимания мужья были с ними ласковы. Рим богател. И когда сабинцы наконец всерьез решили отомстить за похищенных дочерей и собрали большую армию, молодые женщины не пожелали оторваться от мужей и вернуться в отчие дома с осиротевшими детьми на руках.

К сожалению, спохватились женщины поздновато и кровь успела пролиться. Сабинцы захватили Капитолийский холм, стоявший на подступах к Риму (позднее он вошел в черту города). Началась битва, и римляне дрогнули. Они отступили к Палатинскому холму и стали готовиться к новому сражению. И тут наконец женщины выбежали на поле брани и потребовали решить дело миром. Это отвечало интересам обеих сторон, и мир был заключен. Теперь в Риме должны были править вместе два царя: Ромул и сабинский царь Татий.

Но Ромулу пришлось-таки пойти на уступки своим новым родственникам. И уступки эти касались прежде всего положения женщин. По условиям договора каждая женщина могла, если желала, остаться у своего мужа, но ее должны были освободить от тяжелой работы и от любого труда, кроме прядения шерсти. Женщин запрещено было обвинять в убийстве. Было постановлено, что мужчины должны уступать дорогу женщинам; в их присутствии запрещалось сквернословить. Мужчинам возбранялось обнажаться при женщинах, дабы не оскорблять их нравственность.

Плутарх пишет, что именно с тех времен пошел обычай на римских свадьбах выкрикивать слово «талассио!» – «пряди!». Этот возглас означал, что женщина, выйдя замуж, не будет иметь никаких иных обязанностей. Тогда же возник обычай переносить молодую жену в дом мужа на руках – это должно было напоминать о тех днях, когда римляне несли в свои дома похищенных сабинянок. Еще один обычай – обрезать волосы новобрачной острием маленького копья – говорил о том, что первый римский брак был совершен среди битвы и грома оружия.

Тогда же Ромулом была утверждена, как единственно возможная, форма брака, которая получила название «конфарреация». Это был торжественный обряд, совершаемый главным жрецом Юпитера (фламином). Он сопровождался жертвоприношением. Жертвами были хлеб из полбяной муки (полба по-латыни far; отсюда и слово «конфарреация») и овца. Этот хлеб, освященный жрецами, жених и невеста должны были вкушать совместно. Обязательным считалось и присутствие десяти свидетелей. «Ничего не было священнее уз брака, заключенного таким образом», – писал Плиний. Подобный брак был нерасторжим ни одной из сторон. Женщина при этом пользовалась большими правами в семье, но находилась под юрисдикцией мужа и не имела права самостоятельно распоряжаться своим имуществом.