Путь дипломатии - Людмила Ардова

Правление Лангарэтов плохо отразилось на благосостоянии многих семейств. Часть золота уплыла в Ларотум…Часть осела в подвалах Лангарэтов…Вот на эти возвращенные деньги король теперь экипировал своих людей.

Имелись еще люди иного толка. Они не были благородных кровей. Напротив, они возникли из отбросов общества, но вышло так, что именно они принесли ощутимую пользу Фергении в первые дни реставрации.

Это были обученные убивать люди из отряда Волка.

Болэф предложил Волку поступить на службу к королю, и как уже было прежде, Волк любезно отклонил его предложение, но добавил, что согласен считать себя и своих людей вольнонаемными стрелками и принимать по необходимости участие в военных действиях за плату. В остальное время он волен распоряжаться своим отрядом по своему разумению.

Графу не хотелось оставлять большой отряд хорошо подготовленных и вооруженных людей без дела, и он предложил "капитану" Волку патрулирование дорог Фергении.

— Это лучший способ очистить Фергению от разбойников — дать возможность другим разбойникам следить за порядком, — вздохнул он, объясняя мне свою мысль.

Волк, пожав плечами, сказал, что, в сущности, ему все равно, если он будет получать плату за свои услуги, то он украсит каждую елку, каждую мафлору трупами тех, кому нравится заниматься разбоем.

Волк слов на ветер не бросал. Я проезжая вдоль городских стен с содроганием наблюдал деревья "украшенные" бывшими грабителями.

— Вас не пугают возможные вспышки народных волнений? — спросил я у Болэфа.

— Тут трудно что-либо предсказать. Фергенийцы упрямы и своевольны, но они не спешат на тот свет. Волк для многих крестьян непререкаемый авторитет. Он истребляет тех, кто не живет по его закону. Но Волк знает, что король может с легкостью его отправить к палачу. Он нужен Цирестору, но и Цирестор нужен таким, как он. Кажется, у короля Тамелия тоже есть подобный отряд. Но не о Волке нам надо сейчас волноваться. Если не будет эпидемий и неурожая, то у нас появится шанс улучшить свое положение. Фергения богата лесами. Если начать торговлю деревом, особенно корабельной древесиной, это может нас спасти и даже сделать богатыми.

Как ни странно, но произвол, учиненный Волком, жители восприняли куда спокойнее, чем, если бы его устраивали люди короля. В чем состоял этот феномен, непонятно! Болэф оказался прав — авторитет бывшего разбойника был сильным. Волк, убивавший своих сородичей не вызывал возмущения, хотя всем было отлично известно, что ему платит король.

Королю пришлось раскошелиться, хотя он испытывал большие затруднения в средствах.

Набларийцы из Римидина в любой момент могли потребовать возврат долгов. Цирестор обещал им торговлю и свое покровительство. Приглашал в Мириндел, предлагал выгодные условия. Но не все спешили откликнуться, многие выжидали.

Глава 9 Исэль/из книги воспоминаний трактирщика/

Я спросил Болэфа, что случилось с Исэль, наедине, заметив, что королевская семья старательно избегает этой темы.

Болэф нахмурился.

— Исэль стала жертвой какого-то чудовищного заговора. Она выступала против утверждения дарбоистской веры, и Полтрит мечтал от нее избавиться — она ведь еще обладала даром предвидения и однажды она предрекла Полтриту, что он плохо кончит. Я думаю, что он затаил на нее зло. Он хоть и ужасающе глуп, все же понял, что просто так от Исэль ему не избавиться. И он придумал план с помощью Лангарэтов, разумеется. Исэль вызвали в дальнее поместье к умирающей графине, ее родственнице. Исэль не доехала до места. Графиня не умерла, она сейчас в полном здоровье. Люди, посланные на поиски, утверждали, что Исэль мертва. Они предполагали, что разбойники сбросили ее тело в реку, и его унесло течением. Королю привезли обрывки ее одежды и кольцо, найденное на берегу. Мне все же кажется, что Исэль жива.

— Почему?

— Она многое умела. У нее необыкновенные способности. Полтрит мог заставить ее помогать себе. Кто-то утверждает, что видел женщину похожую на Исэль в доме Полтрита. Но это было год назад.

— Надо предпринять ее розыски.

— Непременно сделаем это. Лангарэтов уже пытают, и скоро мы все будем знать о принцессе.

— Надеюсь, что мы узнаем что-нибудь.

Лангарэты под пытками сознались, что были причастны к похищению Исэль. Они указывали на Полтрита, как на организатора ее похищения. Сам Полтрит уже был арестован и, хотя он что-то кричал о своей неприкосновенности и гневе ларотумского короля, его также допрашивали в застенках крепости.

Полтрит извергал проклятия, но палач заставил его сознаться, что Исэль долгое время находилась у него в доме.

Только сейчас ее там не было. Полтрит утверждал, что уже год, как она исчезла. И он не знал, кто помог ей бежать и где она находится.

Я предложил Болэфу съездить в замок гелла Полтрита и побеседовать с его домочадцами.

Мы поговорили со всеми, кто жил в загородном замке, который Лангарэты любезно предложили Полтриту, надо думать в благодарность за поддержку ларотумского короля.

Никто из слуг не сообщил нам ничего интересного, но вот в комнате, где Полтрит прятал Исэль, я нашел любопытную вещицу, она зацепилась за резной выступ кровати, это была ритуальная фигурка на толстом шнурке, вероятно, она случайно оказалась там, наверное, кто-то обронил ее. Я внимательно рассмотрел изображение комара, вырезанное на деревянном ромбе. И показал Болэфу.

— Это фигурка называется порц, — сказал граф, — она может нам помочь, если ее хозяин имеет отношение к исчезновению Исэль. Дело в том, что знак, изображенный на порце, в данном случае комар…являются принадлежностью места, из которого происходит или, где долго жил человек. Жители восточной Фергении вырезают сов, жители городов Большого креста, вырезают солнце, колодец, птиц, ветер, а вот жители Мириндела вырезают изображения трех букв. Это делается, для того чтобы после смерти человек мог попасть в то же место, где он проживал, — там находится часть его жизненной силы. Он как бы делает последний завершающий шаг перед уходом в загробный мир. Это все часть культа черной силы.

Слова Болэфа меня не удивили.

Мне было известно, что культ черной силы в Фергении имел древние корни. Отчасти он возник из культа мертвых, — сжигая тела мертвых людей, фергенийцы желая почтить их память, делали подобия человеческих тел из камня, дерева, глины, серебра и золота, в зависимости от того какими средствами располагали родственники умершего. Эти фигуры кираты могли быть огромными или крошечными — их ставили возле дома в специальных строениях, называемых рэа, или в самом почетном месте дома. С ними советовались, просили о помощи и приносили дары.