История Кубанского казачьего войска - Федор Щербина

Кухаренко родился в 1799 году, а на службу поступил в 1814 году. В течение 9 лет он числился сотенным есаулом, т. е. урядником, и в офицеры произведен в 1823 году, в генерал-майоры — в 1853 году. Боевая служба Кухаренки прошла исключительно в борьбе с горцами. В большинстве случаев ему приходилось действовать как зависимому от других офицеру, реже — в роли командира отряда. Только с 1852 по 1856 год Кухаренко, как самостоятельный начальник отряда, совершил несколько походов против черкесов, и эти выступления были умелыми и очень удачными. Он же отчасти руководил и защитою Таманского полуострова и Азовского побережья во время восточной войны.

В разное время Я. Г. Кухаренко нес обязанности по администрации и гражданской службе. С 1833 по 1836 год он был асессором войсковой канцелярии по выбору от дворянства и временно нес обязанности прокурора; с 1838 по 1840 год состоял непременным членом войсковой канцелярии по экономической экспедиции; а в 1842 году назначен был окружным штаб-офицером Ейского военного округа. В 1851 году, вскоре после вступления в департамент военных поселений членом общего присутствия по делам казачьих войск, Кухаренко назначен был исправляющим должность наказного атамана Азовского казачьего войска, а год спустя переведен был на такую же должность в родное Черноморское войско.

Таким образом, до назначения наказным атаманом Черноморского войска Кухаренко прошел, в течение 38 лет, все важнейшие ступени казачьей военной и гражданской службы. Это дало ему возможность стать сразу же в положение близко знакомого с делом лица в роли атамана на родине. Таким и был генерал Кухаренко, но его деятельность не выходила из узких рамок ординарных распоряжений и обычного соблюдения благоустройства и порядка. Более крупную роль пришлось ему выполнить позже, когда возник вопрос о заселении Закубанья черноморцами, но об этом будет речь уже в 3-м томе «Истории Кубанского казачьего войска». Тогда же будут переданы и подробности трагической кончины этого генерала.

В июле 1855 года казачий атаман Кухаренко был заменен генералом Григорием Ивановичем Филипсоном, числившимся по генеральному штабу. Последнее обстоятельство, несомненно, служило причиной замены казака-генерала генералом регулярных войск. В то время восточная война была в разгаре. На обязанности наказного атамана Черноморского войска лежала ответственная задача по защите от неприятеля Черноморского и Азовского побережий. Нужен был опытный специалист военного дела, чтобы успешно бороться с европейскими войсками. Таким был представитель Генерального штаба Г. И. Филипсон.

Немецкая фамилия Филипсона значилась в дворянских книгах Казанской губернии, где он родился в 1805 году. На военную службу он поступил подпрапорщиком в Олонецкий пехотный полк в 1823 году. Военная деятельность Филипсона началась в 1831 году участием в целом ряде мелких стычек и в трех генеральных сражениях с поляками под Прагой, Остроленкой и у Варшавы. Но большая часть боевой службы Филипсона проведена в борьбе с кавказскими горцами и преимущественно на восточном побережье Черного моря. Здесь он участвовал в экспедиции генерал-лейтенанта Вельяминова в 1837 году, а затем с 1838 по 1842 год в таких же экспедициях г.-л. Раевского и генерал-аншефа Анрепа. В журналах военных действий по Черноморскому побережью за это время осталось немало указаний на исправную и разностороннюю деятельность Филипсона, как образцового офицера генерального штаба. В 1856, 1857 и в 1858 годах Филипсон действовал против горцев как самостоятельный начальник Черноморского побережья и Черноморской кордонной линии.

Филипсон считался одним из образованнейших офицеров своего времени. В Академию Генерального штаба он поступил в 1833 году и блестяще, с чином капитана и большой серебряной медалью, окончил курс академии в 1835 году. В 1845 году он был начальником штаба войск Северного Кавказа, но в 1850 году болезнь заставила его выйти в отставку. В 1855 году он снова поступил в ряды армии и сначала был назначен в распоряжение генерал-аншефа Хомутова, а затем вскоре в том же году и наказным атаманом Черноморского казачьего войска. Впоследствии генерал Филипсон был попечителем Петербургского учебного округа во время студенческих волнений в 1860 году.

Как наказной атаман Черноморского войска, Филипсон не выходил из роли охранителя сложившихся в войске порядков казачьего управления и оставил в войске о себе добрую память просвещенного и заботливого начальника.

В 1857 году начальником штаба Черноморского войска и главным помощником Филипсона назначен был г.-м. Лев Иванович Кусаков.

Кусаков родился в 1803 году, на военную службу поступил унтер-офицером во 2-й карабинерский полк в 1818 году, а в следующем, 1819 году, произведен был в чин прапорщика. Но молодому офицеру долго потом пришлось тянуть лямку в офицерских чинах, и только через 35 лет, в 1854 году, он получил чин генерал-майора.

Боевая деятельность Кусакова не отличалась ни разнообразием, ни особенно блестящими эпизодами. В 1831 году он участвовал рядовым офицером в борьбе русских войск с польскими повстанцами. Затем вся остальная служба Кусакова протекла на Кавказе в сражениях русских войск с кавказскими горцами. Кусаков нес эту службу исправно и всегда пользовался репутацией исполнительного офицера.

С такой репутацией он назначен был сначала начальником штаба Черноморского войска, а затем на короткое время и наказным атаманом того же войска. Поручения высшего начальства этот атаман исполнял в точности и своевременно. С казаками жил в ладах и согласии. Отличаясь непомерной тучностью, он не участвовал в походах и относился к служащим добродушно и доброжелательно. Единственную меру, намеченную им в виде выделения части войсковых земель в частную собственность, он сам же и отменил, убедившись в невозможности осуществления ее.

Черноморские казаки узнали действительную цену Л. И. Кусакова лишь впоследствии, когда он не стоял уже в рядах казачества, но когда он стал на сторону казаков в вопросе о переселении их за Кубань. Это уже относится к последующим событиям, обзор которых войдет в 3-й том «Истории Кубанского казачьего войска», когда не существовало самостоятельной Черномории.

Таким образом, генерал Кусаков короткое время, в 1860 году и в начале 1861 года, был последним наказным атаманом Черноморского казачьего войска.

Во времена управления войском генералами Филипсоном и Кусаковым в среде высшей кавказской военной администрации возникли предположения о преобразовании Кавказского и Черноморского казачьих войск. В это время шли подготовительные работы и вырабатывался проект преобразования этих войск в Кубанское и Терское. К Черноморскому войску присоединена была довольно значительная территория Кавказского войска в пределах так называемых Старой и Новой Линий. С этого времени, собственно, начался период существования Кубанского казачьего войска.

Глава X

Охрана границы и военная служба

Черноморцы были поселены на Кубани как военная боевая сила; им поручены были «бдение и стража пограничная от набегов народов закубанских». Поэтому охрана границ и военная служба сразу же охватили всю жизнь черноморца на Кубани.

Казак занимал край не как хозяин и производитель, а как воин и защитник окраин России. Главный город войска Екатеринодар был заложен не в центре края или у моря, а на черкесской границе, на самой черте ее. Большинство куренных селений первоначально было вытянуто вдоль Кубани близ границы. Укрепления — кордоны или посты, батарейки и пикеты, окаймляли край по границе с одной южной ее стороны. Все приурочено было к границе.

Что же такое представляла собой эта граница?

Одну лишь горную реку. Точно огромной блестящей змеей извивалась Кубань на всем протяжении заселяемого казаками края. Это и была пограничная черта.

К границе были приноровлены главнейшие моменты в жизни казака. Большую часть военной службы черноморец был на границе, жил на кордоне и отсюда поочередно ходил и ездил то на пикеты, то в разъезды, то в ночные залоги. Днем и ночью он привязан был этой службой к пограничной линии, точно к какой-то невидимой нити, которая тянулась от берегов Черного моря далеко на восток сначала по Кубани, а отсюда по Тереку до моря Каспийского. Благодаря этой таинственной нити постоянно чувствовалась живая связь между разрозненными группами казаков по кордонам и пикетам. Когда дозорный, стоявший на вышке Бугазского пикета у самого берега Черного моря, затягивал громогласное: «Слу-ушай!», а дозорный на соседней вышке подхватывал это «слушай» и передавал дозорному следующей вышки, то этот предостерегающий окрик бодрствующего на границе казака, точно перекатной волной, доходил в два-три часа от моря до Екатеринодара и дальше его и затем отдаленным эхом возвращался обратно к морю. Это был своего рода казачий телефон, которым можно было хорошо пользоваться в тихую погоду.