Сын человеческий, с илюстрациями - Александр Мень

По свидетельству Иосифа Флавия, Иоанн учил народ “вести чистый образ жизни, быть справедливыми друг к другу и благоговейными к Предвечному”[10]. Подчеркивая важность этических норм Закона, Креститель тем самым следовал традиции древних пророков. Мало говоря о ритуалах, он ставил на первое место нравственный долг человека: “У кого две рубашки, пусть поделится с неимущим, у кого есть пища, пусть так же поступает”[11]. Пророк не предлагал солдатам бросать свою службу и говорил, что для них важнее избегать насилия и наушничества. Ко всеобщему изумлению он не осудил даже презираемое ремесло сборщиков налогов - мытарей,  но  требовал только, чтобы они не вымогали больше положенного (Собирая имперскую подать, мытари обычно наживались за счет населения).

В то же время по отношению к сильным мира сего Иоанн вел себя настолько независимо, что скоро вызвал недовольство. По преданию, Креститель однажды посетил Иерусалим и там выступил против членов Совета. Когда его спросили, кто он и откуда, Иоанн сказал: “Я человек, и жил там, где водил меня Дух Божий, питая меня кореньями и древесными побегами”. На угрозу расправиться с ним, если он не перестанет смущать толпу, Иоанн ответил: “Это вам надо перестать творить ваши низкие дела и прилепиться к Господу Богу своему”. Тогда оказавшийся в собрании ессей по имени Симон презрительно заметил: “Мы ежедневно читаем священные книги, а ты ныне вышел из леса, как зверь, и смеешь учить нас и соблазнять людей своими мятежными речами”[12]. После этого Креститель больше никогда не приходил в столицу.

Иоанн обычно жил близ Бетании, или Бетавары, - речной переправы, где и крестил приходящий к нему народ[13]. Вскоре вокруг него образовалась община, которой Иоанн дал свои правила и молитвы. По имени мы знаем только двух из учеников Крестителя - Андрея из Вифсаиды и юношу Иоанна, сына Зеведеева. Оба были рыбаками и пришли с берегов Галилейского моря[14].

Как смотрели иоанниты на учителя? Скорее всего, они видели в нем эсхатологического Пророка, чей приход ожидался многими[15]. Но у некоторых сложилось убеждение, что сам Креститель и есть обетованный Мессия.

Влияние Иоанна возрастало с каждым днем. В своих речах он стал затрагивать и Ирода Антипу, которому принадлежала Иорданская область. В результате, пишет Флавий, тетрарх “начал опасаться, как бы власть Иоанна над массами не привела к каким-нибудь беспорядкам”[16].

Был встревожен и Синедрион, и именно поэтому на Иордан был отправлены священники с полномочиями от него.

- Кто ты? Не Мессия ли? - задали они вопрос Крестителю.

- Я не Мессия, - отвечал тот.

- Что же? Ты Илия?

- Я не Илия.

- Пророк?

- Нет.

- Тогда кто же ты, чтобы дать нам ответ пославшим нас? Что ты говоришь о самом себе?

- Я глас вопиющего: “В пустыне выпрямьте дорогу Господу”, как сказал пророк Исайя.

- Что же ты крестишь, - спросили его, - если ты не Мессия, и не Илия, и не Пророк?

И тогда они услышали ответ, полный смирения и веры, который ясно определил призвание Иоанна как Предтечи Христа:

- Я крещу водою, посреди же вас стоит Тот, Кого вы не знаете, Идущий за мною, Который впереди меня стал, Кому я недостоин развязать ремень обуви Его... Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницы, а мякину сожжет огнем неугасимым[17].

Все поняли, что это значит. Мир должен пройти через огонь правды Божией, Иоанн же - лишь предвестник очистительной грозы.

О Мессии говорили уже давно, но только иорданский учитель возвестил, что дни Его прихода наконец наступили. Слушая Предтечу, народ постоянно “находился в ожидании”. Многие знали, что Избавитель долго будет скрываться неузнанным, поэтому слова Иоанна: “Он стоит среди вас” - заставляли учащенно биться сердца.

В это самое время на берегу среди толпы появился Человек из Назарета.

Приход Его едва ли привлек внимание, тем более что Он вместе с другими готовился принять крещение от Иоанна. Однако, когда Он подошел к воде, всех поразили странные слова пророка, обращенные к Галилеянину: “Мне надо креститься от Тебя”.

Был в пустыне со зверями

Знал ли Иоанн еще прежде или только теперь почувствовал, что перед ним не простой человек, а Некто, больший его самого? Ответ Иисуса: “Допусти сейчас, ибо так подобает нам исполнить всякую правду” - ничего не объяснил окружающим[18]. Хотел ли Он сказать, что “нам”, людям, нужно начинать с покаяния? Хотел ли дать пример? Или смотрел на крещение как на акт, знаменующий начало Его миссии? Во всяком случае для Иоанна эти слова имели определенный смысл, и он согласился совершить обряд.

Это была символическая встреча. Отшельник во власянице, с почерневшим от солнца, изможденным лицом, с львиной гривой волос, воплощал собой тернистый путь дохристианской религии, а новое Откровение приносил Человек, Который внешне, казалось, ничем не отличался от любого простолюдина из Галилеи.

В тот момент, когда Иисус стоял в реке и молился, произошло нечто таинственное. Впоследствии Иоанн говорил своим ученикам: «Я увидел Духа сходящего, как голубь, с неба, и Он пребыл на Нем. И я не знал Его, но Пославший меня крестить водою, Тот мне сказал: “На ком увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Он есть крестящий Духом Святым”. И я увидел и засвидетельствовал, что Он есть Сын Божий»[19].

После крещения Иисус тотчас же покинул Бетанию и углубился в пустыню, лежащую к югу от Иордана. Там, в окрестностях Мертвого моря, среди голых безжизненных холмов, где молчание нарушалось лишь плачем шакалов и криками хищных птиц, Он провел в посте более месяца. По словам евангелистов, в те дни на пороге Своего служения Он был “искушаем дьяволом”.

Предстало ли Иисусу видение, как это обычно любят изображать художники, пытался ли кто-нибудь из обитателей пустыни увлечь Его на ложный путь, или все свершалось в душе Христовой незримо? Об этом не мог рассказать никто, кроме Самого Иисуса. Но Он поведал ученикам только суть происходившего[20]. Сатана предложил Мессии три собственных способа завоевать Мир. Первый заключался в том, чтобы привлечь массы обещанием земных благ. Накорми их, “сделай камни хлебами”, и они пойдут за Тобой куда угодно,  говорил искуситель. Но Иисус отказался прибегнуть к подобной приманке: “Не хлебом единым жив человек...”

В другой раз Назарянин стоял на высокой горе. У ног Его лежали пепельные зубцы скал, за которыми угадывались “царства мира сего”. Где-то далеко двигались непобедимые римские легионы, плыли по морю корабли, волновались народные толпы. Что правит ими, что царит над миром? Не сила ли золота, не власть ли меча, не стихия ли эгоизма, жестокости и насилия? Кесарь потому лишь повелевает народами, что признал владычество темных начал в человеке. “Тебе дам всю эту власть, - сказал Сатана, - и славу их, потому что мне предана она, и я, кому хочу, даю ее”. Стань таким, как повелители империй, и люди будут у Твоих ног. Подобного Мессию-воина ждали иудейские зелоты. Однако Иисус не уступил соблазну меча; не для того пришел Он, чтобы идти по стопам поработителей. “Отойди от Меня, Сатана, - был Его ответ, - написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи”.

Из пустыни Иисус направился в Иерусалим. Но и там дух зла не отступал от Него. “Бросься вниз”, - предложил он, когда Христос стоял на одной из высоких храмовых площадок; ведь толпа, увидев человека, который упал на камни и остался невредим, наверняка сочтет Его великим чародеем. Но и путь кричащего чуда, по которому пошли как ложные мистики, так и поклонники “технических чудес”, не мог быть принят Иисусом. Свою силу Он всегда будет стараться скрывать, избегая духовного насилия над людьми.

Евангелия говорят, что побежденный Сатана отступил от Христа “до времени”. Иными словами, искушения не ограничивались этими переломными днями Его жизни.

Возвратился в Галилею в силе Духа

Возвращаясь в Галилею, Иисус на некоторое время снова остановился в Бетании. Когда Иоанн увидел Его, он сказал, обращаясь к окружавшим его людям: “Вот Агнец Божий, Который берет грех мира”[21]. Слово “Агнец” напоминало о пророках, которых преследовали и убивали, а в Книге Исайи Агнцем был назван Служитель Господень, Чьи муки совершатся ради искупления грехов человечества.

Креститель повторил свое свидетельство и в кругу близких учеников, после чего Андрей и Иоанн стали искать встречи с Иисусом[22]. Однажды, увидев Его, они робко пошли за Ним, не зная, как начать разговор. Иисус обернулся и спросил: