Избранное (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

Там было страшно, холодно и одиноко, а впереди узкий мостик обрывался, и из той туманной бездны выхода уже не найти, это я чувствовал, а остановиться не было возможности, как ни старайся…

— Эйлин! — вдруг отчаянно вскрикнул отец. Бутылка пива выпала из его руки и покатилась по полу, оставляя пенный след. — Эйлин!..

Мама примчалась с кухни с мокрыми руками, сперва бросилась к нему — отец схватился за ее замызганный фартук, как за спасательный круг, — потом повернулась ко мне.

— Ты что с ним сделал? — негромко спросила она.

— Ничего особенного, — ответил я. Подумал и добавил: — Ну, может быть, показал воочию его маленький личный ад.

— Сев, тебе лучше уйти, — сказала мама серьезно. — Хотя бы ненадолго.

— А я и не собирался оставаться, — усмехнулся я. — Просто нужно было кое-что проверить. Я дам о себе знать, как смогу. Пока, мам…

Я поднялся к себе, взял рюкзак, распустил волосы, снова сунул за хайратник перо (надо сказать Блэку, что оно удодово, а не орлиное, орнитолог хренов!), спустился вниз и прислушался.

— Тоби, ты что? — разобрал я встревоженный голос мамы. Я впервые слышал, чтобы она называла отца этой «собачьей кличкой», по выражению Кэнди. — Тоби, ну скажи толком! Болит где-то? Сердце?

— Да… — выдохнул он.

— Я неотложку вызову, погоди! Если инфаркт…

— Дура, какая неотложка? Ты же ведьма! Лечить не умеешь, что ли? — выдал отец. — И нет у меня никакого инфаркта, я еще тебя переживу. Просто… болит…

Я пожал плечами и отправился восвояси. Пусть сами разбираются, взрослые уже. Ну а меня ждала дальняя дорога. Немного денег у меня имелось, на пару билетов хватит, а дальше автостопом. Телеграмма Кэнди меня уже не застанет, ну да я так найду, принцип уже понял…

И как нарочно, на остановке я столкнулся с Лили. В летнем платьице и босоножках, с распущенными рыжими волосами, пламенеющими на солнце, она была диво как хороша! Особенно на фоне своей сестрицы, мрачной Петунии. Хотя, подумал я, какая она мрачная? Нормальная девчонка, чуть постарше нас, и пускай она немножко тощая и вообще теряется на фоне красавицы-сестры, так в коммуне я и не таких видал, абсолютно счастливых и не парящихся по поводу своей внешности.

— Хей, Петти, — сказал я, подойдя поближе. Она шарахнулась. — Да не бойся. Я хотел извиниться за то, что мы тогда с твоей сестренкой натворили. Прости. Мелкие были и дурные.

Петуния заморгала. Лили остолбенела.

— Ну, мир? — я протянул руку.

Старшая Эванс подумала и осторожно пожала мои пальцы.

— Ладно, — сказала она. — Я тоже дурочку сваляла.

— А вы далеко собрались? — спросил я. Год назад мне и в голову не пришло бы заговорить с кем-то на остановке.

— В Лондон, по магазинам, — ответила она. — А ты?

— А я… а кто его знает! Наверно, в Йоркшир. Или подальше, куда кривая вывезет.

— И тебя родители отпускают? Ты ведь несовершеннолетний.

— Им не до меня, — честно сказал я. Не знаю, что творилось дома, но что родителям с собой бы сперва разобраться, я мог сказать наверняка. Я же и так не пропаду. — А я еду искать Кэнди.

Петуния вопросительно подняла тщательно подрисованные брови.

— Моя девушка, — нахально соврал я. — Она сейчас где-то там…

Лили очень удачно отстала на пару шагов, приценяясь к журналам, и Петуния зашептала мне на ухо:

— Лили сказала, что вы поссорились, но, знаешь… вы и раньше ссорились, но всегда мирились, а теперь что? Ты вообще на себя не похож, она тоже, но рассказывать ничего не желает!

— Долго рассказывать, Петти, — ответил я. — Просто я был мрачным говнюком, вот и все. Я им и остался, только уже не мрачным. Надеюсь.

— Ты, случайно, наркотики не принимаешь? — с испугом спросила она.

— Принимаю, — честно ответил я. — Сам составил, на себе испробовал, на других… Ну, ты ж понимаешь. Держи.

Я сунул ей в руку закупоренную ампулу, у меня их было порядочно.

— Привыкания не вызывает, отходняка нет. Зато помогает разобраться в себе. Уже минимум троим помогло, — честно сказал я. — Хочешь, попробуй, нет — выброси. Но если станешь пробовать, то в одиночку. Две капли, не больше. По стенам ходить не начнешь, но истерику я тебе гарантирую. Если что, скажешь, что из-за парня какого-нибудь плачешь…

— Но… это же наверняка какое-то ваше зелье? — осторожно спросила она.

— Да. Я только что испытал его на отце, — честно сказал я. — Не знаю, что из этого выйдет, но я, кажется, сумел его понять. А он — себя.

— А Лили ты это давал? — опасным тоном спросила Петуния.

Я покачал головой.

— Нет. И не дам. Но если ты подольешь ей эту отраву в чай, может выйти что-то неожиданное. Ну все, бывай, сестренка, мой автобус!

Я вскочил на подножку и помахал старшей Эванс. Она махнула в ответ и, я видел, тайком от сестры сунула ампулу в карман.

Стоунов я отыскал только через неделю, и то только благодаря тому, что компания орала на весь лес что-то из репертуара «Битлз», а может, и нет, я не настолько хорошо разбирался в маггловской музыке.

— Хей! — обрадовалась Кэнди и повисла у меня на шее, чуть не уронив в костер. — Живо ты добрался! Только не говори, что брал под Империо дальнобойщиков!

— Ты что, меня б уже отловили, — фыркнул я. — Так справился.

— А как?.. — выразительно спросила она.

— Работает, — ответил я, — потом подробнее расскажу. Правда, каковы последствия, сказать пока не могу. Узнаем. А у тебя что?

— Ну… они пока еще не очухались, а легилимент из меня никакой, поэтому… — она развела руками. — Не могу сказать. Сам поглядишь. А пока пошли, накормлю!

Я был только за, и хоть кормили тут какой-то немыслимой баландой (мне почему-то упорно вспоминалось ирландское рагу), она была горячей и вкусной. Ну, не настолько, как хогвартские деликатесы, но вполне съедобной и сытной. Потом можно было ополоснуться в ручье, переодеться и завалиться спать под открытым небом. На этот раз я подготовился и еще дома, где мог колдовать, трансфигурировал себе из какого-то рванья спальный мешок и туристическую пенку, поэтому расположился со всем возможным комфортом. Ну это я так думал до тех пор, пока в спальник ко мне не полезла Кэнди, от которой пахло дымом и Мерлин знает, чем еще.

— Ты чего это? — испуганно спросил я.

— А ты как думаешь? — удивилась она, лапая меня. — Не в школе же… Это Бродяга вон уже всех однокурсниц перебрал и на младших посматривает, а ты никак. Все Эванс покоя не дает?

— А-а-а? Не-е-ет… — решительно ответил я и тоже распустил руки. — Да осторожней ты, мы сейчас в костер свалимся!

Кэнди захохотала, а потом мы так увлеклись, что нас, кажется, пинками выкатывали за территорию лагеря, чтобы не мешали спать окружающим. Хотя они все равно не спали, а песни пели, трепались и бухали. Так или иначе, очнулись мы в овраге, в зарослях крапивы.

— И чего, спрашивается, ждали? — протянула она.

— Ну не в школе же! — повторил я, чихнув, когда пушистая прядь попала мне в лицо.

— Так Бродяге это не мешает.

— Ты сравнила… — тут я насторожился. — А ты с ним…

Кэнди решительно помотала головой, и я снова чихнул от щекотки.

— Не мой тип, — ответила она. — Он прикольный парень, веселый и не злой… что ты фыркаешь? Дурной, но не злой, правда. Сириус бы хорошо вписался в нашу тусовку, тут всех бродяг принимают, да еще таких шебутных, но он уже нашелся.

— Да, — невольно улыбнулся я, — он нашелся.

Я подумал и попытался сформулировать:

— Я вряд ли тебе сумею перепоказать то его воспоминание, даже если откроюсь, у тебя правда нет способностей к легилименции, а пока мы еще думосброс добудем… Поверь на слово: оказалось, что он совсем не такой, каким я его знал. Я даже не думал, что Блэку может быть настолько одиноко и страшно, он же всегда с друзьями, всегда на коне…

— Почему же не поверить, — сказала Кэнди. — Ну и разве плохо, что он вернулся домой? Рано ему еще оттуда сбегать.

— А тебе не рано?

— Привет! — она постучала меня по лбу. — Я ниоткуда не бегала, я сейчас дома. Кто ж виноват, что этот дом на колесах? А тебе-то не рано?