Вместе (сборник) - Сергей Шапурко

Леня Голиков сразу же предложил бежать. Парни вроде бы поддержали. Но Гош выступил против.

– Коль попали – отслужим. Всего неделя-то.

– Тебе хорошо говорить, а Миха вон только с девахой классной познакомился. И что теперь? Уплывет подруга? – Андрей за друга похлопотал.

– Если нормальная девчонка, то подождет малеха. А если чепушила, то хорошо, что сейчас проявиться.

– Ладно, харе базарить! Потерпим немного. Море не скиснет, – сказал Вова-борец.

– А форму дадут? – Жорика интересовали формальности.

– У военрука спроси. Вон рядом с водителем сидит.

– Петр Семенович, а обмундирование будет? – обратился Леня.

Петр Семенович Гудков, по кличке Калаш, майор запаса, был военруком в школе № 3. На вид суровый и угрюмый, он повидал на своем веку столько, что глазные нервы стали, как корабельные канаты.

– Все будет. И форма в том числе. И когда ты ее будешь сдавать через неделю, она у тебя будет с дырками на коленях, локтях и животе. Она будет болтаться на тебе, как ряса на попе, и будет жутко вонять потом. Понял!

– Никак нет! Почему это такое случится? По мне что, бульдозеры ездить будут?

– Нет, бульдозеры не будут, а вот танки – возможно. Дыры – потому, что ты будешь постоянно ползать, болтаться будет – потому что от марш-бросков ты вдвое похудеешь. А потеть ты будешь даже во сне, так как к физическим нагрузкам не приучен. У тебя даже сапоги потеть и тяжело дышать будут. А сам ты будешь настолько чумазым, как будто долго изучал устройство выхлопной трубы на работающем двигателе. Ясно, товарищ допризывник?

– Никак нет, господин офицер! Есть ли гарантии, что мы домой живыми вернемся?

– Только в том случае, если будите неукоснительно исполнять приказы командиров.

– Да, перспективы вдохновляют! Гош, а может все же сбежим?

– Нет! Мужчинами будем становиться.

– А я думал, что это происходит несколько по-другому, – улыбнулся Миша.

– По-всякому происходит, по-всякому…

В лагерь приехали к вечеру. Выгрузились и пошли устраиваться. Всего на сборы свезли человек сто пацанов из трех школ. Поселили всех в одной казарме.

На следующее утро выдали форму и накормили.

После завтрака всех построили на плацу. Из небольшой группы офицеров вышел старый генерал. Глядя на него, могло показаться, что первый чин он получил еще под Измаилом.

– Здравствуйте, товарищи краснофлотцы! Маршировать умеете?

– Не знаем – не пробовали, – за всех ответил Гош.

– А в бою бывали? В штыковую атаку ходили?

– Да, каждый день ходим! Вместо зарядки.

К дедку-генералу подскочили два офицера и увели, отчаянно жестикулирующего ветерана, за казарму.

В остальном день прошел невесело. Бегали, ползали, ходили строем, пели какие-то дурацкие песни. В общем, все было – как обещал Калаш.

Вечером все, уставшие и опустошенные, добрели до казармы и попадали на койки не раздеваясь.

– Говорил, бежать надо было! Ничего бы нам за это не было – мы присягу не принимали, – недовольничал Леня.

– Причем здесь присяга? Пойми ты! Что мы, слабаки что ли от трудностей бегать?!

– Гош говорил уставшим, но твердым голосом.

– Ладно, пацаны, харе! Давайте спать! – сказал Вова-борец в полудреме.

– Будет нам сейчас спать! Вон Калаш идет. Чего-то он качается вроде, – Андреякойка была ближе к выходу, и он первый все замечал.

В казарму ввалился пьяный в дымину Петр Семенович, военрук и офицер, воспитатель и воин, наставник и стратег, скотина и хам.

– Третья школа, подъем! Возле казармы становись!

Злые, как черти, парни выстраивались на плацу и роптали.

– Разговорчики! В настоящий момент из вас солдаты, как из Карлсона – бомбардировщик. Посредством военной подготовки будем делать из вас воинов. По плану учений сегодня ночной марш-бросок.

– Он че, гонит? – злился Андрей.

– Не мешай чуваку тупить, – зевнул Гош.

– Всем взять автоматы, плащ-палатки, вещевые мешки.

– А у нас нету!

– Как «нету»? Пропили?

– Не выдавали!

– Хорошо. Тогда пойдем другим путем. Вон кучу гравия видите? Марш туда! Набить полные карманы камнями. Сам проверю! Это чтобы боевую нагрузку почувствовали. Сборы должны пройти с большой пользой для вас.

Вы поверите, что жевательная резинка избавляет от поноса? Или что теплое одеяло омолаживает лицо? Вот и мальчишки не слишком верили, что военные сборы принесут им пользу.

– В колонку… тьфу… в колонну становись! Марш!

Пробежав километров пять и устав, как Стаханов после рекорда, пацаны остановились.

– А где Калаш?

– Петр Семенович! Петр Семенович!

– Вон он! В канаве валяется!

Достали военрука, кое-как привели в чувство.

– Где это мы?

– В лесу, на поляне.

– А зачем?

– Марш-бросок был. По вашему приказу.

– А! Хорошо. Теперь разводим костры.

– Зачем?

– Разговорчики! Разводим, разводим! Согреться надо, еду приготовить.

Пацаны ругались, как сапожник дядя Вася, когда ему приносили в починку немытую обувь. Собрав сухие ветки, зажгли костры. Калаш заснул прямо на траве.

– Может его самого в костер? Как Джордано Бруно, – предложил Андрей.

– Что делать будем, Гош?

– Что, что! Назад топать надо.

– А этого что, волкам оставим?

– Неплохо было бы! Но и без военрука нам никак нельзя – сборы не засчитают. Ладно, шучу. Назад его поволочем. Не бросать же.

В ночном небе послышался нарастающий гул. Допризывники подняли головы и увидели проблесковые огни самолетов.

– Это транспортники, – Витя Ленский мечтал стать летчиком и знал авиацию хорошо.

– Сегодня в столовой говорили, что где-то рядом учения проходят. «Южный крест» называются. Одни – зеленые, другие – синие. Там у них почти все по-настоящему.

Ночь была лунная и было хорошо видно, что из самолета как горох, посыпались парашютисты.

– Красиво летят! – восхищался Витя.

– Вроде бы как, к нам летят!

– Кажется. К нам-то им зачем?

– А костры? Может, нас с зелеными спутали? Или с синими…

– Точно сюда летят! Атас, пацаны! Валим! – кричал Голиков.

– Гош, что делать?!

– Что мы, зайцы что ли, по кустам бегать?! Будем ждать! Наши они, русские, не немцы ведь. Разберутся!

– А если не разберутся? Положат нас всех здесь за милую душу!

– Так, пацаны! Все ко мне! Занять круговую оборону!

– Гош, а отбиваться чем будем?

– А камни у тебя в кармане зачем? Калаш ведь как знал, как знал!

На поляну один за другим приземлялись десантники, гасили купола парашютов и тут же вступали в бой. Треск холостых выстрелов стоял неимоверный. Приняв одетых в форму ребят за синих, зеленые атаковали их по полной программе. Но и пацаны отпор дали, мама, не горюй! Бой был короткий, но яркий! После него Гош и его компания научились настоящей стойкости и настоящему мату. Позже, когда все выяснилось, гогот в лесу стоял такой, что зайцы от разрыва сердца умирали, а мыши входы в норы конопатили.

– Что ж не сказали, кто вы такие, когда мы спустились?

– А вы и не спрашивали!

– Ладно, ладно, не обижайтесь! Молодцы вы, ребята! Просто молодцы! – похвалил их капитан-десантник, потирая подбитое камнем ухо. – Скажите там своим, что капитан Быков, меня в ВДВ все знают, вам сборы засчитал и пятерку поставил. А что это вы без ремней ходите, как охламоны?

– Не выдали еще.

– А ну-ка, мужики, – обратился к десантникам капитан, – подарите свои ремешки этим молодцам. Пусть это будет их первая награда!

В расположение пацаны пришли уставшие, как верблюды, и довольные, как коты после еды. Калаша, проспавшего весь бой и всю обратную дорогу, несли по очереди и сдали в офицерский домик.

Ложась спать, форму сняли, но ремни оставили, слишком дорог был этот трофей. Так и спали в них. Сны у всех были разные, но, в основном, боевые.

На утреннем построении начальник гарнизона обратил внимание, что небольшая группа допризывников подпоясана ремнями, которых еще не выдавали.

– Эй, комсомольцы, ремни откуда?

– Добыты в бою! – отрапортовал Гош.

«Ого! Из этих толк выйдет!» – улыбнулся офицер.

«А я даже Магира не вызывал!» – подумал Гош.

Колхоз

Приехавшие после военных сборов в свой город на родную улицу пацаны почувствовали себя героями – дембелями, с честью отдавшими целую неделю своей жизни Родине. Приосанившиеся, с легким высокомерием бывалых, они были похожи на молодых индюков.

Пару дней походив с гордым видом в трофейных ремнях, мальчишы, в конечном счете, утомились рисоваться и, сбросив глупые маски, рванули на пляж. Солнце, море, песок, беззаботная радость и обилие движения… Отдыхалось им, как гитаре в музыкальном магазине.

Но… Все это продолжалось опять же недолго. Снова вызов в школу. Пацаны, уже раз обжегшись, сами туда не пошли, так что отловили не всех. Невезучими оказались Гош, Витя Ленский, Жорик Полозин, Вова-борец и Леня. Их-то и отправили в колхоз, помогать передовому хозяйству собирать урожай.

К земледельцам ехали чуть радостней, чем на военные сборы: с ними были девочки и не было придурка-военрука. Старшим был молодой физрук, который сразу же закрутил роман с самой видной девушкой Наташей и полностью выпустил руководство из своих рук. Так как живое тело коллектива быть без головы не может, то ею естественно и без лишнего шума стал Гош при всеобщем одобрении.