Полуночный ковбой и его невеста - Кристин Риммер

- Я несколько раз просила вас уйти. Чарити выпрямилась.

- Я уйду, но запомните: я желаю Тиффани только добра и стараюсь ради ее же блага. Меня не интересует, во сколько обойдутся услуги адвоката или какие шаги придется предпринять. Я пойду на все, но право на опекунство получу. По крайней мере Тиффани вырастет в приличной семье.

Адора сосчитала до трех.

- Вы все сказали?

- Все. Надеюсь, до вас дошло, что этим бессмысленным браком вы ничего не добьетесь.

- Вы назвали наш брак бессмысленным? Вы заблуждаетесь. Мы с Джедом будем неразлучны всю жизнь. Мы любим друг друга, поэтому решили пожениться. А теперь позвольте проводить вас до двери.

- Я запомнила дорогу.

- Тогда, пожалуйста, уходите.

Едва за Чарити захлопнулась дверь, Адора без сил опустилась в кресло-качалку. Ее била дрожь. Теперь она более, чем когда-либо, была исполнена решимости не подпускать Чарити к Тиффани.

Утром Адора вместе с Тиффани сходила в церковь, а днем, пока она ездила в Рено покупать свадебное платье, девочка оставалась с братом.

Адора вернулась ближе к вечеру, на заднем сиденье ее машины лежало шуршащее кружевом свадебное платье - именно такое, каким оно представлялось ей в мечтах, - а еще белые туфли, роскошное белье и безумно дорогая шелковая ночная сорочка.

Она отнесла покупки домой и поспешила на Черч-стрит готовить ужин.

Там ее ждало неожиданное предложение от Джеда:

- Давайте поужинаем в "Пятнистой сове". Вы, я и Тиффани.

Адора уронила в раковину наполовину очищенную картофелину и повернулась к нему с радостной улыбкой.

"Пятнистая сова" считалась лучшим в городе рестораном. Там была очень уютная атмосфера, лампы были заменены старинными светильниками, а в настоящем каменном камине всегда горел огонь. "Пятнистая сова" была любимым рестораном Адоры. Кроме того, он славился отличной кухней и безукоризненным обслуживанием.

Они сели за угловой столик и сделали заказы. Когда принесли салаты, в ресторан легкой походкой вошла Дона де Лонгри под руку с мужчиной, которого Адора видела впервые.

Дона и ее спутник заняли столик в нескольких метрах от них: за спиной Джеда и прямо в поле зрения Адоры. Поэтому, даже уткнувшись в тарелку, она не могла не замечать взгляды, которые Дона время от времени бросала на широкую, обтянутую черной кожаной курткой спину Джеда.

- Вам подали жесткое мясо? - поинтересовался у нее Джед причиной потери аппетита.

- Нет, все очень вкусно. Склонив голову набок, он пристально посмотрел на нее.

- Тогда ешьте. Она взяла вилку.

- Я ем.

Адора вяло ковырялась в тарелке и прилагала титанические усилия, чтобы не обращать внимания на Дону, но так и не смогла сосредоточиться на ужине. Она пыталась догадаться, что на уме у этой очаровательной блондинки.

Еще она пыталась вычислить, о чем думает Джед. Видел ли он, как появилась его бывшая подружка? От этих переживаний Адора занервничала. Интересно, остается ли в силе их с Джедом договор пожениться? Сегодняшние предсвадебные траты почти опустошили ее банковский счет. Она договаривалась о венчании в церкви и о гражданской регистрации. Она обсуждала меню торжественного стола. Она заказала в кондитерской трехъярусный свадебный торт.

Ей не оставалось ничего другого, кроме как признаться самой себе: она твердо решила выйти замуж за едва знакомого ей человека. Адора часто размышляла об их будущей совместной жизни, начиная от воспитания Тиффани и заканчивая сном в их общей постели.

Но как представляет себе их будущее Джед?

Что он чувствует?

Вдруг пройдет немного времени, и он будет корить себя за то, что так скоропалительно накинул себе на шею ярмо брака? Вдруг он возненавидит Адору из-за того, что был вынужден на ней жениться ради спасения Тиффани?

Вдруг он до сих пор любит Дону? Вдруг, снова встретившись с ней, он сравнил ее с Адорой и осознал, какой дурацкой ошибкой будет их брак?

Когда бесконечно долгий ужин завершился, Адора приняла решение. Им с Джедом необходимо поговорить. И как можно скорее, ведь до свадьбы осталось всего шесть дней.

Уложив Тиффани спать, Адора отправилась к Джеду. Его было нетрудно отыскать, стоило только пойти на звуки рок-н-ролла.

Под вопли Мика Джаггера Джед снимал с мотоцикла какие-то блестящие части, полировал их и прикручивал обратно. Обернувшись и увидев Адору, он вытер тряпкой руки и выключил магнитофон.

- Что такое?

Адора приказала себе не нервничать и отважно встретила его взгляд.

- Мы можем.., ну.., поговорить?

- Поговорить о чем?

- Я...

Улыбка промелькнула на его чувственных губах.

- Давайте, Адора.

- Дона де Лонгри.., или как там ее сейчас величать...

- Что насчет нее?

- Сегодня она была в ресторане.

- И что?

- Она.., она смотрела на вас.

- Разве это моя проблема?

- Вообще-то нет, но... - Она запнулась и стала лихорадочно искать слова для продолжения.

Джед молчал, не делая ни малейшей попытки ей помочь. Потом приблизился.

- Тогда в чем дело?

Адора в замешательстве уставилась в пол, не решаясь встретиться с ним глазами. Джед приподнял пальцами ее подбородок, и ее тело вновь затрепетало, как прошлой ночью, когда он открыл ей волшебство поцелуя. Она чувствовала запах его рук, мятно-песчаный запах. И нашла его возбуждающим.

Джед продолжал держать ее за подбородок, и она была вынуждена посмотреть ему в глаза.

- Говорите.

Адора заставила свои растревоженные чувства успокоиться и сконцентрировалась на главном: узнать правду о Джеде и Доне.

- Когда-то вы были влюблены в Дону.

Он повел плечами и отпустил ее подбородок.

- Был.

Странно, но ее слишком сильно волновало прошлое Джеда. До нелепого сильно. Почему? Она знала ответ. Тогда почему бы ей не высказать все, что накопилось?

- Вы были безумно влюблены в нее, - выдавила она с непонятной насмешкой. Он снова пожал плечами.

- Верно. Был.

- А сейчас?

Он прошелся по гаражу и сел в седло мотоцикла. Потом несколько долгих мгновений смотрел на нее.

- Что сейчас?

Ее глаза сверкнули.

- Вы все еще любите ее? Джед пристально разглядывал Адору, потом выпалил:

- Проклятье, нет!

У Адоры словно камень с души свалился.

- Правда?

Он глубоко вздохнул.

- Адора. Скажите прямо, что вы надумали?

- Я..

- Смелее.

- Хорошо. Я хочу, чтобы вы рассказали мне все.

- Все? Обо мне и Доне?

- Да. - Она бросила на него красноречивый взгляд. - По крайней мере самое интересное.

Джед ухмыльнулся.

- Вы не слишком многого просите?

- Пожалуйста.

- Дьявол...

- Я вся внимание.

Джед качал головой, но в его глазах пряталась улыбка.

А ей с каждой секундой становилось легче.

- Будь по-вашему, - пробормотал он. Адора устроилась поудобнее.

- Слушаю вас.

- Я любил Дону.

- Это вы уже говорили.

- А Дона любила меня. - Джед смотрел куда-то в пространство. Видимо, перед его мысленным взором проносились картины прошлого. - По крайней мере так она утверждала. Чарити была против нашей любви. По ее мнению, такое отродье, как я, было недостойно даже смахивать пыль с туфелек ее драгоценной девочки.

Адора вспомнила свой неприятный разговор с Чарити вчерашним вечером.

- Мне противна эта женщина. Я забыла вам рассказать, она побывала у меня вчера после похорон.

- Чарити? - Его глаза сузились. - И? Она повела плечами.

- Устроила скандал.

- Впредь даже не давайте ей такой возможности.

- Не дам. Теперь продолжайте. Вы остановились на том, что Чарити считала вас недостойным своей дочери.

Джед собрался с мыслями и продолжил:

- Чарити запретила Доне встречаться со мной. Поэтому мы бегали на свидания тайком. Иногда по ночам я забирался в окно ее комнаты.

- И одной прекрасной ночью...

- ..Чарити застукала нас. Мы были обнажены. Лежали вместе в постели Доны.

Адора представила себе эту сцену и передернулась.

Джед кивнул.

- Да, момент был не из приятных.

- И неужели Дона обвинила вас в изнасиловании?

Он провел рукой по лицу.

- Как и бедолага Мортон, Дона была запугана Чарити. Она была достаточно привязана ко мне, чтобы тайком от Чарити встречаться со мной, но у нее не хватило смелости сказать в лицо своей мамаше, что она - моя девушка. Поэтому, стоило Чарити поймать нас на месте преступления, она моментально отреклась от меня. Чарити начала обзывать меня насильником, вопить, что я надругался над ее доченькой. Я тоже кричал, говорил, что мы с Доной любим друг друга, что никакого изнасилования не было, а была только любовь. Только любовь. - Его голос был грустен. - Господи, я был так наивно, так искренне уверен, что после этих признаний Дона кинется в мои объятия, повторяя вновь и вновь, как сильно меня любит.

- Что же сделала Чарити?

- Она внушила Доне: "Он изнасиловал тебя, ты знаешь сама. Откройся мне. Скажи, что это животное насильно принудило тебя заниматься этой мерзостью". Я смотрел на Дону и не сомневался, что она заступится за меня. Но она тряслась от страха. "Да, мама, - промямлила она перепуганным голосом. - Ах, мамочка, он изнасиловал меня. Изнасиловал!" Я стоял как громом пораженный, прикрываясь простыней. Мое сердце разрывалось от горя. Я все стоял и стоял, держа в руках дурацкую простыню, а потом приехали полицейские и забрали меня. Мне было наплевать, куда меня ведут. Я хотел только одного: умереть.