Ненавижу любя - Оксана Волконская

- Ты мне не указ!

- Ну, уж нет, я буду тебе указывать, если ты не в состоянии думать своими мозгами! – не унимался Кир. – Будешь под моим присмотром, в любом случае. Если так рвешься домой, черт с тобой, но без присмотра ты не останешься.

- У меня Инга с Глебом переночуют, да ведь? – с надеждой покосилась на брата с подругой Василина. – И, может быть, папа наконец-то домой заявится.

- Папа будет работать, - усмехнулся РодионКонстантинович, которого искренне забавляло поведение дочери. Да уж, в некоторые моменты даже в цирк ходить не надо, цирк придет домой.

- Родион Константинович, раз уж вы опять ночевать не будете, может, не против, если я останусь у вас? – предложил Кирилл тоном, не терпящим возражений. – Глеб – это, конечно, хорошо, но, думаю, вам, да и мне тоже, будет спокойнее знать, что Лину могут защитить двое мужчин. От моей сестры толку немного будет.

- Конечно, Кирилл, - довольно улыбнулся Мирославцев-старший.

Василина попыталась влезть с возражениями, но под строгими взглядами отца и дяди пришлось пойти на попятный. А ведь какой был шанс избавиться от всего этого наваждения! Ладно, зато у нее остаются Инга с Глебом, при них она еще как-то сможет контролировать ситуацию. И Кирилл домогаться не будет. Хотя… Можно ли назвать домогательством, когда жертва принимает во всем этом весьма активное и провокационное участие, да еще наслаждается процессом? Пожалуй, нет.

Вот только произошедшая сейчас сцена ее совсем не радовала. Непонятно зачем Кирилл пытается всем доказать, что имеет право командовать ею и распоряжаться ее жизнью. Может, она поступает и не совсем разумно, возвращаясь домой, когда где-то бродит эта его сумасшедшая фанатка, вот только ей требовалось привести в порядок мысли. С Кириллом бы это точно не удалось. Когда он был рядом, Лина становилась какой-то безвольной тряпкой, бабочкой, упрямо летящей на огонь, которая прекрасно понимала, что сгорит дотла, но остановиться не могла. И это пугало. Бежать, скорее бежать от этого человека куда подальше! Вот только сейчас это ей не грозило, спасибо любимому родителю. Даже семья непонятно почему ему подыгрывает. Грустно.

Не добавило радости и обещание, которое украдкой шепнула ей лучшая подруга: «Мы с тобой вечером обо всем поговорим, даже и не надейся избежать». И Василина знала – пощады, увы, не будет. Если она и потеряла голову, у Инги мозги всегда оставались на месте, как никогда и не тухло любопытство. Хочешь не хочешь – придется рассказывать все. Вот только как все объяснить? И как умудриться не прибить Лаврецкого до вечера? Ведь он нарочно все спровоцировал, гаденыш. Мог бы спокойно пристроиться где-нибудь в уголке и сделать вид, что даже не помнит о ее существовании, так нет же – прилепился так, что не избавишься. Будто реально в бодигарды записался – ни на шаг от охраняемого объекта.