Гражданская война. Генеральная репетиция демократии - Алексей Щербаков

Точнее, иные свидетельства есть. Например, воспоминания руководителя одной из петербургских масонских лож В. А. Оболенского. Но только из них следует, что масоны ничего серьезного из себя не представляли и что евреев среди них почти не было. Но ведь у борцов с масонами как? Они признают только те документы, которые им выгодны.

Ах да, есть еще страшные «Диспозиция № 1» и «Диспозиция № 2», якобы изданные сверхзаконспирированным «Комитетом народного спасения», которым руководили Гучков, Керенский и князь Львов (будущий глава первого Временного правительства). Комитет, в свою очередь, рулил «Армией спасения России». Вот так-то.

На эти «диспозции» очень любят ссылаться борцы с масонами, но не любят их приводить полностью. Потому что даже на поверхностный взгляд это не документы серьезной организации, а типичный образец политической графомании, причем написанный не слишком грамотным человеком. Политическая графомания не менее распространена, нежели литературная, и в ней существует жанр «Как обустроить Россию» (вариант: как ее спасти). Вот и в начале века существовало множество людей, сочиняющих подобные прожекты, которые рассылали свои творения в редакции и депутатам Государственной Думы. Сегодня таких тоже полно. Чтобы убедиться, загляните в Интернет.

Когда «Диспозция № 1» попала в МВД, там сперва страшно обрадовались. А как же! Появился компромат на Гучкова, которого люто ненавидела императрица. Теперь, казалось бы, можно прижать его к ногтю и получить за это какие-нибудь «пряники». Но, разобравшись в тексте, ребята из МВД махнули рукой, решив не позориться. Так что утверждения, типа «Гучков был масоном пятой степени посвящения» не подтверждаются ничем. Все авторы цитируют друг друга.

А что было на самом деле? Масонских лож в начале века существовало в Европе множество. Занимались они самыми разными делами — от мистики до политики, но нас интересует так называемое политическое масонство. Эти люди отказались от ритуалов и прочих игрушек. По сути, это был своего рода «либеральный интернационал», пытавшийся продвигать соответствующие идеи. Нити от российских политических масонов ведут во Францию. В Петрограде существовали две подобные ложи — «Возрождение» и «Полярная звезда». Они были «правильные», то есть учреждены другой организацией (так у масонов положено) — ложей «Великий Восток Франции». Списки их членов известны, никого из влиятельных политиков там нет.

Имелась и еще одна ложа политических масонов — «Великий Восток народов России» (по другим сведениям — «Масонство народов России»). Она была «незаконная», самопровозглашенная, и никто за границей ее не признавал.

Кто из политических деятелей был «масоном», а кто не был — дело темное. Эти ребята играли в жуткую конспирацию. Точно известно, что таковыми являлись будущие члены Временного правительства А. Ф. Керенский и Н. В. Некрасов, меньшевик Н. С. Чхеидзе. Но вот давало ли им масонство какое-то дополнительное влияние — вопрос спорный. Как признается тот же самый Некрасов:

«…переходя к роли масонства в февральской революции, скажу сразу, что надежды на него оказались крайне преждевременными, в дело вступили столь мощные массовые силы, особенно мобилизованные большевиками, что кучка интеллигентов не могла сыграть большой роли и сама рассыпалась под влиянием столкновения классов».

Интересно свидетельство графа А. А. Игнатьева. Во время войны он работал военным атташе во Франции и занимался, кроме всего прочего, закупкой вооружения для русской армии. Так вот, французские настоящие масоны (которые там почему-то ни от кого не скрывались) ему всячески помогали — находили продавцов, предупреждали о мошенниках, помогали обойти бюрократические рогатки. Почему? Да потому что ложа была еще и деловым клубом, поскольку среди масонов было много предпринимателей. А причины, по которым французам до зарезу нужно было, чтобы Россия продолжала воевать — указаны выше. Когда враг стоит в 70 километрах от столицы, тут, знаете ли, не до русофобии и даже не до либеральных принципов…

По большому счету, союзников устраивала бы любая власть, готовая продолжать войну. Забегая вперед, замечу, что с пришедшими к власти большевиками англичане тоже вели переговоры на эту тему.

Стихия опережает путч

Излагать хронологию Февральского переворота, я думаю, нет смысла — об этом написаны тысячи страниц. Начнем сразу с «разбора полетов».

Итак, заговорщики собирались устроить, говоря сегодняшним языком, путч. Но не успели. События начали развиваться стихийно.

На то, что все случилось так, как случилось, повлияло сочетание нескольких факторов. С 18 февраля на Путиловском заводе шла забастовка, на которую администрация ответила локаутом[22]. Кроме того, забастовщикам пригрозили, что их лишат отсрочки от призыва.

По тогдашним обычаям бастующие шлялись по улицам с красными флагами. (Напомню, что красный флаг в те времена являлся общереволюционным символом. Большевики к Февральскому перевороту никакого отношения не имели.)

На забастовку наложился «хлебный бунт». В городе исчез хлеб. Существует мнение, что это было организовано специально, дабы обострить ситуацию. Но, возможно, просто так уж совпало.

Так или иначе, но люди, стоявшие в хлебных «хвостах» — а это были в основном женщины, — стали немножко громить хлебные лавки, а потом двинулись по улицам с лозунгами «Хлеба!».

И пошла цепная реакция. На улицу вышли все кому не лень. Никакой организации и в помине не было. Тон задавали уличные ораторы, которых в подобной ситуации всегда находится с избытком. Вот что рассказывал непосредственный участник событий, умеренный беспартийный социал-демократ Н. Н. Суханов.

«В пятницу, 24-го, движение разлилось по Петербургу уже широкой рекой. Невский и многие площади в центре были заполнены рабочими толпами. На больших улицах происходили летучие митинги, которые рассеивались конной полицией и казаками — без всякой энергии, вяло и с большим запозданием. Генерал Хабалов выпустил свое воззвание, где, в сущности, уже расписывался в бессилии власти, указывая, что неоднократные предупреждения не имели силы, и обещая впредь расправляться со всей решительностью. Понятно, результата это не имело».

О реакции властей — разговор отдельный. Несколько лет назад мне довелось читать статью о февральских событиях, написанную полковником милиции. Автор анализирует работу городского руководства с профессиональной точки зрения. По его мнению, действия петроградских властей отличались совершенно непроходимым идиотизмом. Настолько непроходимым, что возникает мысль о каких-то тайных причинах. В самом деле:

«Между тем движение все разрасталось. Бессилие полицейского аппарата становилось с каждым часом все очевиднее. Митинги происходили уже почти легально, причем воинские части, в лице своих командиров, не решались ни на какие активные позиции против возраставших и заполнявших главные улицы толп. Особенную лояльность неожиданно проявили казацкие части, которые в некоторых местах в прямых разговорах подчеркивали свой нейтралитет, а иногда обнаруживали прямую склонность к братанию. В пятницу же, вечером, в городе говорили, что на заводах происходят выборы в Совет рабочих депутатов».

(А. Суханов)

И вдруг какие-то части начинают стрельбу на Невском проспекте. Причем стреляют в кого попало, именно по толпе, а не по какой-либо демонстрации. С чего вдруг и как это прикажете понимать?

Между тем все просто. Начальник Петроградского военного округа генерал-лейтенант С. С. Хабалов получил телеграмму императора: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны» — и со всех ног бросился выполнять приказ. Как умел. С беспорядками он за все время своей службы ни разу не сталкивался, так что начал пороть горячку и делать глупости.

К вечеру 26 февраля солдаты вроде бы очистили центр от бунтующих толп. Именно «вроде бы». Это было похоже на «уборку» комнаты, когда мусор заметают под кровать. Потому что волнение продолжалось, оно просто приняло новые формы.

«Патрули, не маршировавшие, а разгуливавшие по городу, действительно были обезоружены во многих местах без сколько-нибудь серьезного сопротивления».

(Н. Суханов).

А что удивляться, если за предыдущие дни солдатиков успешно распропагандировали? Неудивительно и то, что на следующее утро солдаты учебной команды Волынского полка, пристрелив своего командира, присоединилась к восстанию. Опять же ни о каком заговоре речь тут не идет. Всем заправлял старший фельдфебель[23] Т. И. Кирпичников. Заговорщики всегда и всюду опираются на офицеров — но тут было иначе. Ну надоел ребятам этот цирк!