История Саудовской Аравии - Алексей Михайлович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Король понимал, что должен учитывать интересы хиджазской знати. Когда в августе 1926 г. он назначил своего сына Фейсала вице-королем Хиджаза, одновременно были опубликованы так называемые «основные положения» – нечто вроде конституции. Они определили статус вице-короля, консультативного совета, административных органов7.
Консультативный совет – маджлис аш-шура, который был создан вслед за провозглашением «конституции», состоял из принца Фейсала в качестве вице-короля, четырех его советников и шести знатных хиджазцев. Несомненно, представители хиджазской знати, вошедшие в совет, не были сторонниками Хусейна и Али или, во всяком случае, отреклись от них. В 1924 и 1925 гг. в Мекке существовали ассамблеи с совещательными функциями, сформированные из знати, улемов и купцов. Они в некотором роде могли претендовать на самостоятельность и предъявлять претензии королю. Но ни один из их депутатов не попал в консультативный совет 1926 г., и поэтому логично предположить, что Ибн Сауд был раздражен их деятельностью8.
Разница между первыми ассамблеями и консультативным советом, состоявшим из безгласных лиц, была велика. Контроль Абд аль-Азиза над Хиджазом стал полным. Его признали королем Хиджаза и в самой стране, и в мусульманском мире, и он не нуждался в украшении фасада. Кроме того, Абд аль-Азиз, очевидно, чувствовал, что «конституция» Хиджаза могла бы оказаться заразительным примером для населения Неджда, и пресекал «крамолу» в зародыше.
В последующие годы хиджазское правительство Фейсала все больше приобретало черты ближневосточной бюрократии. Оно функционировало, опираясь на более образованных по сравнению с недждийцами хиджазцев. В то время как Абд аль-Азиз пытался приспособить для своих нужд административный аппарат Хиджаза, ихваны были полны решимости «очистить» его от «скверны» и уничтожить места поклонения, которые считали противоречившими исламу. Хафиз Вахба жаловался, что, «возможно, самым большим несчастьем ваххабитского реформаторского движения был энтузиазм, с которым эти невежественные люди приняли ваххабизм»9. Во время умиротворения Хиджаза перед Абд аль-Азизом остро встала проблема ихванов.
В Мекке ихваны разрушили памятник над местом рождения пророка, дома его жены Хадиджи и первого халифа Абу Бакра10. Г. Филби, который участвовал в паломничестве 1931 г., отмечал уничтожение всех гробниц в Хиджазе и сокрушался из-за того, что будущие поколения забудут об исторических фактах, связанных с этими местами11. Хотя ихванами и двигал морально-религиозный стимул, в них прочно сидела и бедуинская враждебность к тому, чему поклонялись и чем наслаждались забывшие «истинный» ислам оседлые жители городов Хиджаза. Когда ихваны заняли Эт-Таиф и Мекку, они стали разбивать зеркала и делать костры из дверей и оконных рам12. Хотя такое поведение нередко для завоевателей, в нем проявилась скрытая ненависть кочевников к «роскоши» городов. Эгалитаристские тенденции ихванов смешивались с религиозным фанатизмом и бедуинскими обычаями.
В 1924 г. Халид ибн Лювай приказал сжечь значительное количество табака, принадлежавшего богатым мекканским импортерам. Те пожаловались Абд аль-Азизу, и король отменил приказ Халида, но запретил импорт табака в будущем. Затем табак снова разрешили ввозить, но курильщиков наказывали13. Этот факт демонстрировал прагматический подход риядского эмира, который считал, что торговлю в Хиджазе нужно облагать налогом, но не подрывать ее.
Когда вскоре после падения Джидды в декабре 1925 г. Халид ибн Лювай был снят с поста губернатора Мекки, это означало решимость Ибн Сауда не оставлять важные административные посты в Хиджазе в руках лидеров ихванов. Еще раньше, в сентябре того же года, в Мекке было официально запрещено носить огнестрельное оружие, чтобы ограничить возможности «братьев»14.
Абд аль-Азиз опасался нападений ихванов на мусульманских паломников, и действительно, однажды они ранили нескольких хаджи, что вызвало протест иностранных консулов. Через некоторое время ихваны попытались убить мусульманских работников ряда консульств15. Король постарался направить энергию ихванов на завоевание городов и портов, расположенных между Джиддой и Акабским заливом, но вскоре весь Хиджаз уже был в его власти и его воины остались без дела.
Летом 1926 г., к началу паломничества, из Египта в Мекку был послан махмаль в сопровождении оркестра. Когда процессия с махмалем приблизилась к Мекке, ихваны, которые были не вооружены и одеты в ихрам (белую одежду для совершения хаджа), впервые услышали музыку. Они сочли ее надругательством над своими убеждениями и в гневе попытались помешать проходу верблюда с махмалем. Египетский офицер отдал приказ стрелять, в результате чего погибло примерно 25 человек. Абд аль-Азиз, находившийся неподалеку, немедленно послал своих сыновей Фейсала и Сауда, чтобы сдержать разъяренных ихванов. Король приказал задержать египетского офицера, запретил ему сопровождать дальше паломников и не допустил махмаль в Мекку16, но на суровое наказание не решился, учтя, что в тот момент в Мекке проходил исламский конгресс17. Ихваны долго еще упрекали Абд аль-Азиза за то, что он не наказал «многобожников»-египтян за убийство 25 «братьев». Впоследствии и Фейсал Ааль Давиш, и Султан ибн Биджад начало своего конфликта с королем возводили к этому инциденту18, подчеркивая, что Ибн Сауд не только не позволил уничтожить махмаль, но и защитил языческое сооружение.
Для умиротворения ихванов и одновременно для увеличения своего престижа король стал вводить жесткую ваххабитскую регламентацию. Каждый, кто игнорировал общую молитву, подвергался заключению на срок от 24 часов до 10 дней и штрафу. За употребление алкоголя заключали в тюрьму сроком до одного месяца и подвергали штрафу. Если провинившийся повторял преступление, его могли бросить в тюрьму на два года. Жестокие наказания распространялись на тех, кто делал вино или торговал им. Было запрещено курить табак, но насчет торговли им ничего не было сказано.
Введение ваххабитских принципов сочеталось с репрессиями в отношении политических противников Саудидов. Лицам, которые участвовали в каких-либо собраниях для распространения «вредных идей», «ложных сведений» и «опасных слухов», а также тем, кто участвовал в собраниях, направленных против политики правительства, грозило заключение от двух до пяти лет или изгнание из королевства Хиджаз. Любое собрание, даже с благотворительной целью, должно было быть согласовано с властями19.
Впрочем, религиозно-бытовая регламентация со всей строгостью соблюдалась недолго. Когда ихваны удалились из Хиджаза, запреты на курение табака были ослаблены, желающие могли доставать даже алкоголь и мало кто следил за длиною усов.
Для того чтобы показать свою заботу о чистоте религии, но одновременно поставить религиозное рвение ихванов под контроль, Абд аль-Азиз летом 1926 г. создал Лигу общественной морали, или, точнее, Лигу распространения благого и запрета нечестивого, под руководством двух улемов из семейства Ааль аш-Шейха20. По распоряжению Ибн Сауда, если ихваны
