Ты услышишь мой голос-2 - Эвелина Пиженко

— А где Саня? — Дима обвёл всех взглядом и остановился на Ирине.

— Сейчас придёт, — та сердито нахмурилась, — это же Саня! У него тут из десяти — девять знакомых, и со всеми надо пообщаться.

— Ирка, не бубни, — Мазур поправил висевшую на плече гитару, — гордись, какой он популярный.

— Угу, популярный, — та всё же «бубнила», — впервые за четыре года поехала с ним, а его и близко нет.

— Да придёт, куда он денется? — Витька нарочно оглянулся, но, как будто кого-то заметив, застыл на месте, — О, знакомые лица…

— Привет, мальчишки! — широко улыбаясь, Ника Самойлова пробиралась к «патрулям» сквозь толпу других артистов, попутно кивая знакомым, — Привет… Здорово… привет…

— Привет-привет… — пробормотала вполголоса Юля, исподлобья наблюдая за рок-звездой, — И тебя принесло…

— Ну, как вы? — Ника по очереди радостно обнималась с парнями. Дойдя до Морозова, она так и осталась стоять рядом, демонстративно приобняв его за пояс.

— Нормалёк, — Мазур ответил за всех, — а ваше звёздное как?

— Лучше всех, — девушка просто сияла, излучая радость, — кстати, Дима, у меня к тебе есть серьёзный разговор. Какие планы на вечер?

— На вечер? — он задумчиво почесал макушку, — Хотели с ребятами знакомыми пообщаться.

— Думаю, общение со мной будет тебе больше на пользу, — она лукаво стрельнула глазками, — у тебя номер тот же? Не сменил?

— Тот же.

— Ну, жди звонка. Бай!..

— Слышь, Димыч, — подойдя к ребятам, Говоров взглядом проводил удаляющуюся «звезду», — я там с парнями из «Кунсткамеры» немного потрещал… Говорят, её бывший гитарист подал на неё в суд. За присвоение авторских прав… Я давно эту инфу слышал, но сейчас подтвердили. Не ходил бы ты к ней…

— А я и не собирался, — пожал плечами Дима, — тем более, утром Наташка прилетит.

Поздно вечером, после выступления, «патрули» заехали в клуб местных рокеров.

— Я почему-то так и думала, что вы сюда придёте, — Ника бесцеремонно подсела к Морозову, — тебе что, не интересно, о чём я хотела с тобой поговорить?

— Давай, поговорим. Или здесь — не вариант?

— Не совсем вариант.

— Прости, но никуда больше не хочется. Давай лучше здесь.

— Ну, хорошо… — девушка взяла в руку высокий стакан, наполненный пивом, — Варлама знаешь?

— Это который диджей на «И снова — рок»?

— Да.

— Только понаслышке. Лично не знаком.

— Познакомиться хочешь?

— С какой целью?

— Ты что, действительно, такой наивный?! — Ника сделала несколько глотков и подняла на Морозова слегка прищуренный взгляд, — Хотя, да… Ты — наивный. Это я заметила.

— Ну, так всё-таки? С какой целью я должен познакомиться с Варламом?

— Он может сделать эфир со мной и тобой. Ты ещё не догадался?

— Эфир со мной лично или с «патрулями»?

— Только с нами. «Мороз и Никса», — девушка пытливо вглядывалась в лицо собеседника, пытаясь угадать его реакцию на своё предложение, — как тебе название?

— Ты ещё добавь «день чудесный», — рассмеялся Дима, — эфир — дело неплохое. А почему только я и ты?

— Ну, зачем тащить всю банду? — пожав плечами, Ника закинула ногу на ногу, — Мы с тобой прекрасно ответим на все его вопросы.

— Боюсь, не получится.

— Почему? Это всероссийский телеканал! Понимаешь, теле-канал! — Ника специально произнесла слово «телеканал» раздельно, как бы подчёркивая значимость своего предложения, — Это даже не радиоэфир, это — телеэфир! И ты говоришь — не получится?!

— Не получится. У меня очень плотный график.

— Ты, вообще, понимаешь, о чём мы с тобой сейчас говорим?! Туда готовы попасть тысячи исполнителей!.. А тебе предлагают — просто так, как кофе выпить! Ты что, Дима?! Это пиар такой мощности, что все слова лишние!

— Это будет пиар чего? «Ночного патруля»?

— Господи, да какая разница?! Это будет пир творчества! Нашего с тобой совместного творчества!

— Тогда у меня вопрос, — подавшись чуть вперёд, Морозов положил на стол локти, — какого именно творчества? Той одной песни, которую мы записали?

— Нет, ты меня просто поражаешь!.. — у Ники даже перехватило дыхание от возмущения, — Какая нафик разница, сколько песен мы записали на сегодняшний день?! Мы собираемся выпустить альбом, и, чем раньше начнём о нём говорить, тем лучше будет результат, когда он выйдет!

— У меня к тебе ещё один вопрос… Скажи, только честно… Зачем тебе сотрудничество с «Ночным патрулём»? Ты прекрасно можешь набрать новую команду и дальше петь свои песни. Только свои песни.

— Ну, да… могу… — казалось, что вопрос застал Нику врасплох, — Я не хотела говорить… Понимаешь, с моим старым репертуаром проблемы.

— Какие? Если не секрет…

— Это долгая история. Кстати… — она снова прищурилась и слегка улыбнулась уголками губ, — Мы можем поехать сейчас ко мне в гостиницу… я тебе всё расскажу.

— Не вариант, — он тоже едва улыбнулся и покачал головой, — исповедь за сигаретой в постели о том, как тебя кинули твои парни, не вариант.

— А что ты имеешь против исповеди? — она тоже подалась вперёд и уставилась ему прямо в глаза.

— Я против постели. Дело ведь не в исповеди, а в том, чтобы переспать? И вместе выйти из номера солнечным утром, под вспышки фотокамер?

— Впервые встречаю такого мужика. Которого нужно уговаривать…

— Я тоже думаю, что не стоит уговаривать.

— Слушай… а это ещё круче… Если напишут, что ты — педик… Ведь только педики отказываются от связи с женщиной? Это будет классный ход!.. Жёсткий, но — классный… И песни для альбома можно написать в тему. Инфа о твоём разводе с женой… о связи со мной… И, как финальный аккорд: девочки, я никого из вас не люблю… Я — голубой!

— Мне кажется, наш разговор перешёл все допустимые пределы, — Морозову едва удавалось сохранять спокойствие, — давай, прекратим эту тему.

— Давай… — она собиралась ещё отпить из стакана, но в последний момент вдруг прыснула, — Но мне очень понравилась эта идея… Кстати, моё предложение отправиться ко мне ещё в силе.

— Зачем?

— Чтобы я окончательно убедилась в своей неправоте насчёт твоей ориентации. И потеряла желание рассказать об этом в каком-нибудь интервью.

— В интервью Варламу? — усмехнулся Дима.

— И ему тоже.

— А на какую тему будет интервью? На тему несостоявшегося альбома?

— Почему несостоявшегося? Ты что, отказываешься работать со мной?

— К сожалению…

— Ты… — не находя слов, чтобы выразить своё изумление и возмущение, Ника запнулась и вытаращила на Морозова глаза, — Ты… хорошо подумал?