Гробовщик для царя - Татьяна Нильсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Соловьёвский выдохнул с облегчением. Он сказал это! Стоял перед зеркалом в туалете, брызгал на лицо холодной водой и никак не мог решить, по какому пути двинуться, чтобы не совершить ошибки! Деньги, как они были бы кстати на данный момент, когда старшая дочь скоро начнёт готовиться к свадьбе, а средний сын грезит об учёбе в Оксфордском Университете! С другой стороны, сейчас его фигура заметна и ярка на телевизионном Олимпе. Если согласиться с Синявским, то поставит на карту всё – популярность, честное имя и даже свободу! Генеральный не рискует ничем, а вот он, подставит свою голову, недаром предыдущий руководитель новостных программ где-то скитается в забвении, да ещё и с инфарктом. А может его уже арестовали?!
Журналист отодвинул стул и принял прежнее положение. Синявский же не выразил никаких чувств, только сухо произнёс:
– Напрасно. Такие предложения не поступают дважды. Позже уже ничего не будет, – руководитель канала привычным жестом махнул рукой, подзывая метрдотеля, и обратился к Соловьёвскому, глядя прямо в глаза. – Подожди меня на улице, я оплачу счёт. Да, и о нашем разговоре никто не должен знать!
От последних слов Алексею стало холодно и неуютно, он зябко дёрнул плечами, взял с соседнего стула портфель и вышел в прохладу вечера. Шофёр уже ждал возле крыльца, услужливо распахнув заднюю дверь автомобиля, рядом пристроилось шикарное авто шефа, у дверей которого так же возвышался крупный мужик в пиджаке с каменной мордой. Соловьёвский повернул корпус в одну и в другую сторону, ощущая, как позвонки встают на свои места, пару раз подпрыгнул, разминая затёкшие от долго сидения ноги, и повернулся к дверям, чтобы попрощаться с шефом, который, слегка пошатываясь, появился в уличном сине-красном свете «Розы ветров». Журналист протянул портфель шофёру, чтобы освободить руки для прощания с генеральным директором. Тот, прочитав жест, тотчас оказался рядом с Алексеем. Когда ладонь коснулась потной руки Синявского, край глаза уцепил какое-то движение. Журналист, как в замедленной съёмке, повернул голову, и в эту секунду Федот рухнул на крыльцо к ногам присутствующих.
***
Внутренний голос Алексея прилагал все усилия, чтобы разбудить хозяина в привычное время, а именно в шесть утра, но тяжесть на веках не желала сползать, и он на какую-то минуту снова провалился в сон. Усилием воли Соловьёвский пытался заставить себя открыть глаза ещё от того, что чувствовал на себе тяжёлый взгляд. Привычные запахи и звуки подсказывали, что он дома, и всё же что-то было не так. Он потёр лицо ладонями и рывком сел на кровати. Непривычным оказалось то, что рядом не было жены. Она стояла напротив собранная, высокая, стройная и не по-утреннему слишком торжественная.
– Что-то случилось? – Алексей не сразу вспомнил о трагедии, произошедшей накануне вечером.
Он приехал домой около двух часов ночи после долгих изматывающих разговоров с полицией. Его никто не ждал, не предлагал ужин и не интересовался делами и настроением. В этот момент он сам чувствовал себя, как выжатая тряпка, ему было не до разговоров. Алексей быстро умылся и лёг спать, всё же обратив внимание, что Эммы нет рядом, но выяснять причины среди ночи не хватило сил!
–Ты провёл вечер у неё? – от Эммы веяло холодом.
– У кого? – мысли Соловьёвского прокрутили историю прошлого вечера.
– Вот у этой дамы! – жена сделала шаг к кровати и протянула телефон. – Эти фотографии я получила вчера днём.
Алексей поднялся, накинул халат, и взял смартфон из холодных рук жены. Пролистывая снимки годичной давности, откуда-то из глубины груди просочилась тонкая ниточка печали – тогда они были счастливы и не обременены претензиями друг к другу.
«Дура, Лизка, – подумал мужчина,– если бы не её истерики, отношения могли бы продолжаться! А ведь экая дрянь! Выполнила обещание! Да как некстати!»
Пара красовалась в разных ракурсах и интерьерах. Лиза рядом с ним – загорелым, сильным мужчиной выглядела восхитительно. Он вспомнил, что в это время они улетали на пять дней в испанскую Малагу. На фотографиях не отражалась похоть, развратные действия или другой мерзкий компромат, но с первого взгляда можно было прочесть, что пара вместе прекрасно проводит время. Он бросил телефон на кровать и устало произнёс:
– Меня вчера пытались убить, а ты суёшь под нос с утра пораньше сфабрикованный фальсификат! Это звенья одной цепи, кто-то хочет меня уничтожить!
– Как убить? – Эмма мигом забыла о ревностных страстях, которые бушевали в душе весь прошлый день. Она кинулась к мужу, потянулась на цыпочках, и обняла его голову. – Что случилось? Я не слышала ничего такого в новостях.
– Мы ужинали с Синявским в «Розе ветров». Это произошло, когда вышли на крыльцо. Полиция считает, что хотели убить меня или его. Шеф позвонил знакомому генералу и попросил не разглашать сведения об инциденте.
– Кто-нибудь пострадал? – жена повернула голову Алексея к себе и испуганно посмотрела ему в глаза.
– Федот. Выстрел прозвучал в тот момент, когда шофёр, забирая портфель, закрыл меня своим телом. Всё произошло в доли секунды. Полиция выяснила, снайпер стрелял с крыши соседнего дома.
– Водитель умер? – глаза Эммы расширились от ужаса.
– Жив, но в тяжёлом состоянии. Надежда на здоровый организм, – Соловьёвский высвободился из объятий жены. – Я хочу поехать к нему в клинику. Ты со мной?
– Мне необходимо собрать детей кого в лицей, кого на тренировку, кого на курсы и в бассейн. Ты подождёшь меня, я быстро сделаю завтрак.
– Нет. Выпью кофе и поехал. Возьму байк, так быстрее, не застряну в пробках. А ты, если хочешь, приезжай позже в городскую клиническую больницу. Толковые доктора колдуют над парнем, – Алексей обнял жену за плечи и удержал возле себя. – У Федота в Москве никого нет, а я обязан ему жизнью.
– Может, стреляли в Синявского? Ты простой журналист, а он генеральный директор телевизионной компании!
– Не знаю, за мной жёсткая пропаганда, а за ним деньги! В общем, вещи равнозначные. И у меня, и у него много недоброжелателей!
– Недоброжелатели не стреляют из оптических винтовок, – задумчиво проговорила женщина.
– Может
