Книга Теней (Повелитель Теней) - Петр Верещагин

– Но не для всех. Самими-то картами может пользоваться практически каждый, но нарисовать такую карту можно не для любого человека. Для меня, например, нельзя. Для тебя, думаю, тоже.

– Почему?

– Тут одно из двух: или ты Посвященный Высшей Силы, или простой смертный. Мы же ухитрились застрять посредине.

– Ясненько. Что ж, спасибо еще раз. Теперь я лучше покину твои покои, иначе они могут внезапно прекратить свое существование.

– Да, иногда Дара устраивает такие эффекты, – согласилась волшебница, – но для этого должна быть чертовски веская причина.

– А Сфера Хаоса – недостаточно веская?

– Ее же этим не вернуть, – прищурилась Айра. – Или ты…

– Точно так, – усмехнулся Инеррен, признав тем самым справедливость возникшего у собеседницы подозрения.

– А вот за это тебе достанется.

– Послушай, убить-то меня можно только один раз. Какая разница за что?

– Есть разница. Одна эпитафия у тебя уже есть. Не следовало бы портить впечатления и давать врагам возможность написать вторую, не настолько приятную.

– В этом полагаюсь на тебя, – сказал чародей, покидая комнату.

4. Ударом на удар

– Если он хочет грубой игры, то он добился своего, – бесстрастно заметила Дара. – Как ты полагаешь, эта парочка что-нибудь значит для него?

– Слуга Агуарена и киммериец? Не думаю. Впервые они встретились перед самым началом этой игры, а вместе провели не более двух часов. Я сомневаюсь даже, что им известно его имя, хотя он-то знает их по именам, в этом можно быть уверенным.

– Я не слышала, чтобы они называли друг друга…

– Он мог им ничего не сказать, но для себя наверняка определил, с кем имеет дело, – заявил Мандор. – Это в его стиле.

– Значит, как заложники они ничего не стоят.

– Даже меньше чем ничего. Можешь отправить их туда, откуда вытащила. Никакой пользы из их присутствия в своих темницах ты все равно не извлечешь.

– Думаю, – прищурилась Дара, – я рано или поздно найду им применение. Если не сейчас, то в будущем. Так что пускай поболтаются у меня в Селле.

– Если хочешь, я могу поделиться парочкой новых Преисподних.

– Мне не нужны чокнутые варвары и жрецы. А Забвение не принесет ущерба необходимым качествам.

Повелительница Хаоса небрежно взмахнула рукой. Вокруг Конана и Энендо взметнулась огненная колонна, а когда она опала, на этом месте никого уже не было.

– Может быть, заключим еще одно пари? – спросил Мандор. – Я думаю, Повелителю Теней удастся продержаться против твоих Охотников больше недели.

– Нет.

– Что «нет»?

– Никаких больше пари. Тем более, что ты прав. Я сама им займусь, если подскажешь его местонахождение.

– Сейчас? – уточнил глава Дома Всевидящих.

– Нет. Через полчаса.

Направляясь по Смещающимся Путям прочь от Обители Якоря, Инеррен не переставал воспроизводить в памяти эпизоды своей первой (и самой важной) Игры – на семи досках одновременно.

Что-то не давало ему покоя. Одно странное замечание Айры…

«Все происходящее на Доске Судеб всегда отражено в реальном мире – в прошлом, настоящем или будущем…»

Так и есть! В партии, которую он разыгрывал с Шутником, имелась фигура Лорда Тени, имелась фигура Повелительницы Хаоса, была также фигура Сферы. Тогда та партия завершилась вничью… только его Лорд Тени, уничтожив Сферу, сам был вынужден уйти с доски под натиском Повелительницы.

Кто такой Шутник? «Бывший демон, изображающий из себя Повелителя Вселенной, что не слишком хорошо ему удается», – так когда-то говорила Айра. Нет, это не имеет большого значения. Разве что Дара имеет к нему какое-то отношение…

Ну хорошо. Допустим, та партия соответствовала реальной ситуации теперешнего момента. Каков же в то время был ход Повелительницы Хаоса после уничтожения Сферы?

Тогда ею была призвана команда Охотников, а две фигуры из стана самого Инеррена – Варвар и Жрец – оказались выведены из Игры, так как их окружили Барьером.

Гм… Хороша позиция, нечего сказать. С Охотниками чародей мог справиться, однако дальнейшие маневры фигур Шутника при любом варианте развития партии неизбежно приводили к исчезновению с доски Лорда Тени.

Или все же был нерассмотренный вариант?

Был. По правилам той Игры Лорду Тени было не по силам прорвать Барьер, поставленный вокруг Жреца и Варвара. А теперешняя ситуация отличалась одним, но очень существенным моментом. Отсутствием всяких правил.

Только будет ли помощь от этих двух фигур?

Должна быть. Иначе Лорд Тени, то есть сам Инеррен, навсегда будет выведен из Игры…

Стоп!

Идея, мелькнувшая у него в голове, была совершенно сумасшедшей. Рассмотрев ее немного поближе, чародей понял, что несколько преуменьшил. Это даже не сумасшедшая, а самоубийственная мысль.

Одно воспоминание давало интересную трактовку развития событий. Сын Тишины, магистр чернокнижников Селлы, в минуту опасности отчаянно взывал к некой Повелительнице Хаоса. Что, если… Нет, это не могло быть совпадением. Следовательно, окружающий его союзников Барьер – на самом деле Барьер Селлы, мира, созданного герцогиней Дарой для каких-то своих нужд. Мира, в который легко войти и невозможно выйти.

Так-то оно так, однако Инеррен тогда не только сам вышел из мира-ловушки, но и вытащил за собой всю «великолепную шестерку». А то, что было осуществлено однажды, во второй раз сделать проще.

Вывод очевиден.

Поэтому, когда перед чародеем из тумана возникла квадратная фигура демона и приказала остановиться, он подчинился. Грубо проделав одно из стандартных связывающих заклятий, демон взвалил тело Инеррена на плечо и направился к хозяйке.

– Видишь? Ты бы выиграла пари, – заметил Мандор.

– Что-то тут не так. Он даже не сопротивлялся. Бережет силы, – высказала предположение Дара, – но для чего?

– Для финального поединка, – пробормотал чародей.

– Со мной? – спросила Повелительница Хаоса, показав в широкой улыбке ровные белые зубы.

– Если придется. Но инициатива принадлежит не мне.

Мандор соболезнующе покачал головой. ТАК с Дарой еще никто не отваживался разговаривать. Неудивительно, что та «немного рассердилась»…

Но Повелительницу Хаоса отличала одна черта, свойственная далеко не всем власть предержащим. Она довольно редко приводила вынесенный приговор в исполнение немедленно, обычно давая своим эмоциям возможность накопиться и усилиться. Одна из поговорок Хаоса звучит следующим образом: «Месть – это блюдо, которое нужно употреблять хорошо выдержанным». И в этом отношении Дара была истинной дочерью Хаоса, откладывая расправу порою на целые столетия.