Время химер - Бернард Вербер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Для чего нужны эти ваши «новые существа», создаваемые на манер персонажей романа? – интересуется Скотт, определенно немало озадаченный.
– Они смогут выживать и размножаться вопреки мировому потеплению, загрязнению, цунами, землетрясениям, проникающей радиации, дефициту воды – одним словом, всем вызовам, грозящим человечеству, – объясняет в промежутке между глотками Алиса.
– Им даже проникающая радиация нипочем? – удивляется Симон.
– Да, я рассчитываю сделать их гораздо устойчивее, чем мы, даже к столь серьезной угрозе.
Все молча переваривают услышанное.
Что это, восхищение или недоверие? Надеюсь, я еще не настроила их всех против меня.
– Весьма новаторский проект… – выдавливает Пьер, чтобы разрядить обстановку.
– Выходит, ты фабрикуешь химер, – выносит приговор Симон.
– Химера – существо из мифов. Такова сирена с туловищем женщины и хвостом рыбы, таков кентавр, обладатель лошадиного туловища и мужского торса, – говорит Алиса лекторским тоном. – Гибрид – совсем другое дело: это помесь двух существующих видов, а не сочетание органов, продукт полного слияния, вплоть до клеточных ядер.
– Все равно здорово смахивает на химеру, – упрямится Пьер.
Раз им так нравится это слово, я не буду его отвергать.
– Да, если хотите. Перед вами «производитель химер».
Четверо мужчин многозначительно переглядываются.
– Тебе не приходило в голову, что, желая создать нового человека, ты рискуешь погубить нынешнего? – спрашивает ее Симон.
– Он прав, – говорит Кевин. – Неважно, как их называть, ты ведь работаешь над созданием… монстров, разве нет? Ты уже задавалась этим вопросом? Не является ли весь этот твой проект колоссальной ошибкой?
Алисе хочется ответить, но ее вдруг охватывает страшная усталость: до чего же надоело оправдываться!
– Химеры, монстры, Франкенштейн, «колоссальная ошибка» – думайте что хотите! Но я буду продолжать мои опыты вопреки любым помехам. Я не оцениваю вашу работу, вот и вы не спешите оценивать мою.
Недавняя праздничная обстановка полностью забыта. Ужин завершается в полном молчании, после чего все расходятся по своим каютам. Симон останавливает Алису, взяв ее за локоть.
– Перед сном не забудь придвинуть ближе к лицу и включить систему вентиляции, не то задохнешься во сне. Лично я дорого заплатил за эту науку, потому что никто не потрудился уточнить эту тонкость.
– Задохнусь во сне? Как это?
– В отсутствие тяготения выдыхаемый ноздрями углекислый газ остается во взвеси там, куда попал, поэтому если перед лицом нет вентиляции, то человек вдыхает пузырь своего собственного углекислого газа.
– Никогда бы не подумала, спасибо за совет.
– В первую ночь вообще плохо спится, лучше принять снотворное.
Он дает ей красную пилюлю и фляжку с водой. Алиса, не задумываясь, проглатывает лекарство.
– Я вызываю у вас страх? – спрашивает она ему вдогонку.
Симон с улыбкой оборачивается.
– Мы все здесь ученые, продвигаем знания, все остальное неважно.
– Рада, что ты так к этому относишься, – говорит с облегчением Алиса. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
В своей крохотной каюте Алиса наскоро умывается, чистит зубы, натягивает свежую футболку и ложится спать. Приходится пристегнуться ремнями к вертикальной лежанке и направить вентиляцию себе на нос, как учил Симон.
Снотворное уже начинает действовать, но ей не дает покоя одна мысль:
Все эти астронавты как будто родились пригодными для экстремальных условий. Одна я чувствую себя здесь не в своей тарелке. Заслуживаю ли я чести находиться среди них? Я, «МАТЬ ХИМЕР»?
Вдруг весь мой проект – это, как выразился Кевин, «колоссальная ошибка»?
Вся в сомнениях, Алиса погружается в сон.
11
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: эффект Даннинга – Крюгера
В 1999 г. американские психологи Дэвид Даннинг и Джастин Крюгер опубликовали статью с описанием психологического парадокса: самые некомпетентные люди совершенно не сомневаются в своих способностях. И наоборот, самые одаренные люди бесконечно сомневаются в себе вплоть до возникновения у них «синдрома самозванца». Этот парадокс получил название «эффекта Даннинга – Крюгера».
Развивая свой анализ, психологи приходят к заключению, что в любой компании действует четкая закономерность: чем менее компетентен человек, тем меньше он подвергает сомнению свои способности, а чем человек талантливее, тем сильнее его терзают сомнения.
Энциклопедия относительного и абсолютного знания
12
Сколько я спала?
Это первая мысль, посещающая Алису, как только она открывает глаза.
Ее не приветствуют привычные солнечные лучи, здесь совсем другая освещенность, не помогающая пробуждению и не поощряющая начинать новый день.
Вертикальное положение собственного тела застает ее врасплох, как и плывущие рядом зубная щетка, тюбик с зубной пастой и какая-то мутная серая капля…
Слюни, которые я пускала во сне…
Одно, другое и третье вращается от струи воздуха, благодаря которой она не задохнулась, пока спала.
Судя по часам, Алиса проспала десять часов.
Какое сильное снотворное!
Она чувствует головную боль – следствие злоупотребления шампанским накануне.
Девушка отстегивается от койки и открывает дверь каюты. В ванной она принимает душ – дисциплинированно экономя воду, чистит зубы строгим минимум, воды и собирает маленьким пылесосом плывущие по ванной капли.
Невесомость – источник кучи удовольствий, но требует осторожности. К этому надо привыкнуть.
Она сушит себя подобием фена наоборот, кое-как причесывается. Потом достает из одежной сумки одежду.
Остальные, привычные к жизни в этом «небесном замке», наверняка уже встали и занялись своими делами.
Она не чувствует голода и, махнув рукой на завтрак, направляется в европейский научный модуль «Алиса». Но, преодолев шлюз, попадает в облако из мельчайших осколков стекла и капелек жидкости. Она узнает свои пробирки. Их кто-то разбил.
О нет! Только не это!
Уже через несколько минут она собирает остальных членов экипажа в столовой модуля «Юнити».
– Это точно кто-то из вас четверых! – начинает Алиса в ярости. – Кто это сделал? Кто?
Кевин корчит изумленную гримасу.
– Ты уверена, что твои пробирки не разбились сами? Мало ли что, вдруг ты плохо их закрепила или…
Но он не получает поддержки: все знают, что в невесомости ничего не падает и тем более не разбивается.
– Чья это работа? – повторяет Алиса, повышая голос.
– Пускай саботажник сознается, – решительно требует Скотт.
– Прямо как в романе Агаты Кристи! – легкомысленным тоном замечает Кевин. – Преступление, подозреваемые, замкнутое пространство, откуда никому не сбежать, неспособность полиции прийти на помощь.
– ЧЬЯ ЭТО РАБОТА? – Алисе все труднее сдерживать гнев.
– Это не я, – произносит Пьер.
