Трон на руинах - К. Ф. Брин

компенсировала это. Я притворилась, что ничего не замечаю. Он сам вечно поощрял меня заключить сделку с королем демонов и выбраться отсюда. Пришло время отвечать за свои слова. – А я и не знала, что к нам приехал цирк. Ты ведь клоун?

Долион окинул меня взглядом, задержав его на лице, затем скользнув им по телу и одежде.

– Боже мой, Найфейн! Ты определенно урвал себе красотку! Я бы тоже хотел, чтобы ее запах окутал меня со всех сторон…

Найфейн двинулся так быстро, что мы с Долионом оба подпрыгнули. Он сомкнул пальцы на горле короля демонов и оскалил зубы, наполнив нашу внутреннюю связь яростью. Стиснув пальцы, Найфейн приподнял Долиона, и тот вцепился в его запястье изо всех сил.

– Упс! – Я положила ладонь на предплечье Найфейна. – Долион, не так ли? – Я похлопала Найфейна по руке. – Тебе не следует злить дракона. Теперь ты это знаешь. Найфейн, опусти его, пока он не сделал лужу под собой.

Найфейн затрясся, и его пронзила боль от магической хватки короля демонов. Он разжал руку и позволил ублюдку упасть на пол.

Сердитый и, похоже, смущенный Долион поднялся и сбросил пальто.

– Для дракона, который обычно утверждает, что любит своих слуг, ты не слишком беспокоишься о том, что потеряешь кое-кого сегодня, не так ли?

– Если ты убьешь его слуг, я убью твоих! – не подумав, выпалила я.

Взгляд его красноватых глаз метнулся в мою сторону.

– На тебя очень тяжело смотреть, – прищурилась я. – Разве ты не можешь изменить облик? Это бы очень облегчило жизнь всем остальным. Я не шучу.

– А какой у нее язычок! – воскликнул Долион.

– Только не надо шутить насчет того, что я могла бы сделать с тобой своим ртом! – Я вскинула вверх палец. – Я уже вижу синяки, которые остались у тебя после пары уколов моего острого языка.

Он слегка прищурился.

– Хм. Возможно, ты не будешь такой смелой, когда останешься без защиты своего телохранителя.

Я пожала плечами.

– Может быть. А может, и нет.

– Я слышал, что Найфейн держал тебя при себе последние месяцы. Запирал в башне? Как банально.

– Но не так банально, как твое дурацкое пальто. Оно нисколько не улучшает ситуацию с этими складками на штанах.

– Будь осторожна, малышка… – Его взгляд метнулся к Найфейну, затем обратно ко мне. – Я не из тех, с кем можно шутить. Сегодня вечером ты прогуляешься по замку одна, без своего дракона. И наденешь что-нибудь облегающее и откровенное.

Найфейн напрягся, и я почувствовала, что он затаил дыхание, пытаясь не взорваться.

– И когда ты неизбежно поддашься окутывающей тебя эротической магии, – продолжил Долион, – ты будешь стонать от удовольствия, как шлюха.

Я рассмеялась.

– А я чуть было не купилась! Стонать от удовольствия, как шлюха? Ты действительно думаешь, что секс-работники испытывают какое-то удовольствие от того, что любители потрахаться на халяву набрасываются на них, как какие-то свиньи? Нет, им чертовски скучно, и они просто ждут, когда клиент кончит. Наверное, как и все те, с кем ты трахаешься. Научись сначала оскорблять как следует, ты, губошлепый спермогоблин! Но будь спокоен, я приду сегодня вечером без Найфейна. Я сама выберу себе наряд, но приду. Как насчет небольшого пари? Я слышала, ты увлекаешься подобными вещами.

В выражении его лица ничего не изменилось, но глаза загорелись. Он действительно любил заключать пари.

– Если кто-нибудь из твоих приспешников прикоснется ко мне без согласия, – продолжила я, – я убью их. Никаких вопросов, никакого риска наказания.

– Что, если ты не сможешь их убить?

– Ладно, скажем иначе. Если кто-нибудь из твоих приспешников прикоснется ко мне без согласия, я попытаюсь убить их. Никаких вопросов, никакого риска наказания.

– Ты можешь попытаться убить их. Но только сегодня.

– Как часть нашего пари, да, только сегодня. Но это не значит, что я не буду продолжать воспринимать их смерть как непреходящую радость моей жизни.

Король демонов снова внимательно посмотрел на меня.

– А что я получу?

– А чего ты хочешь?

Найфейн напрягся.

– Чтобы дракон пошел на уступки, – ответил Долион.

– Ага, ну да. Как будто это зависит от меня. Не говоря уже о том, что это слишком расплывчатое требование. Попробуй сформулировать еще раз.

Я обжигалась раз или два в своей жизни, а когда обжигается девушка, у которой ничего нет, урок западает глубоко в душу.

Уголки губ Долиона приподнялись. Показались острые зубы.

– Чтобы дракон физически не прикасался ко мне, пока я здесь.

Ого, он боится Найфейна, это точно! А что, если бы Найфейну было позволено занять трон на его собственных условиях? Он бы легко подчинил себе короля демонов – и своего отца. Его отец, должно быть, понимал это, и именно поэтому пошел на крайние меры, чтобы убедиться, что у него есть наследник, а не соперник. В итоге Найфейну достался трон на руинах. Как же дерьмово поступил с ним отец!

– Ты что, тупой? – выплюнула я. – Ты заключаешь сделки только с безумными королями? У меня нет никакой власти над драконом. Никакой. Полный ноль.

– А я думаю, что есть. Он ни разу не заговорил с тех пор, как ты подошла. Он оставил право говорить за тобой, а это значит, что он очень уважает тебя и чтит то, что ты рядом с ним. Драконы невероятно преданны.

– Ты будешь стоять посреди разрушенного королевства и утверждать, что тип, который втянул нас в эту передрягу, был невероятно преданным? Ты гребаный идиот и тратишь мое время впустую.

С этими словами я обогнула его и направилась к двери.

Безумный король, возможно, думал, что он хорош в торговле, но он был таким же проницательным и коварным, как король демонов. Они говорили на одном языке. Такого рода соревнование заключалось не в том, чтобы играть в игру, а в том, чтобы играть людьми.

Взять, например, меня. Я вообще не умела выигрывать в сделках. Абсолютно не умела. Мне не нравилось обманывать людей. Для меня это не было игрой. Я хотела, чтобы все было по-честному. Вот почему слишком часто меня надували. А еще я – простолюдинка. У меня не было ни богатства, ни власти, ни социального положения, и я понятия не имела, как ведут себя люди, у которых все это есть. Такие люди, как я, были прислугой у таких людей, как король демонов. Или пленниками. С таким же успехом мы с ним могли бы говорить на разных языках. Он не знал, по каким правилам живут такие люди, как я, поэтому не мог понять ход моих мыслей.

Это было мое самое