Пламя возмездия - Биверли Бирн

Позже, когда он стал раздумывать над тем, что сделано им, мысли его переключились на то, что еще оставалось неурегулированным. С интервалом в тридцать шесть часов он получил две телеграммы. Первая прибыла днем в субботу, она была зашифрована. Майкл уставился на нее в полном отчаянье. Люсу код был, конечно, известен, но тот остракизм, которому подвергся Майкл, не предполагал информировать его о таких тонкостях.

– Сейф, – вспомнила Бэт. – Сеньор Люс должен был хранить эту книжицу в сейфе.

– Боже мой, конечно, ты права! Как это я не догадался?! Это у меня в голове полная неразбериха в эти дни, но не у тебя.

Майкл принялся открывать сейф.

– Ничего, купим новый, – сказал он тяжело дыша и всем своим весом наваливаясь на ломик, который он подложил под дверцу. – Это лучше, чем…

Дверца уступила железной хватке Майкла. Внутри почти ничего не было. Большую часть наличности Люс решил прихватить с собой. Но книгу с расшифровкой кода они нашли. Теперь он и Бэт корпели над расшифровкой. Сердце Майкла колотилось от возбуждения, когда они добрались до половины текста телеграммы.

НОВАЯ КОМПАНИЯ ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ СОЗДАНА ЗДЕСЬ тчк МНОЮ ВО ГЛАВЕ тчк БЛАГОДАРЕН ВАШУ СВОЕВРЕМЕННУЮ АКЦИЮ ПУЭРТО-РИКО тчк ПРЕДЛАГАЮ НАЗНАЧИТЬ НОВОГО УПРАВЛЯЮЩЕГО УЧЕТОМ МЕСТНЫХ УСЛОВИЙ тчк.

– Они должны предложить мне Кордову. – И предложат ее мне, – сказал Майкл, прочитав частично расшифрованный текст.

Бэт была очень бледна, покорным обреченным голосом она согласилась с ним.

– Да, полагаю, что так и будет.

– Что с тобой? Что-нибудь не так? – Кордова – то, чего я все время страстно желал, ради чего я так работал…

– Я знаю.

– Но это тебя приводит в ужас? Почему?

– Не Кордова меня приводит в ужас…

Она снова смотрела на телеграмму. Они еще не дошли до расшифровки подписи. Взгляд Майкла упал туда, куда смотрела она.

– Все дело в Тиме, нет? Ты думаешь, что все это исходит от него?

– Нет, не знаю… Есть кое-что, о чем я тебе говорила…

– О чем? Что это? Ради Бога, милая Бэт, не время сейчас для тайн и интрижек. Не сейчас и не между нами.

– Я понимаю. Мне очень стыдно, что я тебе не сказала об этом раньше. Я собиралась, но мы с тобой тогда не разговаривали, когда она пришла…

– Что пришло?

– Та телеграмма. Она пришла в четверг. – Она достала ее и подала ему. – Я уверена, что это твоя мать прислала ее. Здесь только инициалы вместо подписи – Л. К. Нетрудно догадаться. Да и кроме нее, никто бы не додумался, что я могу быть здесь.

Майкл прочитал сообщение о несчастье с Тимоти и предложении Бэт незамедлительно вернуться.

– И ты что, собираешься уехать?

– Нет, сейчас нет. Мне, конечно, жаль, что с Тимом такое произошло. Я понимаю, что твоя мать была уверена, что я сорвусь с места и помчусь в Лондон. Она ведь не сомневается, что у нас с тобой легкий романчик. Но она ошибается. Он сжал ее руку.

– Я понимаю, я верю тебе. Но давай сперва закончим расшифровку, ладно? Тогда мы будем знать, кто ее посылал.

Через двадцать минут текст телеграммы лежал перед ними.

…ВСТРЕЧАЕМСЯ ЛОНДОНЕ ПЕРЕГОВОРОВ НАЗНАЧЕНИИ КОРДОВУ тчк ПРЕДПОЛАГАЮ ВАШЕ СОГЛАСИЕ ВЗЯТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ БАНК КОРДОВЕ тчк СООБЩИТЕ КОДОМ тчк ПОДПИСЬ ЧАРЛЬЗ МЕНДОЗА.

– Вот оно что… Чарльз, – сказала Бэт. – Значит Тимми…

– Вовсе не обязательно. – Чарльз – старший брат. Логично предположить, что…

Она покачала головой.

– Нет, если ты знаешь Тимми, то это как раз не очень логично предполагать такое. Тимоти всегда был намного опытнее брата. Он этого Чарльза за пояс заткнет, что касается банка. Хотя отец и Тимоти всегда ненавидели друг друга, но по сути своей они – два сапога пара. Несчастный Тимми, – пробормотала она. – Несчастный Тимми…

Потом, уже позже, в воскресенье вечером загадка разрешилась. Пришла еще телеграмма, расшифровывать которую не понадобилось.

СОЖАЛЕНИЕМ СООБЩАЕМ ТИМОТИ УМЕР ПЯТНИЦУ тчк ПОХОРОНЫ ВОСКРЕСЕНЬЕ тчк.

Подписи под телеграммой не было.

– Снова мать? – недоумевал Майкл.

Бэт покачала головой.

– Нет, на этот раз это не она. Мне думается, она никогда не стала бы извещать меня о том, что я вдова. Это ей как раз ни к чему. К тому же, в этом случае у меня остается меньше препятствий для…

Майкл мысленно закончил ее фразу. – Меньше препятствий, чтобы нам быть вместе. Но вслух сказать это не решился, потому что самое большое препятствие, то, о котором Бэт не догадывалась, все еще оставалось и сознание этого раздирало его душу. Он сказал лишь: сожалею, что с Тимом такое произошло.

– Я тоже. Мне действительно жаль его. Ведь он не был плохим человеком, во всяком случае, подлецом не был никогда. Это Норман сделал из него такого. Он вбил ему в голову принцип – всегда борись, чтобы быть первым. Но разыгрывать из себя убитую горем вдову я не собираюсь. Мы и женаты-то никогда не были по-настоящему, в полном смысле этого слова. По крайней мере, сейчас брак я представляю себе по-другому, – тихо произнесла она.

– А как ты представляешь себе брак?

Майкл боялся ее ответа, но не мог удержаться от того, чтобы не спросить.

– Как партнерство. Два человека, решивших поделить свою судьбу, свои невзгоды, свои победы и радости. И еще, дети. – Она помолчала. – Ведь Тимми никогда не хотел, чтобы у нас были дети. И всегда заботился о том, чтобы их у нас не было.

– Почему? – удивился Майкл. – Это как-то… Ненормально даже… Непонятно. Ведь ему был нужен наследник, чтобы было кому передать дело.

– Я знаю. Я много раз ему об этом говорила. – Я твоего мнения не разделяю – не переставал он мне повторять одну и ту же фразу. – Я не желаю видеть тебя растолстевшей уродиной. – Она в упор посмотрела на Майкла – Майкл, а ты не считаешь, что если женщина ждет ребенка, то она непременно должна выглядеть толстой уродиной?

– Я совершенно так не думаю и никогда не думал. Ведь это же твой ребенок… Нет, нет.

Бэт ждала, что он скажет дальше, чтобы хоть немного приоткрыть ту завесу, ту непроглядную пелену, которая скрывала от нее их будущее. Но на протяжении всего понедельника они больше эту тему в своих разговорах не затрагивали. Эта невысказанность камнем лежала у нее на сердце. Она уподобилась пороховой бочке, каждую минуту грозящей взорваться от малейшей искорки. Несмотря на это они были счастливы в тот понедельник – похоже было, что возвращались те прежние дни их первых, тайных свиданий. Такого не было уже много недель. Майкл пребывал в отличном настроении, он был страшно рад, что все завершилось его полной победой, что труды его не пропали даром. Бэт разделяла его радость, она смеялась и шутила вместе с ним. Понедельник, вопреки всем приметам и предрассудкам, оказался вообще очень добрым днем, несмотря на зловещие ответы недавних страшных событий.

И теперь, сжав медальон в руке, Майкл лежал на кровати, вздыхал и не мог найти покоя. Он должен был смотреть в лицо действительности. Ближайшее будущее не представляло из себя загадки для него. Все здесь было более или менее ясно – он должен был передать банк в Сан-Хуане в надежные руки и первым же пароходом отправляться в Лондон. А вот что касалось остального, личного – здесь решения ему не представлялись столь же простыми. Пока оставалось лишь ждать. Если верить Бриггсу, первый пароход должен был отбыть отсюда дней через пять, не раньше. А может быть, и позже – все зависело от того, когда именно придут американцы. А вот с банком – другое дело. Майклу было необходимо всерьез задуматься над тем, кому его препоручить.

Его часы лежали на столике подле него. Он посмотрел на них – почти четыре. Поздновато.

Майкл толкнул дверь с криво нарисованным петухом. Таверна Эль Галло была опустевшей, за исключением разве что сына Розы Педро за стойкой да какого-то незнакомца на дальнем ее конце. Этот человек, казалось, поставил перед собой цель напиться как можно сильнее и как можно быстрее – он опрокидывал с весьма небольшими интервалами бесчисленные стаканчики рома.

– Добрый вечер, Педро, – приветствовал Майкл сына Розы.

– Добрый вечер, сеньор Кэррен. Его здесь нет, – молодой человек протирал стаканы грязноватым полотенцем. – Никого здесь нет. Все попрятались и ждут, когда явятся американцы.

– Никуда не денутся, придут эти американцы, – заверил его Майкл. – Но можешь не беспокоиться – никакой войны не предвидится. Пошумят немного и все. Как и где я могу найти твоего отца?

– Вы домой к нему заходили?

– Нет еще. А он там?

Педро пожал плечами – он был в неведении.

– Может быть. Сходили бы и посмотрели, сеньор. Я здесь один и мне таверну не на кого оставить. Перейдете через улицу, а потом слева будет такой узенький переулок. Десятый номер по Калле Хесус.

Конец сиесты всегда выгонял людей на улицы. Сегодня они тоже кучковались по углам и рассуждали о войне. Какая может быть война? – размышлял Майкл. – Мушкеты против пушек и пулеметов?