Клеймо Солнца (СИ) - Пауль Анна

Только после этих слов я понимаю, что Нона говорит о том, что испортила лучший момент моей жизни. Собираюсь с мыслями, чтобы ответить, но подруга вдруг хватает меня свободной рукой за плечо так крепко, что я не могу отпрянуть и вынуждена с опаской смотреть на полупрозрачную ленту в её ладони.

— Они уже здесь.

— Кто? — шепчу я.

Девушка открывает рот, чтобы ответить, но мы обе замираем, когда чувствуем движение. Поворачиваемся и видим, как из-за гор показывается группа эдемов. Всё, что я успеваю заметить: все они, даже женщины, одеты в рубашки и штаны, у ближних строгие, едва ли не злые, лица, а глаза расширяются при виде нас.

Впереди эдемов ступает Аврея. Она одета, как и её спутники, так, словно собралась в поход; её ярко-красные волосы развеваются на ветру, а глаза горят сердитым пламенем.

Я сглатываю, чувствуя, как горло пересыхает.

— Опоздала, — выдыхает рядом Нона, и в её голосе я слышу настоящий ужас.

— Давай просто успокоимся и поговорим. — Чтобы произнести эту фразу, мне приходится сглотнуть ещё дважды. Каждый звук даётся с трудом. — Я уверена, что можно найти решение…

Нона неожиданно толкает меня, и я едва не падаю в камыш. Здесь он самый высокий, и мы скрываемся от взглядов ближних.

— Нет никакого решения, — шепчет подруга, прячась среди камыша. — Даже Народный суд покажется мне милосердием.

Я не успеваю спросить, почему она так говорит, как вижу, что плечи Ноны заметно напрягаются.

— Фантом, — шепчет она, видимо, чувствуя привычный холодок по спине перед тем, как появится образ человека.

Секунды идут, но девушка не поворачивается, не позволяя показаться лиловому полупрозрачному фантому.

— Почему? — только и могу я произнести. Нона не отвечает на вопрос.

Среди камыша мне тесно, а ему нельзя вредить, потому что, если моя чувствительность не дала сбой, то это не пустышки, а полные энергии и жизненных соков стебли, и я стараюсь не двигаться, чтобы ненароком их не сломать.

— Я сделала нечто ужасное, — шепчет Нона поспешно, — но я никому не навредила, честное слово. — В её глазах отражаются страх и снова… вина. — Послушай, Габи, что бы они тебе не говорили, не верь. Я не могла тебе сказать. Просто не хотела, чтобы ты несла ответственность за мои ошибки. Вот и всё.

— Кто — они? — спрашиваю я. — Какие ошибки? Ты меня пугаешь …

У меня начинают дрожать руки, дышать становится трудно.

— Просто скажи, что произошло, — прошу я и распознаю отчаяние в собственном голосе.

Подруга смотрит на меня с сожалением и тоской, словно это всё, в чём она нуждается, — это так и поступить.

— Я не могу, — выдыхает девушка. — Времени почти нет. Чтобы добраться до нас, потребуется ещё несколько минут. Я должна идти.

Но она не сводит с меня взгляда. В голосе я различаю холодный расчёт, а от её слов по телу как будто ползёт ожившая грязь. Она скользит по коже и забирается мне прямо в рот, образуя в горле земляной ком со вкусом прелой травы и пепла, не давая не то, что говорить — даже дышать!

Вдруг за спиной Ноны возникает фантом: лиловый полупрозрачный образ нашего третьего авгура — Гилара…

Почувствовав взгляд, девушка оборачивается, и сталкивается с ним взглядом. Фантом передает внешность, запахи и даже ощущение человека, и мы неловко смотрим на Гилара, а он — на нас.

— Как так получилось? — глаза Ноны становятся огромными от шока. — Как такое возможно?!

Фантом может появиться только там, где его знают и, если не ждут, то хотя бы не прогоняют. Это главное условие.

Когда Нона почувствовала чужое присутствие, то не просто проигнорировала его, но не позволила появиться. Однако фантом авгура всё равно возник перед нами…

— То есть моё согласие необязательно, — громко произносит моя подруга надтреснутым от обиды и шока голосом. — Вот как.

Вдруг она с силой взмахивает рукой, явно прикладывая к этому внешнему жесту ещё и внутреннюю силу, потому что образ Гилара разрывается и постепенно тает в воздухе.

Я прикрываю рот, сдерживая возглас. Она разрушила фантом авгура! Не просто эдема, но одного из наших старейшин…

— Нона, что ты…

— Чёрта с два они меня поймают! — почти рычит Нона, пугая меня сменой настроения.

Пользоваться ругательствами — это уже оскорбление для природы, но подруга выбрала даже не «высохшую листву», «какого жёлудя» или «кора треснувшая». В минуту отчаяния она использовала тальповскую брань. Нелепо, что в таких обстоятельствах в моей голове прокручиваются подобные мысли, но осознание, что Нона даже ругается не по-эдемовски что-то ломает во мне…

Я слышу приближающиеся шаги и голоса ближних. Вытираю потные ладони о ткань шорт. Мы с Ноной смотрим друг на друга не мигая, и тут девушка велит:

— Бежим отсюда!

Я хватаю её за руку.

— Куда бежать? Зачем?!

— Как они смогли это сделать?! — говорит Нона шёпотом, но мне кажется, будто она кричит. — Как они поняли, где я?! Как Гилар смог отправить фантома без моего дозволения?!

Глаза девушки круглые, зато зрачок превращается совсем в тонкую линию. Несколько мгновений мы слушаем, как приближаются эдемы. А потом Нона бросается в сторону, где за камышом должен начинаться лес.

— Куда ты? — я устремляюсь следом и наталкиваюсь на неё, когда девушка резко останавливается.

— Аврея! — шепчет она, присматриваясь куда-то в пространство между стеблями камыша, и вдруг там мелькают ярко-красные волосы.

Мои ноги будто врастают в землю. Я буквально кожей чувствую близость авгуры, как и скорое наказание, которое постигнет нас обеих.

За спиной — не меньше десяти эдемов, впереди — Аврея, которая точно не даст уйти.

— Куда? — шепчет Нона.

Она резко поворачивается и, что есть сил, бежит навстречу преследователям. Я пытаюсь успеть за подругой, мысленно задаваясь вопросом, почему она пытается сбежать, а затем — почему её преследуют ближние? Её — или нас?..

Вижу впереди себя только Нону, а потом мы выбираемся на открытое пространство. Вокруг эдемы, которые замирают при виде нас. Пробегая мимо, долю секунды я вижу их лица, вытянутые от удивления. Все эдемы — верные друзья авгуров. Они окружали нас с самого детства. Я останавливаюсь, однако Нона даже не думает. Переглядываюсь с эдемами и вновь следую за подругой, потому что ближние спохватываются слишком поздно.

Девушка бежит к лесной чаще, причём с такой скоростью, с какой никогда не бегала. Вообще из нас двоих я любила бег больше.

— Только бы добраться до гор! — кричит Нона, когда мы вырываемся вперёд.

В моей голове вновь и вновь крутятся мысли. Зачем моя подруга убегает от эдемов? «Я сделала нечто ужасное» — «Ты снова пыталась покинуть Фрактал?» — «Хуже».

Почему ближние преследуют её? Почему без дозволения появился фантом авгура, если Нона отвернулась от него и не пожелала встречаться?..

Я отбрасываю мысли. Слежу за дыханием. Вдох, выдох. Мышцы ноют. По горлу расползается огонь, перехватывающий дыхание. Лёгкие сжимает, как будто я упала с дерева, ударившись рёбрами о землю.

Мы врываемся в ряды деревьев, нарушая их блаженный покой. Однако Нона не останавливается.

Чем ближе к подножью гор, тем чаще я спотыкаюсь о корни, поднимающиеся над землёй, тем болезненнее сбиваю пальцы ног о камешки, а ветки всё резче ударяют по лицу и царапают кожу. Кажется, сам лес пытается нас остановить.

— Подожди, — кричу я, совсем обессилев и цепляясь за руку подруги так, что она, потеряв равновесие, ударяется плечом о ствол дерева. — Не убегай! — молю я.

Девушка застывает и трёт ушибленное плечо. Я упираюсь руками в колени и опускаю голову, восстанавливая дыхание, чувствую на себе взгляд, полный тоски и безнадёжности.

— Поверь мне. Я не сделала ничего столь ужасного, чтобы преследовать меня, как тальпа.

Я не отвечаю, прислушиваясь: голоса эдемов стремительно приближаются. Похоже, мы не слишком оторвались. Взглядом шарю по деревьям, пытаясь отгадать, откуда появятся ближние.

— Не забудь, Габи, я просто не хотела, чтобы тебя касались мои ошибки.