Молот Радогоры - Александр Белов

Законы, о которых идет речь, наглядно демонстрируются не только с помощью зоологических примеров. Так, нашему поколению довелось стать свидетелем крушения мощнейшей сверх державы — Советского Союза. Существует расхожее мнение, что главную роль в этой социально — исторической трагедии сыграло вполне конкретное лицо — первый и последний Президент СССР Михаил Горбачев. Однако, памятуя о выше изреченном девизе, давайте зададимся вопросом: «Является ли сверхдержавой то, что по силам разрушить одному человеку?». Или перефразируем этот вопрос: «Способен ли один человек разрушить сверхдержаву?». Думаю, что ответом на оба эти вопроса могло бы быть все то же изречение: СЛАБЫЙ ВСЕГДА ПОГИБАЕТ, СИЛЬНЫЙ ВСЕГДА ВЫЖИВАЕТ.

И вот здесь самое время вернуться к сверхидее. Противостояние теряет остроту угрозы вашему существованию, если вы способны решать сверхзадачи. Только так и никак иначе. В обратном направлении в Природе движения нет. Пуля не станет лететь медленнее, чтобы дать мишени шанс уклониться. Сколько существовал Советский Союз, столько существовало ракетное противостояние с Америкой. Его апогеем стал Карибский кризис, напугавший мир реальностью атомной войны. Вполне разумен вопрос: «А почему бы не выбрать путь не наращивания потенциала противостояния, а пропорционального сокращения вооружений?» И выбрали такой путь. Но разве вооружения создают конфликты? В основе конфликта лежит существование антиподов, как говорят врачи — лечить нужно не следствие, а причину.

С уходом со сцены Советского Союза поменялись только антиподы глобального мирового конфликта. Вызревает новое противостояние: мусульманский фундаментализм против всего мира. Локальные войны, в которые суются исламисты, создают им боевой опыт и крепкие, проверенные огнем, боеспособные армии. Им всем осталось сделать последний шаг — объединиться под знаменем ислама. Пока этого не произошло, боевая тактика мусульман совершенно расстроила механизм американской военной доктрины. Десятилетиями оттачиваемая на острие противостояния межконтинентальных военных блоков, она оказалась беззубой перед лицом исламского терроризма. Американцы могут расстреливать Бейрут из своих линкоров, могут бомбить позиции Саддама Хусейна в аравийских песках, но поймать за руку фанатика-подрывника — нет. Наличие у них главного сдерживающего элемента — ядерного оружия — уже ничего не решает. Более того, теперь это — опасная обуза, ибо очень заманчивая мишень для вездесущего терроризма. Были когда-то равные антиподы, были равные условия и равные сверхзадачи и мир не знал глобальной войны. Но все меняется. Антипод «священной войны во имя ислама» сейчас вырабатывает тактику антитеррора, которая и призвана показать, что в конфликте главным фактором сдерживания является все-таки не оружие, а способность решать сверхзадачи.

В этой связи весьма характерен пример войны в Чечне. Здесь противопоставлены с одной стороны национально — освободительная война, с другой — полицейская операция… Но дело де не в этом. Одна сторона ведет войну с четко сформулированной сверхидеей «победа или смерть» в противовес главной идее воина — федерала, которой является «дембель». Строго говоря, у русской армии в Чечне вообще нет ни сверхидеи, ни сверхзадачи. Осознанно воюют не за «территориальную целостность России», а мстя за погибших друзей и товарищей.

После августовского штурма Грозного федералами чеченцы показывают журналистам пленных. Лейтенант-десантник сидит, сжавшись как воробей, на ощипе, лопочет о том, что вообще не хотел сюда идти и только выполнял приказы. Для него, видимо, открылась новая сторона профессии. Ведь он ее воспринял как фарс с показушным мордобоем под крики «Ки-ийя!» и разбиванием кирпичей всеми частями тела, на что сильно «западают» пацаны и поселковые бабенки. Но рядом с телекамерами журналистов остывал выгоревший БТР и трупы солдат, что не стали сдаваться живыми. По словам дудаевцев. Разные судьбы, разное представление о собственном достоинстве, разная высота человеческой личности.

Мораль благоволит к оборонительной войне на своей территории. Это признается оправданной, справедливой войной. Но ведь это не воинская мораль. Мы подчиняемся ей, не замечая, как она опутывает наше сознание. Ведь ее создает общественная среда, не имеющая никакого отношения к воинскому сословию. Эта среда формирует народную рать, ополчение, или — не кадровый состав Вооруженных Сил, срочную службу. Она презрела свою «священную обязанность» и делает все для того, чтобы обойти, отсрочить, уклониться от своего конституционного долга. Она готова поиграть в пацифизм или предаться членовредительству, лишь бы не служить. Это — национальная проблема, в основе которой всего-навсего лежит отсутствие четко сформулированной и привитой обществу сверхидеи. Ее нет и нет в Армии. А деморализация войны — всего лишь оборонительный инстинкт гражданского населения.

России хватило «справедливых войн». Они фатальной печатью сковали ее военную стилистику. Войны с атрофированной сверхидеей и натужной сверхзадачей. Неприятеля втягивают вглубь территории, до критической черты, далее, как правило, дается генеральная битва, после чего следует перегруппировка сил и вытеснение с боями за пределы государства. Такова наша история. Вот ее примеры.

Отечественная война 1812 года. Что говорят о ней популярные справочники, например Советский энциклопедический словарь? «Вторжение войск Наполеона было вызвано стремлением французской буржуазии к мировому господству…»

Вранье! Обычное пропагандистское вранье.

За две недели до форсирования Немана Наполеон еще вполне уверен, что действия французских воск будут носить оборонительный характер. Это следует из его переписки и приказов по армии. Вот что он пишет своему брату Жерому, командующему южной группой корпусов: «Я поручаю вам защиту мостов в Пултуске и Сироцке, на Нареве и Буге, потому что в моем выдвижении я дам неприятелю возможность наступать до Варшавы». У Наполеона есть все основания ожидать вторжения русских войск, численность которых у границ герцогства Варшавского составляет более 200 тысяч человек. Намерения же Александра I не вызывают сомнений. Он планомерно и расчетливо нарушает условия Тильзитского мирного договора. Россия отбирает у шведов Финляндию, у турок — Молдавию и Валахию, провоцирует австрийцев к новой капании портив Наполеона, не выполняет принятые союзнические обязательства по континентальной блокаде Англии и т. д. Россия начинает односторонние приготовления к войне. До лета 1811 года Наполеон не теряет надежды уладить все миром. Россия находится под чарами вялотекущей идеи сдерживания французского влияния. До уровня сверхидеи этот замысел не дорос. Французы форсируют Неман. Цель наполеона — дать генеральное сражение вблизи границ герцогства Варшавского и заключить с Россией новый мирный договор. Он вовсе не готов к затяжной кампании. Однако отступающие русские армии затягивают Наполеона вглубь русской территории. Что было потом, вы знаете. Кутузов сдает Москву.

Сто двадцать девять лет спустя все снова разыгрывается как по нотам. Пакт Молотова-Риббентропа, договор о ненападении ни тени сомнения о неизбежности войны. Просмотреть германское приготовление к вторжению мог только такой «великий» провидец как Сталин. Москву удержали чудом. При всей идеологизированности Красной Армии ни одна из носимых ею сверхидей не смогла воплотиться в сверхзадачу поражения противника на его территории. Это — основа нормальной военной доктрины, не отдающей Отечество на заклание врагу.

Противостояние, в котором русская военная машина начинает давать обороты заднего хода — характерно для любого исторического периода Еще одна война при малоизвестных обстоятельствах.

Война ливонским Орденом, известная только по своему финальном аккорду — битве при Чудском озере. Это действительно была война, полномасштабная, с оперативно-плановым построением военных действий. И, как следует из хроник, опять же не было никакого внезапного нападения на Русь. Немецкая агрессия планировалась и развивалась методично и поэтапно. Годом начала подготовки к войне можно считать 1237 год — крушение Ордена Меченосцев и слияние его остатков с тевтонскими рыцарями. Новая организация избирает зоной своей ответственности Ливонию и получает соответствующее наименование — ливонский Орден. Ливонцы шаг за шагом продвигаются к границам русских земель. О направленности притязаний Ордена публично заявляет орденский капитул. Орден мобилизует местные племена для войны на русском фронте. Потом летописец скажет: «Немцы ту падоша, а чудь даша плеща». То есть чудь разбежалась. На острие первого удара оказался Изборск, позже, в конце 1240 года пал Псков. Никакой внезапности. Очевидность орденских действий могла бы подтолкнуть новгородскую республику к мобилизации сил. Однако немцев сдерживают только в сорока верстах от Новгорода.