Оптимистка - Ким Холден

— Мне надо кое-что передвинуть. А то мне не нравится расстановка, — говорит Шугар, качая головой и осматривая беспорядок. — Да, совсем не нравится.

— Отлично, я не против.

Шугар отдает приказы как морской капрал. После того, как мы переставили все с места на место три раза, она наконец-то удовлетворилась увиденным. Я же была потная, как свинья. Интересно, как так получилось, что, несмотря на то, что у нас одинаковое количество мебели, ее мебель занимает две трети комнаты. Да, чем бы дитя ни тешилось... У меня достаточно место для всех моих вещей, поэтому я не собираюсь ни на что жаловаться. Совершенно очевидно, что Шугар всегда добивается своего. Ну а я... я не размениваюсь по мелочам.

Нам не особо есть, о чем поговорить, кроме как об интерьере и перестановке мебели, но я все же задаю несколько вопросов. Таким образом, узнаю, что Шугар восемнадцать лет и она из Миннеаполиса. Ее родители в разводе и у нее есть трех летний сводный брат, кокер-спаниель по кличке Мерседес. Она знает кучу людей, которые поступили в Грант. Она ничего не знает обо мне. Когда ты интересен собеседнику, он задает вопросы. Я задавала. Она нет.

Ах да, она ничего не сказала по поводу стриптиза. И у нее нет шеста.

Черт. Чувствую себя обманутой.

Воскресенье, 28 августа

Кейт

— Кто это? Твой парень? — забрасывает меня вопросами Шугар, как только я переступаю порог нашей комнаты. Ее палец указывает на рамку с фотографией на моем столе. Полагаю, она решила отыграться за вчерашнее отсутствие любопытства.

— Неа. Лучший друг.

Она причмокивает губами.

— Он такой симпатяшка. И глаза у него красивые.

Такая же фотография и на моем телефоне, но там она обрезана так, чтобы было видно только его лицо. Каждый раз, когда он мне звонит, оно появляется на экране. Снимок в рамке на столе — наш общий. На нем мы смеемся. Я — откинув голову назад, а он — согнувшись пополам. Его длинные волосы закрывают половину лица и один глаз. Второй же смотрит в камеру с проказливым и озорным выражением. Вот он — настоящий Гас. Эту фотографию сделал наш друг Франко год назад на пляже.

— Да, у него очень красивые глаза. — Темно-коричневые, практически черные. Искрящиеся.

А потом она смотрит на снимок Грейс.

— А это кто?

— Моя сестра. — Задерживаю взгляд на лице Грейс. Я сфотографировала ее в один из вечеров в прошлом апреле, когда мы медленно спускались к пляжу, чтобы посмотреть на закат. Грейс позирует на фоне ярко-оранжевого заката, отражающегося в воде, подобно огню. Но он просто меркнет на фоне ее улыбки, которая неимоверно оживляет фотографию. Это та улыбка, которая была с ней каждый день. Та улыбка, которая озаряла нашу жизнь. Неопровержимое доказательство добродетели. Улыбка, которая давала мне веру в то, что я — самый счастливый человек на всем белом свете. Эта улыбка и это фото для меня олицетворение истинной чистоты и непорочности.

— Ладно. Мне пора идти. Нужно кое с кем встретиться. — Она хватает свою сумку.

На ней крохотные белые шорты и топик без лифчика. Я только за отсутствие лишней одежды, но сквозь тонкий материал просвечиваются темные соски. Что, если она просто забыла надеть лифчик? Не могу же я позволить ей пойти в таком виде и ничего не сказать.

— Шугар. — Показываю на собственную грудь, пытаясь тонко намекнуть ей.

Она опускает взгляд на свою огромную и неправдоподобно стоящую. Ну, так ведь не может же быть на самом деле?

— Что?

— Не имею понятия, куда ты собралась, но ты в курсе, что твои близняшки на полном обозрении? —

Она пожимает плечами.

— Ну да.

Показываю ей большой палец.

— О, ну тогда все в порядке, сестренка. До встречи.

Решаю, что сегодня тот день, когда можно представить Клейтона в кофейне «Граундс».

В этот раз я очень осторожно открываю дверь, но, черт возьми, законы физики тут не работают. Сила, приложенная к открытию двери просто несравнима со звуком, издаваемым этим гребаным колокольчиком. За стойкой опять Ромеро и он отлично помнит мое имя и фамилию. Знакомлю его с Клейтоном, который заказывает мокко макиато с соей и обезжиренными взбитыми сливками. Все время, пока он пил свой кофе, на его лице было выражение высшей степени восторга. Интересно, можно ли кончить от кофе? Клейтон, например, просто онемел. Мой черный кофе тоже был восхитителен, но не до такой степени. Может, его настолько хорош, потому что он добавил туда кучу всякой гадости?

После обеда мы с Клейтоном слушали музыку в его комнате. Клейтону нравится дабстеп, хаус и танцевальная музыка, как и мне. Мы оторвались как две тринадцатилетние малолетки, танцуя без перерыва. Мы с Гасом часто ходили на танцы. На пляже постоянно устраивали посиделки у костра, плавно перетекающие в танцевальные вечеринки. Грейс нравилось слушать музыку, поэтому обычно я брала ее с собой. Иногда Грейс оставалась с ночевкой у Одри и тогда мы с Гасом ходили в клуб, куда нас пропускали, несмотря на то, что мы были несовершеннолетними.

Гас — изумительный танцор, отлично владеющий телом. Поэтому, вероятно, он так хорош и в сексе.

На нашу отвязную вечеринку заглянул Пит: покраснел, развернулся на сто восемьдесят градусов и ушел. Думаю, он не умеет танцевать. Нужно что-то делать с этим. Ну, а Клей, что тут сказать, — восхитителен. Знаете, когда приходишь в клуб, всегда есть тот, на кого смотрят все? И это Клейтон. Я впечатлена.

Около шести часов вся потная, собираюсь в свою комнату.

— Клейтон, ты можешь порвать любой танцпол. Нужно найти хороший клуб и сходить как-нибудь на вечернику для тех, кому еще нет двадцати одного.

На его лице расплывается восторженная улыбка, и он с воодушевлением хлопает руками.

— О, Кэтрин, это было бы замечательно. Я еще никогда не был в настоящем клубе.

Я удивлена.

— Правда? Где же ты научился так танцевать?

Он краснеет, а потом спрашивает:

— Как ты думаешь, в Миннеаполисе есть гей клубы?

Пожимаю плечами.

— Конечно.

Он еще больше краснеет.

— Кэтрин, если я найду подходящий клуб, ты сходишь в него со мной? Мне больше не с кем.

Легонько сжимаю плечо Клея.

— Однозначно. Только дай мне знать.

Он широко улыбается и обнимает меня за шею.

— Спасибо.

Я слегка похлопываю его по спине, ненавязчиво пытаясь высвободиться из удушающих объятий.

— Рада помочь.

Сходив в душ, возвращаюсь в пустую комнату и решаю попытать удачу со скайпом еще раз. Загружаюсь и, вот удача, Гас в сети. Этот засранец опять в Лос-Анджелесе. Весь июль они записывались и теперь их вызвали, чтобы отобрать песни для альбома и подготовиться к турне, которое ориентировочно должно начаться в конце сентября. После выпуска альбома, лейбл надеется получить ротацию на радио, чтобы разрекламировать их и таким образом, организовать успешное турне. Неправда ли, звучит так просто? Но на самом деле месяц будет очень напряженным. А единственное, что сводит Гаса с ума — это стресс. Я уже начинаю переживать за него.

Счастье накрывает меня с головой, когда его улыбающееся лицо появляется на экране ноутбука.

— Давненько мы не болтали, Оптимистка. Как дела?

— Привет Гас. Ты первый. Как Лос-Анджелес? — Несмотря на то, что мы посылаем друг другу смс по несколько раз в день, мне хочется быть в курсе каждой детали.

— Чертовски изматывающе, подруга. — Присмотревшись, я вижу темные круги у него под глазами.

— Ты отвратительно выглядишь? Когда последний раз спал?

Он зевает и на секунду задумывается.

— Последний раз я проспал всю ночь в четверг.

Звонок раздался рано утром в пятницу, и к обеду им уже нужно было быть в Лос-Анджелесе. Поэтому они быстро загрузились в свои машины и двинулись вперед. С момента прибытия ребята не вылазили из студии, работая над окончательными записями всех песен вместе с продюсером. И сегодня, в первый раз за все время увидели солнечный свет.

— Тебе срочно нужно отдохнуть.

— И это говорит мне Мисс Дальнобойщица, которая пересекла Штаты за рулем машины без сна и отдыха? — Он поднимает свои брови. — Я уже большой мальчик, Оптимистка. Как-нибудь справлюсь. Хотя, по правде сказать, я измотан.

— Даже не сомневаюсь. Так вы всё, закончили с Мистером Долбаным Исполнителем Желаний (МДИЖ)? — В первый раз, когда они увидели своего продюсера в июле, он представился им Исполнителем Желаний. Гасу это не особо понравилось и спустя неделю он нарек его Мистером Долбаным Исполнителем Желаний. Мужик был в восторге.

— Да. Мы, наконец, все закончили около тридцати минут назад. Я, конечно горд, но, черт возьми, последние несколько дней были просто жесть. Отобрать песни — все равно, что выстроить детей перед пожарным расчетом. У нас у всех были свои пожелания, но окончательное слово было за МДИЖ. — Гас пропускает пальцы сквозь волосы и собирает их в хвост. Он расстроен. Пять, четыре, три, два, один. — Мне нужно покурить. Подожди. — Гас берет ноутбук и идет. Изображение на экране прыгает и трясется как в домашнем видео.