Перешагивая через Грань (СИ) - Духовникова Евгения

— Что-то случилось? — спросила Элис.

— Надо поговорить. — Люси тянула уже из всех сил.

— Ну, хорошо, хорошо…

Люси не проронила ни слова, пока не увела Элис в противоположный флигель дома. А потом, без предупреждения стиснула Элис в объятиях так, что у неё хрустнули рёбра.

— Мне страшно, Элис, — пискнула она.

Элис высвободилась из цепкой хватки сестры и, взяв за руки, заглянула в глаза. В них стояли слёзы — но Люси не плакала.

— Ты знаешь, твоя сила начинает пробуждаться, — Элис провела пальцами по её ладони, ощутив слабое покалывание, как от тока высокой частоты. — Будь осторожнее с ней.

— Элис, мне страшно, — Люси всхлипнула, еле удерживаясь, чтобы не разреветься.

— Тебе нечего бояться, — начала Элис, но Люси перебила её:

— Да я не об этом! Я про фэрлинга. Про того фэрлинга, что был здесь вчера.

Элис моргнула. Этого она не ожидала.

— Эльвинг — старинный друг нашей мамы…

— Ты слышала, что он ей сказал? Он злой! Он… — Люси потупила взгляд, — он желает твоей смерти.

Услышанное от сестры так поразило Элис, что несколько секунд она потрясённо молчала.

— С чего ты… Откуда ты… — в голове у неё вдруг что-то щёлкнуло. — Постой. Ты, что, можешь понимать фэрлингов?

Люси неуверенно кивнула.

— Наверное. Я не знаю… Я не всё смогла понять. Я слышала его… точнее, нет: фэрлинги же не разговаривают вслух. В моей голове будто бы звучали чужие мысли.

Да, именно так фэрлинги и общаются с людьми, подумала Элис. Значит, Люси говорит правду. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: очевидно, этот дар Люси унаследовала от матери. Как и она сама.

— И что же ты слышала?

— Он был сердит… Очень сердит. И в то же время словно бы… смирился с происходящим. Сначала он хотел вмешаться, но потом что-то заставило его передумать. И он всё время думал о тебе, Элис… — Люси запнулась, и покраснев, промямлила: — О твоей смерти.

— Люси, — Элис наклонилась и взяла сестру за плечи, — что именно ты смогла разобрать? Попытайся вспомнить всё, что сможешь.

— Сейчас… "Единственный шанс". "Смертельная опасность". "Нельзя вмешиваться". "Розали… ослушалась". "Могла всё испортить". И ещё что-то про линии судьбы… — Люси отчаянно зажмурилась. — И он всё время повторял твоё имя. "Элис, Элис". Мне страшно.

— Ты кому-нибудь ещё рассказывала об этом? — Элис невольно перешла на шёпот. — Ты говорила родителям?

— Нет…

— Вот и не говори никому. Родителям — уж точно. Незачем их волновать. А Эльвинг… Я не уверена, что он имел в виду именно это. Ты ведь сама сказала, что не всё смогла разобрать.

— Мне страшно, очень страшно за тебя, — повторила Люси, всхлипнув. — Ты — далеко, в столице, совсем одна…

— Я не одна, со мной друзья, — Элис слабо улыбнулась.

— А ещё я скучаю по Маунтин-Парку, — продолжала Люси. — Знаю, нам пришлось уехать оттуда из-за гигантских спрутов. Но здесь всё как будто чужое. Папа постоянно занят, а миссис Пристли… с ней не очень-то повеселишься… — она вдруг замолчала, взволнованно наматывая на палец прядь волос. — Вот бы всё было как раньше…

— Как раньше уже никогда не будет, — еле слышно вдохнула Элис. — Люси, пожалуйста, — она заговорила громче, — пообещай мне одну вещь. Что бы ни случилось, никогда не вини в этом себя. Я не могу рассказать тебе всего, время сейчас не самое спокойное, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы… Чтобы всё было хорошо.

— Пообещай, — Люси упрямо нахмурилась, — что фэрлинги не причинят тебе зла.

Элис растроганно посмотрела на сестру. Перед её мысленным взором пронеслась череда обрывочных воспоминаний: полёт над ночным Дарквудом; первая встреча с Фоссой; предатель-самозванец, падающий в пропасть; полчища спектралов, надвигающиеся со всех сторон.

Сколько раз она была на волосок от смерти — и никогда ей не было по-настоящему страшно.

А вот за Люси ей страшно. Судя по всему, леди Мейнфорд-младшая получила тот же дерзкий и бескомпромиссный характер, что и старшая сестра. Не наделала бы она глупостей…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хорошо, — Элис улыбнулась, и на этот раз улыбка получилась тёплой и почти искренней. — Обещаю.

* * *

Элис вернулась в Грейстоун назавтра поздно вечером, но из-за смены часовых поясов спать не хотелось совершенно. И хотя за время её отсутствия накопилось немало дел — на краю письменного стола лежала пухлая стопка бумаг, она довольно быстро разобралась с ними со всеми.

Премьер-министр и правительство были введены в курс дела. Им было поручено создание особой группы по размещению беженцев. Подготовлен подробный план взаимодействия с Реверсайдом. Проблема спектралов практически полностью решена — даже в дальних провинциях их удалось вытеснить за пределы населенных пунктов, — последний отчёт Элис просматривала с торжествующей улыбкой: наконец-то хорошие новости!

Итак, пока что всё под контролем. Завтра нужно будет окончательно обсудить все детали договора перед встречей с Нулевым отделом… Элис перевернула последний документ и обнаружила под ним коротенькую записку — каллиграфический почерк Анабель узнавался без труда.

"Встретиться с профессором Джонсом — сразу по возвращению".

Ага, ясно, завтра с утра она зайдёт к нему… Вернее, уже сегодня, — она сунула записку в карман, перелистывая настольный календарь на текущую дату.

"Это ещё что такое?.."

Календарный листок был помечен размашистой "галочкой", нарисованной красным карандашом.

Элис недоумённо уставилась на находку. Жирная красная линия явно была призвана служить напоминанием о некоем немаловажном событии.

Вот только она не могла припомнить, чтобы она ставила такие пометки на сегодняшнем дне.

Выходит, это сделал кто-то из её предшественников?

Реджинальд.

Феликс.

Или хамелеон, выдававший себя за Энтони.

От последнего точно не стоило ждать ничего хорошего. Элис содрогнулась: воображение живо подкинуло ей с дюжину гипотез, одна хуже другой.

И тут же она одёрнула себя, заставив выбросить из головы непотребные мысли. Мало ли что мог означать этот знак! Скорее всего, что-то банальное и обыденное, вроде очередной "внеплановой" проверки или визита к врачу.

И всё же алая карандашная линия, цветом так сильно напоминающая кровь, не шла у неё из головы. У неё было такое чувство, словно эта пометка несёт в себе скрытую угрозу.

Осознав, что не успокоится, пока не выскажет свои опасения Анабель и не выслушает её мнение, Элис вытащила коммуникатор и уже хотела было набрать номер, как двери кабинета распахнулись.

— Прошу прощения, что без доклада, — пробормотал профессор Джонс, входя внутрь, — но дело не терпит отлагательств. Я намеревался встретиться с тобой утром: твоя помощница обещала, что ты зайдёшь ко мне, но узнав, что ты уже здесь, я решил не терять времени.

Элис растерянно заморгала. Профессор выглядел до крайности взволнованным, хотя всеми силами старался скрыть своё состояние.

— Этот смелый план… выкачать всю энергию из одного мира, и затем разрушить все проходы, — профессор Джонс опустился в кресло и принялся нервно барабанить пальцами по крышке стола. — Нам нужно отказаться от этой идеи. Это погубит всех нас.

— Ч-что? — Элис не поверила своим ушам. — Н-но… как… это же одно из условий заключённого перемирия! Вы же сами утверждали, что другого выхода нет!

Профессор вынул из кармана носовой платок, чтобы утереть пот со лба.

— Я ошибался. Мы все ошибались. Я официально приношу свои извинения за это.

— Но ведь на этих расчётах построена вся наша стратегия! — с жаром воскликнула Элис. — Что же теперь, отменять…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Именно, — Гилберт Джонс устало кивнул. — Я умоляю тебя отменить все договорённости и отказаться от этого плана.

Элис сердито взъерошила волосы.

— Выходит, вся работа была проделана впустую? Послушайте, профессор, я ведь не дилетант в физике, я знаю, о чём говорю. Мы же вместе проверяли все расчёты. Что заставило вас засомневаться в собственных умозаключениях?