Ветвь оливы - Вера Космолинская

Электричества, к сожалению или к счастью, в галерее не было. А если бы и было, не стоило бы его включать, щадя душевное здоровье наших спутников, которых и так впереди наверняка ожидало немало сюрпризов. Привычное начало пока обнадеживало и делало их бодрее.

Между тем, мы наткнулись на второе препятствие — провал в полу от одной стены до другой. Где-то глубоко внизу шелестяще шептало, как старая ведьма, эхо над бегущей водой.

— Так-так, — пробормотал Готье и направил луч фонаря сперва вниз, где он потерялся, растворившись в тенях, а затем вперед, на ту сторону.

— Там какой-то рычаг! — подсказала Диана, указывая на металлическую штуковину, торчащую из стены по ту сторону провала.

— Наверное, он поднимает какой-нибудь мост, — Изабелла отцепила от пояса веревку с крепкими стальными крючками и принялась ее разматывать.

— Нет, так не пойдет, — остановил ее я. — Дай-ка мне, и отойдите все, на всякий случай, подальше…

— Я всего лишь собираюсь зацепить рычаг…

— Он прав, — сказал Готье, ставя фонарь на место. — Только ему веревку не давай. Дай ее мне.

— Почему? — спросили мы с Изабеллой одновременно.

— Если что-то случится, — добавил я, — я гораздо легче тебя, веревка меня выдержит.

— Если ты удержишь веревку. А там, знаешь ли, падать уже все равно с одной и той же скоростью.

— А я еще легче! — гордо вставил Выскочка.

— Я, между прочим, тоже, — проворчала Диана. — Это не аргумент…

— По-моему, — вдруг подал голос Огюст, и мы все невольно вздрогнули, — это стоит сделать мне.

— Ты был здесь? — спросил я.

— Нет, — он покачал головой. — Но есть некоторые особенности, пока еще на меня что-то действует… У меня больше шансов справиться, что бы ни произошло.

«В таком случае, у меня тоже…» — чуть не заявил я, но слова вовремя застряли у меня в горле. Или Изабелла вовремя положила руку мне на плечо:

— Это только кажется, что уже все хорошо, — сказала она мне уклончиво. — В этой ситуации рука еще может подвести.

Готье перевел дух, беспокойно облизнул губы и неуверенно посмотрел на Огюста.

— Возможно, мы просто перестраховываемся.

— Подождите, — попросил я. — Выскочка, а ты сюда когда-нибудь заходил?

— Ага, — сказал Выскочка, с любопытством заглядывая вниз. — Только этой дыры тут не было…

Огюст молча забрал у Изабеллы веревку и развернул.

— Отойдите, — попросил он скучным голосом. — Подальше.

Если он чувствовал себя сейчас наименее ценным членом команды, у нас все равно не было времени его отговаривать и что-то внушать. Да это бы ничего и не решило.

— Хорошо, — сказал я скрепя сердце. — Будь осторожен. — И отошел назад, следя, чтобы все отодвинулись еще дальше, чтобы не мешать.

Огюст встал на краю и аккуратно размахнулся, примериваясь.

— Он оказался впереди, он может нас тут оставить, — почти бессознательно и беспокойно прошептал Готье.

Огюст сделал бросок. Крючья пролетели дальше рычага, хоть веревка, кажется, и перекинулась через него. Свет от стоявшего на краю фонаря помогал мало.

— Перелет… — пробубнил Готье скорее интуитивно, чем что-то видя.

Я глянул вниз, на пол, там было хоть что-то видно — прямо под нашими ногами проходила ровная трещинка. Мы стояли на краю каменной плиты.

— Еще назад! — воскликнул я и, схватив Готье и Изабеллу за рукава, оттащил их за эту видимую черту, столкнувшись с теми, кто стоял за нами и потеснив их. Может быть, ничего не случится и это просто настил, но как сейчас проверишь?..

Огюст аккуратно потянул канат, выбирая на себя. Крючья обо что-то звякнули, зацепившись. Огюст легонько подергал веревку, чтобы убедиться, что крючья закрепились как надо, и затем дернул с силой…

По всему тоннелю разнесся глухой скрежет. Рычаг поддался и сдвинулся, это было ясно. А в следующее мгновение плита, на краю которой стоял Огюст, и с которой мы только что отодвинулись лишь на шаг, резко накренилась, складываясь как висячий столик, из-под которого убрали опору. Упав, плита повисла почти под углом в девяносто градусов. Не издав ни звука, Огюст стремительно соскользнул в пропасть. Рухнувший вместе с ним фонарь загремел, разбившись, где-то глубоко внизу…

— Огюст!.. — я подавил желание броситься к краю, так как край уже оказался у меня под ногами. Снизу, неясными сполохами прорывались отблески от догоравшего масла.

Кто-то сзади передал еще один фонарь. Схватив его, Готье тут же посветил вниз.

Увидев Огюста, я невольно взмок, и от облегчения и от напряжения.

Так и не выпустив из рук веревки, он мерно раскачивался на ней вдоль противоположной стены, а вернее, такой же плиты, как та, что только что рухнула вниз. И сам он оказался ниже ее, потому только его и не ударило со всей силой. Но как он удержался и почему не соскочили крючья — это было чудо.

— Черт! Только бы не сорвался!.. — выпалил Готье.

— Не сорвется! — я успокаивал скорей себя, чем его. — Ты не видел его при взятии Акры!..

И все же, крючья могли соскочить в любой момент. Не дожидаясь, пока это случится, или пока мы сбросим ему страховку, Огюст ловко вскарабкался вверх, будто ничего особенного не происходило.

— На такое сейчас способен только он… — хриплый голос Готье дрожал от волнения.

Огюст легко выскочил на противоположный край тоннеля и подошел к рычагу. Некоторое время он его рассматривал, затем схватился обеими руками и дернул. С медленным гулом снова поднялась плита с нашей стороны провала, еще рывок, и встала на место противоположная плита, образовав монолитный на вид проход.

— Можно идти! — сообщил Огюст. Никто не шелохнулся. Огюст все еще держал рычаг и пристально смотрел на нас.

— Проклятье… всё… — еле слышно проговорил Готье. — Теперь он на той стороне…

Я сделал шаг вперед, другой, третий. Все очень легко, если не думать о плохом… Мне казалось, что от каждого шага плиты податливо содрогаются. Ничего подобного они не делали, совсем недавно мы и не заметили, что под полом — пустота, но теперь я ее ощущал почти физически.

— Привет… — выдохнул я, добравшись до Огюста. Кто из нас только что висел над пропастью, было, на первый взгляд, не разобрать.

— Все получилось, — заметил он, все еще держась за рычаг. — Они что, боятся переходить?

— Они потрясены твоим подвигом. Его надо держать? — я кивнул на рычаг.

— На всякий случай, — ответил Огюст. — Вдруг он спружинит обратно.

— Понятно. Помочь?

— Если хочешь.

Рычаг представлял собой расположенное горизонтально бронзовое кольцо, приваренное к уходящему в щель в стене металлическому штырю. «Вот почему с него не соскочили крючья», — подумал я. Я взялся за кольцо вместе с Огюстом и напряг все силы.