Я люблю тебя, Патрик Грин - Игорь Михайлович Бер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне очень жаль его, — призналась я. — Такой маленький, а уже столько пережил.
— Да, — кивнул Патрик. — Ему приходиться нелегко. Он уже даже не плачет, когда ему прокалывают вены толстыми иглами. Ему ставят капельницы с препаратом, который замедляет рост раковых клеток, затем препарат, который убивает их, а напоследок — лекарство, которое борется с последствиями химеотерапии.
— Что говорят врачи?
— Дают хорошие шанс на выздоровление, но пока я их не вижу. Скорее наоборот — Марти выглядит хуже и хуже после каждого сеанса. Говорят, что это нормально. Ведь химеотерапия приносит вред организму. Но только она может эффективно бороться с метастазами на данном этапе болезни.
Неподалеку от Марти сидела еще одна больная — девушка, чью голову покрывала косынка. На вид она была моей ровесницей. Она смотрела на меня пристально и не отводила глаз, даже когда я заметила ее внимание к своей персоне. Я не знала о чем она думает, но предположила, что она завидует мне: в отличие от нее — я была здорова и у меня был парень, чего она — вероятнее всего — была лишена.
— У тебя хорошая сестра, — произнес Патрик, заставив меня отвести взгляд от девушки и вернуться обратно мыслями к Джулс и Марти.
— Да, я знаю, — ответила я не задумываясь, после чего тут же мысленно добавила: «Ой ли?». — Все это так грустно, даже просто находиться здесь. Видеть все эти лица, на которых читается отдельная трагедия каждой семьи.
— Да, здесь своя гнетущая атмосфера, — согласился Патрик. — В таких местах понимаешь, что жизнь нам дана одна и она не вечна….Мама?
Я непроизвольно вздрогнула. Около кресла, в котором сидел Марти, появилась женщина лет сорока, в которой я узнала миссис Грин. В отличие от своих сыновей, она была брюнеткой с темными глазами. С очень уставшими темными глазами. На ней были одет вязаный джемпер и потертые джинсы. На плече висела хозяйственная сумка.
— Пойдем, я тебя с ней познакомлю.
Патрик в очередной раз взял меня за руку и потянул за собой. Мне же хотелось растянуть наше с ней знакомство. Почему-то мне казалось, что миссис Грин будет совсем не рада меня видеть. Повезет, если она просто попросит покинуть нас с Джулс больницу. А ведь может и накричать на нас.
Сама того не ведая, я проецировала страхи связанные с моими родителями на других матерей. Мне казалось, что все родители одинаковые и им просто не могут нравиться друзья и подруги их сыновой или дочерей. А в нашем случае дела касалось еще мальчика больного раком. Подобные болезни всегда делают родителей более эмоциональными, и они способны накричать на любого просто потому, что у них дурное настроение. А в душе миссис Грин, как мне казалось, просто не могло быть положительных эмоций: жила она без мужа, работала за двоих, да еще сын был болен раком. Откуда здесь взяться веселью?
— Почему ты приехала? — спросил Патрик, когда мы вернулись к креслу.
— Нас раньше отпустили. Работы на сегодня было мало, — ответила она, после чего посмотрела в мою сторону.
— Это Валери и Джулс.
— Приветик, — махнула рукой моя младшая сестра.
— Дочки Стоунов? — В ее голосе прозвучал вопрос. Хотя я была более чем уверена, что она прекрасно знала, к какой семье мы принадлежим, а в ее словах скрывался другой смысл: «Какого черта они тут делают?».
— Да.
— Джулс и Валери принесли мне фрукты и открытку, — поделился радостной вестью Мартин.
Миссис Грин взглянула на пакет и открытку, что лежал на столике, затем снова перевела свой усталый взгляд на меня.
— И давно вы дружите?
— Не очень, — ответить я, чтобы поучаствовать в беседе. — Четыре дня? — Я повернулась к Патрику, инстинктивно ища у него поддержки.
— Четыре дня, — подтвердил он. — Но по моим ощущениям, мы знаем друг друга гораздо дольше.
— Оно и видно. Иначе вас с Джулс здесь бы не было. — Слова были произнесены без малейшей интонации, а потому я не поняла: это был упрек со стороны матери Патрика или все же одобрение. — Мне надо поговорить с врачом, — продолжила она.
— Хорошо. Мы тебя здесь подождем.
Прежде чем уйти, миссис Грин задумчиво нахмурила брови, после чего сказал то, чего я не ожидала услышать:
— Что вы делаете завтра в двенадцать, Валери?
— Ну, планов, как таковых, у меня на это воскресенье нет.
— Тогда, что скажете насчет небольшого обеда в нашем доме? Заодно узнаем друг друга получше.
Я посмотрела на Патрика. Он в ответ приподнял брови и растянул губы, словно говоря: «Отличная идея». Я решила не плыть против течения и согласно кивнула:
— Было бы здорово.
— Хорошо, тогда завтра я уделю тебе больше внимания. А сегодня, извините, у меня голова завалена делами, которые надо успеть сделать.
Она удалилась, а я смотрела ей вслед, размышляя о том, какой же миссис Грин, оказалось, хорошей женщиной. Теперь было понятно: в кого пошел Патрик. Хотя судя по цвету волос, внешне он был похож скорее на отца, о котором я до сих пор ничего не знала.
7.
Джулс хотела пойти со мной в гости к Гринам. И пусть она показала себя вчера молодцом, я ей отказала, напомнив, что о ней в приглашении речи не шло.
— Почему бы тебе не встретиться сегодня со своими подружками? — предложила я.
— Не хочу, — покачала она головой. — Они очень скучные. К тому же, в них нет той искренности, которую я увидела вчера в Патрике и Марти.
К счастью, она не стала сильно настаивать и не прибегла к любимому методу шантажа — рассказать все родителям. Она лишь попросила передать «привет» Марти. Я обещала выполнить ее просьбу, а еще попросила не говорить родителям, куда я ухожу.
— Могла и не просить, — буркнула Джулс, после чего вернулась в свою комнату.
В дверь дома Гринов я постучала ровно в двенадцать. Хотя я и раньше видела их дом, сегодня я смотрела на него совершенно иными глазами. Я с интересом оглядела посеревшую от времени пластиковую вагонку, которой был обшит их дом. Уделила внимание сланцевой плитке на крыше, которая кое-где была треснутой, а кое-где и вовсе отсутствовала. Изучила почерневшую трубу дымохода, обвернутую стекловатой. Поводила взглядом по покосившемся перилам, огораживающим веранду. И, наконец, осмотрела дверь, со слезающей с нее краской, перед которой стояла дырявая сетка от насекомых.
Открыли мне практически сразу. Это был Патрик. Он
