Попал-не пропал - Ринат Камильевич Назипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разбор имущества помог, я успокоился и вернул себе способность мыслить боле-менее логически. Бросаться на завал, вот прямо сейчас, после многочасовой нервотрепки и переживаний, не имеет никакого смысла, тем более, что, если верить часам, то я на ногах уже почти двенадцать часов, совсем не помешало бы отдохнуть и набраться сил. А вот чувства голода, нет, поэтому лениво сжевал пару печенюшек, запил их холодным чаем, и завернувшись в спальник, как не странно, почти мгновенно отрубился.
Проснулся я, если верить часа, через шесть часов, злой, продрогший и голодный. Первым делом немного размялся, чтобы выгнать холод из костей, затем подогрел полкружки воды, засыпал в нее кофе и слегка обжигаясь взбодрился. Немного перекусил и разорвав чайную упаковку принялся за обследование завала. Начал, как нужно с самого верха — копать внизу смысла нет. Пламя от горящей бумаги слегка колыхнулось только в одном месте, в правом верхнем углу — значит тут есть ток воздуха, вот и определился с местом будущего лаза. Надел перчатки и принялся разгребать завал. Мелкие камни просто тупо сгребал и они осыпались в подножию завала, крупные откатывал. Дальше стало сложнее, приходилось нагребать на плащ-палатку мелочь и затем вытягивать ее наружу, камни покрупней, катать туда же. За два часа работы смог прокопать всего около метра, но настроение было отличное — верхний свод тоннеля оказался целым, так что, вполне возможно, что завал не такой уж и большой и за пару-тройку дней я вполне смогу его преодолеть.
На второй день изматывающей работы я чуть в отчаянии не раскроил себе бестолковку о первый попавшийся камень. Я уже углубился в завал почти на пять метров, когда уперся в огромный булыжник, полностью перекрывающий мой лаз. Почти час я убил на то, чтобы попытаться окопать его слева, но толку не было, такое ощущение, словно я напоролся на каменную плиту. Наверное, я так бы и бросил копать, если бы огонек зажигалки не трепыхался словно сумасшедший, когда я подносил его к верхнему краю этого булыжника.
— Или я идиот, или за этой каменюкой пустота. — сделал я заключение и принялся с еще большим ожесточением разгребать более мелкие камни. Часа через два работы мне показалось, что камень слегка шелохнулся, тогда я не нашел ничего лучшего, как упереться в него спиной и попытаться вытолкнуть его наружу. Кто же знал, что эта дура держится только на честном слове и за счет какой-то мелочи, подпирающей его с другой стороны. Камень пошатнулся, а потом обрушился куда-то вниз, при этом потянув за собой целую гору мелкого щебня, а вместе с ним и меня. Полет мой оказался недолгим, я потом смотрел, где-то метра четыре, спиной и головой вперед. Если бы падал вертикально, то сломал бы себе шею, ну, или позвоночник, что, в принципе, равнозначно в моих условиях, но нет, я не просто падал, я катился, пусть и довольно крутой, каменой, но горке. Я чувствовал, как трещат ребра, даже услышал, как хрустнул палец на правой руке, а потом… потом моя голова встретилась с чем-то, что оказалось заметно крепче нее. Из глаз брызнули искры, потом появились какие-то цветные круги и я потерял сознание. Правда, перед этим успел заметить, если мне не показалось, как в луч света от фонаря попал силуэт уже знакомого мне паука, который огромными прыжками несся ко мне.
Очнулся я как-то сразу, словно бы меня включили. Я прекрасно помнил свое падение и метнувшегося ко мне паука, поэтому для меня оказалось неожиданным, что ничего не болит, да и вообще, в теле ощущается какая-то легкость, а кожу приятно холодит какая-то мягкая поверхность. Стоп! Кожу?! Через белье, толстый свитер и брезент «горки»? это что, паук меня не только не добил, но еще и раздел, вылечил все мои травмы и перенес куда-то, где тепло и так приятно лежать?
От мельтешения мыслей меня отвлек приятный мужской баритон, который обратился ко мне на чистом русском языке, хотя, кое-какой акцент и присутствовал.
— Руслан, приборы четко показывают, что ты уже очнулся и полностью пришел в себя. Не рекомендую сразу открывать глаза, яркий свет может доставить определенные неудобства и неприятные ощущения. — я как-то сразу успокоился, вот и закончилось мое путешествия и дай бог, чтобы я сейчас не лежал в психушке, ведь никому в здравом уме не привидится то, что видел я.
— Нет, ты не в «психушке». Ты находишься на территории научной-этнографической экспедиции Императорского Университета. — раздался тот же голос.
— Ну, точно психушка. — подумал я, а сам спросил своего невидимого собеседника. — А вы кто?
— Я, ИР 0023016.
— ИР 0023016?
— ИР, это значит Искусственный Разум, а 0023016, это мой серийный номер.
— Ясно, проверяют мою реакцию на заведомую чушь. Одного не учли, Фрейды доморощенные, что в силу своего, пусть и незаконченного, образования я неплохо знаю уровень развития компьютерных технологий и все громкие заявления о создании Искусственного Интеллекта, ничего кроме улыбки у меня не вызывают. Да и с русским языком они слегка перестарались и уж тем более с обращением ко мне по имени. — опять подумал я, но все же решил немного подыграть и посмотреть, что будет дальше, но меня опередили.
— Не Искусственный Интеллект, а Искусственный Разум, а твой родной язык я изучил после того, как с тебя было снята ментограмма.
— А какая разница между ИР и ИИ? — спросил я, внутренне улыбаясь и попытался приоткрыть глаза, по которым тут же
