В волчьей шкуре - Сергей Зверев

– Майнс? – указывая на петляющую дорогу, поднимающуюся в горы, спросил Федор.

– Мины везде есть, Федья, – разглаживая свои черные усы и обтирая пыль с кофейного цвета от загара лица, засмеялся Наджибулла. – Шайтан там.

– Исмаил Хан? – уточнил Федор.

– Нет, Федья, нет, – Наджибулла, таджик по национальности, очень хорошо знал русский язык. Не раз рассказывал Федору за чаем, что шесть лет учился в Душанбе, побывал в некоторых городах Советского Союза, где учились его кабульские товарищи, – во Львове, в Симферополе, в Краснодаре.

Но Федору ни в одном из этих городов еще не удавалось побывать, поэтому тему этого разговора не поддерживал, а больше задавал вопросы о жизни Наджибуллы в Афганистане, чем он увлекался в детстве, в юношестве, как живет его семья…

– А кто же тогда тот шайтан? – спросил Кулибин, доставая из кармана пачку сигарет «Ростов-на-Дону» и предлагая афганцу закурить.

– От Масуда идут, кахраджи.

– С чем это едят? – поправив на плече автомат, спросил Федор.

– Не знаю, Федья, кто они, но знаю, Аллаха они не… – и, пытаясь подобрать нужное слово, он посмотрел куда-то вдаль, быстро перебирая пальцами, – нэ любти, нэ, не-е лубят.

– Их, видно, сюда Масуд послал, – улыбнулся Федор.

– Нэй, нэй, Федья, Масуд – мусульманин. Аллах акбар.

– А-а-а, американцы?

– Да, Федья, голова от них болит, – закивал Наджибулла.

– Тот караван, что ли?

– Тот караван пустой, Федья, – вздохнул афганский офицер. – Он в кишлак идет, – и, вытащив из пачки Федора сигарету, прикурил ее. – О-ох, сильный табак, – скривившись, закашлялся царандоевец. – «Мальборо» ней?

Федор в ответ пожал плечами.

Видно, что Наджибулла начал нервничать. Это заметил Кулибин не только по стуканью им спичечным коробком по ногтю большого пальца, а еще и по тому, как он посматривал, но не в сторону того каравана, а то на часы, то прямо перед собой в каменную насыпь и растущий на ней невысокий кустарник.

– Чего ждем? – поинтересовался Федор, сдавливая ладонью ремень автомата, висевшего у него на плече.

– Как караван пойдет, уважаемый Федья, – с напряженным лицом ответил афганец и указал подбородком в сторону шлагбаума. – Не будет стрелят, тогда спокойно пойдем дальше.

– Все-таки не доверяешь им?

– Война, Федья.

– А в горы зачем идем, Наджибулла? Наш блокпост находится в долине Пагмана. Туда и поедем.

– В горы надо, Федья. Там танк тащит БТР наш, он сломался.

«Вот где ожидается столкновение, – подумал про себя Федор и глянул на своих солдат, лейтенанта, своего сменщика с солдатами, наблюдающих за ним и афганским милиционером с брони и слушающих их пустую болтовню. – Неужели по-другому нельзя было совершить подмену командиров?»

– Стоп, стоп, – поднял руку Федор. – Сначала нужно выдвинуться к нашей точке, Наджибулла. У людей воды нет. А назад будем идти, тогда и зацепим ваш БТР.

Видно, что афганец был недоволен предложением русского офицера, но и не торопился с ним согласиться. Глядя себе под ноги, Наджибулла вдруг сказал:

– Скорпионы бегут, пауки, наверное, землетрясение будет. Так что, Федья, нужно торопиться, танк встречать, а то душман его убьет.

– Да уж, – не зная, что сказать афганцу, Федор залез на броню БМП, выставил подзорную трубу в сторону расположения афганского каравана и от него повел трубу дальше, в сторону дороги, заползающей на вершину длинного песчаного бугра. Эта дорога уходила в долину Чарикара. И на самой ее вершине слева хорошо просматривался силуэт русского блокпоста, напоминавшего небольшую крепость, сделанную из глины. Справа и слева крепости блокпоста выглядывали стволы зенитных установок. У центральных ворот стояли три боевые машины пехоты. Сверху блокпост должен быть укрыт сеткой. Ее Федор не видел, но помнил, что она есть.

Этот караван не мог пройти около блокпоста, так как он стоит метрах в пятистах от дороги. Русских интересовала не она, а покой, который должен быть здесь.

Федор повел трубу правее блокпоста, «спустился» ниже, под бугор, к тому берегу озера, и стал, насколько возможно, осматривать крупное здание восточного типа, расположенное там. Оно было огорожено каменным забором европейского стиля, с левой и правой сторон закрыто небольшой рощей или парком. К этому месту и близко никого не подпускали, так как это была правительственная база отдыха. Это Федор знал точно.

«Нашли же место, где провести обмен!» – подумал Кулибин.

Заново навел трубу на караван. Он уже прошел шлагбаум, пересек дорогу, сворачивающую ко второму небольшому перевалу в сторону кишлака, и направлялся к ним.

– В Кабул идет? – показав рукой в сторону каравана, спросил Федор.

– Нужно проверить их, – сказал Наджибулла и, что-то крикнув своим солдатам, пошел в начало колонны.

БТР, стоявший первым, громко взревел и тронулся к каравану. За ним пошла вторая и третья афганские бронемашины.

– Давай за ними, – крикнул Федор своему механику-водителю. И БМП с легкостью, набирая обороты, догнала афганскую колонну.

Пыль, поднявшуюся от колонны, ветром относило в сторону огромного озера. Афганские БТРы шли очень медленно, что нервировало русских солдат.

– Приготовьтесь, что-то здесь не так, – дал команду сидящим рядом с ним солдатам Кулибин. – Андрей, – обратился он к своему сменщику, лейтенанту Кобзарю, – принимай команду на последней БМПэшке. Давай, бегом! – и, дождавшись, когда лейтенант заберется на броню боевой машины, приказал механику-водителю продолжать движение.

Федор не сразу осознал, что произошло. Механик-водитель, голова которого наполовину выглядывала из люка, резко отдернулась назад, и из затылка выплеснулась темно-красная жидкость. Стрельба, идущая из впереди двигавшегося бронетранспортера, была направлена на них? Ничего не понимая, Федор спрыгнул с БМП, крича во все горло: «Всем с машины, бегом марш!»

Солдаты попрыгали с бронемашин и врассыпную кинулись к кустарнику, за ними – Федор. Пушка шедшей с сзади БМП открыла огонь по БТРу. Последняя БМПэшка зашла с левого бока машины, на которой только недавно сидел Федор, и тоже открыла огонь по впереди стоящим БТРам.

– Иванов, Семенов, к камню на вершине и занять оборону, – скомандовал Федор своим солдатам. – Лабетов с Каплиным, вправо, следить за низиной!

Бронетранспортеры загорелись. Увидев это, Федор крикнул: «Ложись, взорвутся» – и полез за двумя десантниками, поднимавшимися на скалу.

Бой вроде угасал, хотя перестрелка еще продолжалась, но стрельба уже не была такой частой.

– Душманы! – громким и звонким голосом крикнул Николай Иванов, и в тот же момент Федор, посмотрев наверх, сразу отпрыгнул в сторону от катящегося на него кувырком чьего-то тела.

Семенова, лежавшего спиной на камне, он узнал сразу, по белым кроссовкам, которые тот постоянно надевал в горы. Тело парня потихонечку сползало со скальной породы. Все его тело было в крови.

Притаившись за камнем, чуть высунувшись вбок, Федор стал внимательно осматривать вершину. Что-то шевельнулось около тела убитого солдата. Присмотрелся, это был человек в чалме и в серой рубашке. Опершись на локоть и приподняв автомат, Кулибин прицелился в него и нажал на спусковой крючок. Душман, дернувшись и потянувшись всем телом вверх, упал на спину и боком съехал по камням вниз к Федору. Его тело, наткнувшись на камень, за которым прятался Кулибин, остановилось.

Переждав с несколько секунд, Федор снова высунулся сбоку от камня, за которым прятался, и, прикрываясь телом убитого афганца, стал смотреть вверх. Вроде никого не видно. Теперь нужно перебраться еще выше к тому камню, с которого сползло тело Семенова. Двинулся и, вплотную подобравшись к телу убитого душмана, снова замер.

Лицо этого человека было чисто выбрито, широкоскулое, с открытыми глазами. Федор, не сводя с него глаз, сдвинулся немножко вправо и от удивления невольно воскликнул. Этот человек был очень похож на него самого, Федора. Единственное, что отличало его от него, – это неширокий рубец на подбородке. Видно, что он старый. Его цвет сравнялся с цветом кожи лица. Но теперь почти такой же рубец есть и у него.

Вверху что-то стукнуло, и в одно мгновение Федор бросился под возвышающийся впереди камень и затаился за ним. Прислушиваясь, хотел посмотреть вниз, в сторону колонны, но кроме поднимающегося черного дыма оттуда ничего не увидел, мешали камни. Снова посмотрел на «душмана». Даже возраст у них, наверное, одинаков.

Вытащив из подсумка «лимонку», Федор вставил в нее запал и вкрутил его.

«Что делать? Бросать гранату и после этого двинуться правее? Но там лежит Семенов, а вдруг он еще жив?»

И в это же мгновение тело душмана начало дергаться от попадающих пуль в голову, лицо, нос, скулы, оно проломилось, искорежилось. Увидев эту картину, Федор закрыл глаза ладонью и вжался всею спиной в камень.

– Файзулла, – услышал он чей-то голос сбоку от себя.