Сила любви - Нора Хесс

Мария стояла, удивленно глядя на свою избалованную дочь, а та воскликнула:

— Но, мама, мне надо …

— Я уверена, что час или два ничему не помешают, даже если тебе это кажется более важным, чем помощь матери, — Джонти сказала, как отрезала, но ожидала, что Корд в любую минуту отменит ее приказ.

Мария нервно заламывала руки и не знала, что ей делать — выполнять приказание своей молодой хозяйки или остаться на стороне своей рассерженной дочери. Мария открыла рот, собираясь сказать, что она не против того, чтобы убрать на кухне, но Джонти не дала ей сказать ни слова.

— Иди, Мария, отдохни с мужем, посидите у камина.

И хотя Джонти этого не сказала, но интонацией своего голоса выразила мысль, что Тина слишком часто отклонялась от своих обязанностей.

Очевидно, Мария догадалась об этом, так как широко открыла глаза, затем, улыбнувшись Карлосу, она сняла фартук и передала его раздраженной Тине. Когда родители ушли, Тина бросила злобный взгляд на Джонти. Ее новая хозяйка самодовольно улыбнулась ей, но казалось, что искры сейчас посыплются из глаз Тины.

Когда Джонти снимала расшумевшегося Коти со стула, она взглянула на Корда. Как он отнесется к ее приказанию? Но его лицо было непроницаемо, когда он курил сигарету. Джонти задумчиво прищурилась и решила, что у него была хорошая причина для того, чтобы держать язык за зубами. Одно слово в защиту этой девицы — и черта с два он будет сегодня в постели со своей женой.

Коти раздраженно заплакал, и Джонти, пожелав всем спокойной ночи, ушла из кухни. Войдя в спальню, она крепко заперла дверь на засов и, мрачно усмехаясь, стала готовить сына ко сну.

— Какой стыд, Коти, что твой папа так поступает. Но он промахнулся. Больше он не будет с нами спать.

Коти уже спал, посапывая, а Джонти только одела ночную сорочку, как повернули дверную ручку. Она, затаив дыхание, ждала, пока в дверь тихо постучат.

— Ну, давай, стучи, мистер Мак Байн, — прошептала она. — Стучи, пока не обдерешь в кровь свои кулаки.

И только Джонти подумала об этом, как стук стал громче, кулаки отбивали такт на твердой доске. И, вдобавок к этому шуму, загремел голос Корда:

— Джонти! Ты оглохла? Открой дверь!

Джонти вздохнула. Коти заворочался, его проклятый отец вот-вот его разбудит. Надо что-то сказать этому упрямому болвану, иначе он будет стучаться всю ночь. Она подошла к двери и громко прошептала:

— Чего ты хочешь?

— Что, черт побери, ты думаешь, мне надо? Я хочу спать, — его голос стал тихим и нежным. — И я хочу любить свою жену.

Джонти, скрипя зубами, подавила к себе нахлынувшее от его сладких слов волной желание. Но так не могло продолжаться. Она зажмурилась. Когда-нибудь, днем или ночью, он все равно сломает ее сопротивление, и она не сможет противиться его натиску. Так как даже сейчас, зная о том, что он занимался любовью с Тиной, в ней разжигалось желание, требующее немедленного утоления.

Только одно она могла сделать. Заставить его так разозлиться не нее, чтобы ему не захотелось и близко к ней подходить. Она закрыла глаза, набираясь смелости солгать ему.

— Что касается наших ночей, проведенных в дороге, Корд, — начала она. — Это было ошибкой, которая никогда не повторится.

За дверью повисла мертвая тишина, и только дыхание Корда выдавало его присутствие. Джонти подавила ком, подступивший к горлу, и продолжила:

— Я не виню только тебя за то, что ты нарушил обещание, что мы поженимся, только чтобы дать Коти его настоящее имя. Видишь ли, я очень долго не была с мужчиной и не выдержала.

Джонти кусала губы, чтобы не заплакать от такой лжи. Она помолчала, смахнув слезы, и решила положить конец их отношениям.

— Корд, я считаю, что нельзя спать с человеком, которого не любишь. Извини, но ты больше не будешь спать со мной.

Когда, наконец, Корд заговорил, в его голосе послышалась едва сдерживаемая ярость:

— Подавись своей любовью! — прогремел он. — Я никогда ее не просил. Но я тебе обещаю, что твое страстное желание к Ла Тору умрет прежде, чем ты снова окажешься в его постели. Я убью этого ублюдка, прежде чем ты опозоришь меня своим возвращением к нему.

Джонти бессильно прислонилась к двери, слезы хлынули по щекам, когда она услышала его удаляющиеся шаги и звук захлопнувшейся за ним кухонной двери. Слезы потекли ручьем. Он пошел к Тине.

Джонти забралась в кровать и, обняв сына, уставилась в темноту, думая о неприятных фактах, вставших перед ней. Она вступила в брак не по любви, и ей придется провести несколько лет в этой ловушке. Корд будет держать ее здесь не только, чтобы она ухаживала за Коти, но и чтобы спасти репутацию. Для него не будет иметь значения, что хочет и в чем нуждается Джонти Рэнд.

На следующее утро, когда Джонти, сидя за кухонным столом, учила Коти держать ложку и подносить ее ко рту, а не размазывать кашу по щекам и ушам, она услышала, как открылась дверь в спальне Корда.

Ее сердце затрепетало. Он ночевал с Тиной — если, конечно, он не осмелился привести ее в дом. Она сжала губы.

Когда Корд вошел на кухню, она метнула на него быстрый взгляд из-под ресниц. Судя по внешнему виду, он не провел ночь в любовных утехах. Похоже было, что он плохо спал. Его лицо осунулось, и под глазами были темные круги.

— Может быть, если он сбреет белую щетину со щек и подбородка, он будет выглядеть лучше», — решила Джонти.

В напряженном молчании, которое сразу же повисло в комнате, Корд холодно и бесстрастно кивнул Марии, потом сел рядом с сыном и взъерошил его кудряшки.

— Мой сын уже взрослый мальчик, — Корд улыбнулся. — Он может сам кушать. Что ты кушаешь, Коти?

— Вкусно! — Коти протянул полную ложку Корду. Джонти быстро опустила голову, чтобы скрыть свою

насмешку при виде того, как Корд сомнительно посмотрел на неаппетитную смесь, капающую с ложки. Откажется ли он от предложенной сыном невкусной каши?

Корд не отказался, но закрыл глаза. Он даже посмаковал, как будто это была самая вкусная еда в его жизни.

«По крайней мере, он любил сына», — подумала Джонти. Корд отвел взгляд от Коти и улыбнулся Марии, которая налила ему чашку кофе.

— Сколько ты съешь яиц, Корд? — спросила она, потом просияла, посмотрев на Джонти. — Цыплята вылупились, пока вас не было. Теперь каждое утро на завтрак мы едим свежие яйца и жареных цыплят, время от времени.

Джонти открыла рот, чтобы выразить удовольствие по этому поводу, но Корд опередил ее:

— Я только выпью кофе, Мария. Я не очень голоден.

Мария удивленно посмотрела на него. Обычно он съедал три яйца, бифштекс и картофель. Любовь, действительно, лишала людей аппетита. Джонти тоже выпила только кофе.

— А как насчет ужина? — спросила Мария. — Что мне приготовить?