Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей - Брендон Сандерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это ущельный демон. — Адолин ткнул в рисунок пальцем. — Он странный... морда слишком уж грозная и плечи шире, и еще я не вижу вторую пару передних клешней... но кто-то точно пытался нарисовать одну из этих тварей.
— Да, — согласился Далинар, потирая подбородок.
— «Это рисунок из одной книги, что я нашла здесь. Моя новая ученица — весьма умелая рисовальщица, и я попросила ее воспроизвести картинку для вас. Скажи-ка, тебе это что-то напоминает?»
«Новая ученица?» — подумал Далинар. После предыдущей прошло несколько лет. Ясна всегда твердила, что у нее нет времени на учениц.
— Это рисунок ущельного демона, — сказал князь.
Данлан записала его слова. Через несколько секунд пришел ответ.
— «Если верить книге, это изображение Приносящего пустоту, — прочитала Данлан и, нахмурившись, склонила голову набок. — Книга — копия текста, который изначально был написан в годы, предшествовавшие Отступничеству. Но иллюстрации скопированы из другого трактата, еще более древнего. Кое-кто считает, что этот рисунок был сделан лишь через два или три поколения после того, как нас покинули Вестники».
Адолин тихонько присвистнул. Картинка и впрямь древняя. Насколько Далинару было известно, сохранилось очень мало предметов искусства или литературных памятников, созданных в темные дни, и «Путь королей» — самый старый и единственный полный текст. И даже он сохранился только в переводе; ни одной копии, написанной на изначальном языке, не осталось.
— «Не надо поспешных выводов. Я вовсе не намекаю, что Приносящие пустоту и ущельные демоны — одно и то же. Я считаю, что древняя художница не знала, как выглядят Приносящие пустоту, и потому нарисовала самое страшное существо из всех, о которых ей было известно».
«Но откуда же она знала, как выглядят ущельные демоны? — подумал Далинар. — Мы ведь лишь недавно открыли Расколотые равнины...»
Ну да, разумеется. Хотя Ничейные холмы сейчас обезлюдели, но когда-то здесь процветали густонаселенные королевства. Кто-то в прошлом знал об ущельных демонах достаточно, чтобы нарисовать одного и окрестить Приносящим пустоту.
— «Мне пора, — сказала Ясна устами Данлан. — Дядя, позаботься о моем брате, пока меня нет рядом».
— Ясна, — начал Далинар, стараясь осторожно подбирать слова, — дела приняли сложный оборот. Ветры бури выходят из повиновения, дома шатаются и скрипят. Возможно, ты вскоре услышишь новость, которая тебя потрясет. Было бы хорошо, если бы ты смогла вернуться и оказать посильную помощь.
Он терпеливо ждал ответа, пока даль-перо шуршало по бумаге.
— «Я понимаю, что должна назвать дату своего возможного возвращения. — Далинар почти слышал спокойный, холодный голос Ясны. — Но я не могу оценить, как надолго затянутся мои изыскания».
— Ясна, это очень важно. Прошу, подумай еще раз.
— «Будь уверен, дядя, я точно вернусь. В конце концов. Просто не знаю когда».
Далинар вздохнул.
— «Заметь, я изнываю от желания увидеть ущельного демона собственными глазами».
— Дохлого. Я не собираюсь повторять то, что устроил твой брат несколько недель назад.
— «Ох, дорогой мой Далинар, который всех и всегда готов защитить, — пришло в ответ. — Когда-нибудь тебе придется признать, что твои любимые племянник и племянница уже выросли».
— Я буду обращаться с вами как со взрослыми, в той степени, в какой вы этого заслуживаете. Приезжай поскорее, и мы добудем тебе мертвого ущельного демона. Береги себя.
Они ждали ответ, но самосвет перестал мигать — сеанс связи с Ясной закончился. Данлан вернула на место даль-перо и доску, и Далинар поблагодарил секретарш за помощь. Дамы удалились. Адолин явно желал задержаться, но отец жестом велел ему уходить.
Князь снова посмотрел на набросок ущельного демона, ощущая неудовлетворенность. Что ему дал этот разговор? Еще больше расплывчатых намеков? Что же такого важного было в изысканиях Ясны, что она игнорировала угрозы королевству?
Придется написать ей более прямое письмо, когда он сделает официальное объявление, и разъяснить, почему он решил отойти от дел. Возможно, это заставит ее вернуться.
И вдруг потрясенный Далинар осознал: он принял решение. Где-то между тем, как он выбрался из траншеи, и текущим моментом в его мыслях об отречении «если» сменилось на «когда». Это правильно. Ему было больно, но он ощущал уверенность. Мужчина иной раз должен делать неприятные вещи.
«Все дело в разговоре с Ясной, — подумал великий князь. — В том, что я вспомнил о ее отце». Он и впрямь вел себя так же, как Гавилар ближе к концу. Это едва не уничтожило королевство. Что ж, он должен остановить самого себя до того, как все зайдет так далеко. Возможно, то, что с ним происходит, — какая-то душевная болезнь, доставшаяся от родителей. Она...
— Ты так любишь Ясну, — заговорила Навани.
Далинар вздрогнул и отвлекся от наброска ущельного демона. Он думал, что она вышла следом за Адолином. Но та все еще была в гостиной и смотрела на него.
— Почему же, — продолжила Навани, — ты так усердно просил ее вернуться?
Он повернулся к вдовствующей королеве и понял, что она отослала обеих своих учениц вместе с секретаршами. Теперь они были наедине.
— Навани, это неприлично.
— Чушь. Мы семья, и я задала тебе вопрос.
Далинар поколебался, потом прошел в центр комнаты. Навани стояла у двери. К счастью, ее ученицы оставили открытой дверь в конце приемной, а в холле стояли двое часовых. Не идеальная ситуация, но, пока князь мог видеть часовых, а они — его, разговор с Навани все же кое-как балансировал на грани приличий.
— Далинар, ты собираешься мне все объяснить? Почему ты так доверяешь моей дочери, в то время как остальные чуть ли не единогласно ее осуждают?
— Их пренебрежение служит для меня рекомендацией.
— Дочь — еретичка.
— Она не присоединилась ни к одному из орденов, потому что не верит в их учения. Вместо компромисса из приличия она проявила честность и отказалась заниматься тем, во что не верит. Я считаю это хорошим признаком.
Навани фыркнула:
— Вы двое словно пара гвоздей в одной дверной раме. Суровые, твердые и такие до бури упрямые, что не вытащить.
— Тебе следует уйти. — Далинар кивнул в сторону коридора. Он внезапно ощутил страшную усталость. — Люди будут говорить.
— Ну и пусть. Нам нужен план. Ты самый важный великий князь в...
— Навани, — перебил он, — я собираюсь отречься в пользу Адолина.
Она удивленно моргнула.
— Я отойду от дел, как только разберусь со всеми приготовлениями. Это случится самое большее через несколько дней.
Произнеся это вслух, он почувствовал себя странно — как будто слова, прозвучав, сделали его решение более осязаемым.
На лице Навани отразилась боль.
— Ох, Далинар, — прошептала она, — это чудовищная ошибка.
— У меня есть на нее право. И я вынужден повторить свою просьбу. Навани, мне сейчас о многом надо подумать, и на тебя времени нет.
Князь указал на дверь.
Она закатила глаза, но удалилась.
«Вот и все, — подумал Далинар, выдыхая. — Я принял решение».
Слишком уставший, чтобы снять доспех без посторонней помощи, он медленно опустился на пол и уперся головой в стену. Утром он расскажет Адолину о своем решении, а в течение недели объявит о нем на пиру. И после пира отправится домой, в Алеткар, в родные края.
Все кончено.
Рисн нерешительно выбралась из главного фургона в караване. Ноги ощутили мягкую неровную почву, которая еще и слегка проседала под ее весом.
Девушку пробрала дрожь. И она только усилилась оттого, что слишком толстые травинки не ушли под землю, как им полагалось. Рисн несколько раз топнула ногой. Трава даже не пошелохнулась.
— Она не шевелится, — сказал Встим. — Здешняя трава ведет себя не так, как в других местах. Ты ведь должна была об этом слышать.
Ее пожилой спутник сидел под ярко-желтым навесом главного фургона. Одной рукой он опирался о боковые перила, другой держал стопку бухгалтерских книг. Одна его белая бровь была заправлена за ухо, другая ниспадала вдоль лица. Встим предпочитал жестко накрахмаленные одеяния — синие и красные — и шапку, похожую на усеченный конус с плоским верхом. Это была традиционная одежда тайленских купцов, вышедшая из моды несколько десятилетий назад, но все еще узнаваемая.
— Я слыхала про траву, — призналась Рисн. — Просто это так странно.
Она осторожно обошла главный фургон по кругу. Да, до нее доходили истории про растительность в Шиноваре. Только вот воображение рисовало просто вялую траву. Поговаривали, что она не исчезает из-за чрезмерной медлительности.
Но нет, дело в другом. Трава не двигалась вообще. Как же она выживала? Разве ее не должны были подчистую съесть животные? Рисн потрясенно покачала головой и оглядела равнину. Трава была повсюду. Травинки росли так плотно, что под ними и земли не видно! Кошмар какой-то.
