Отечественные мореплаватели —ё исследователи морей и океанов - Николай Зубов

Кроме того, Врангель и его спутники собрали много ценных этнографических сведений.

Описанию своего путешествия Врангель посвятил труд «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю, совершенное в 1820, 1821, 1822, 1823 и 1824 гг. экспедициею, состоявшею под начальством флота лейтенанта Фердинанда фон-Врангеля», изданный в 1841 году[323].

К своему сочинению Врангель приложил карту путешествий как собственных, так и своих спутников. На этой карте приблизительно на 70°10′ с. ш. и 177° в. д. он пометил остров с подписью «Горы видятся с мыса Якона в летнее время».

Остров этот был помещен на карту на основании рассказов чукчей сначала Матюшкину, а потом и самому Врангелю.

В 1849 г. с английского судна «Геральд» под командой капитана Келлета увидели приблизительно на месте острова, показанного Врангелем, как будто несколько маленьких островков и один большой. В тот же день был усмотрен и посещен остров, названный по имени судна островом Геральда.

По-настоящему увидел и частично осмотрел остров Врангеля американский китобой Томас Лонг в 1867 году.

Лонг писал: «Я назвал эту землю именем Врангеля потому, что желал принести должную дань уважения человеку, который еще 45 лет тому назад доказал, что полярное море открыто»[324].

Надо подчеркнуть, что Врангель нанес на карту остров, впоследствии названный его именем, только по рассказам чукчей. В 1821 и 1822 гг. Врангель искал не этот остров, а так называемую «Землю Андреева». Только в марте 1823 г. он прошел от острова Шалаурова на северо-восток на расстояние по прямой 150 верст, а в апреле того же года послал от мыса Якан по льдам штурмана Козьмина, которому удалось пройти на северо-восток всего 20 верст.

Надо напомнить, что инструкцией, полученной Врангелем, ему предписывалось искать землю, о которой рассказывали чукчи, не на север от Колымы, как он это сделал в 1821 и 1822 гг., а к северу от мыса Шелагского. Следует напомнить также, что в описании своего путешествия Сарычев отметил, что его спутник капитан Шмалев рассказывал ему со слов чукчей о «земле, лежащей к северу не в дальнем расстоянии от Шелагского носа»[325].

Из сопоставления записи Сарычева с инструкцией, данной Врангелю, следует, что инструкция эта была составлена с учетом высказывания Сарычева. О сочинении Сарычева Врангель не мог не знать, так как он в своем труде неоднократно на него ссылается. Почему Врангель, приводя рассказы многих чукчей о земле к северу от Чукотки, не упоминает о высказываниях по тому же поводу Сарычева, – непонятно.

10. Опись южных берегов Печорского и Карского морей Ивановым, Пахтусовым, Рогозиным и Бережных

(1821–1828)

Штурману 12-го класса Ивану Никифоровичу Иванову в 1821 г. была поручена опись Печоры. Производилась эта опись для выяснения возможности вывоза из Печоры в Архангельск корабельного лиственичного леса, которого в бассейне Северной Двины стало нехватать.

В 1821–1822 гг. Иванов описал только восточный берег Печоры (от Пустозерска до ее устья) и дальше морской берег до устья реки Черной.

В 1824 г, Иванову было предписано закончить опись Печоры и произвести опись морского берега от Печоры до Вайгача. В распоряжении Иванова были штурманские помощники Петр Кузьмич Пахтусов и Николай Маркович Рогозин. Отряд Иванова на карбасах вышел из Пустозерска сразу после вскрытия Печоры. Сначала были описаны берега Печоры, частично Гуляевские Кошки, острова Варандей, Чаячий, Долгий, берега от Медынского Заворота до Югорского Шара, а затем часть берега острова Вайгач до мыса Болванского (северо-восточная оконечность Вайгача). В середине октября Иванов и его спутники вернулись в Пустозерск.

Летом 1825 г. Иванов описывал устье Северной Двины, но уже в конце этого года был вновь направлен в Пустозерск для продолжения описи берегов Северного Ледовитого океана.

Эта опись, начавшаяся в 1826 г., была поручена двум отрядам: западному под начальством штурманского помощника 14-го класса Ильи Автономовича Бережных, участвовавшего в экспедиции лейтенанта Анжу, и восточному под начальством Иванова.

Западный отряд, в состав которого входил Пахтусов, описал на баркасе берег Печорского моря от устья Печоры до Канина Носа и остров Колгуев. Берег Чёшской губы был описан Пахтусовым в течение зимы 1826/27 г. по сухому пути на оленях.

Восточный отряд, в состав которого входил Рогозин, путешествуя на оленях вдоль береговой черты, описал Хайпудырскую губу, остров Вайгач и берег Карского моря до устья реки Кары. Отсюда Иванов отправился напрямик по тундре в Обдорск (ныне Салехард), куда и прибыл 22 октября 1826 года. Перезимовав в Обдорске, Иванов 19 апреля 1827 г. выехал в устье Кары и 25 мая возобновил опись в восточном направлении. 27 сентября его отряд дошел до северной оконечности полуострова Ямал. Перезимовав опять в Обдорске, Иванов в апреле 1828 г. вернулся к острову Белому, описал его и берега Обской губы, в октябре вернулся в Обдорск, а в начале 1829 г. в Петербург.

Таким образом, впервые после работ Великой Северной экспедиции берега Северного Ледовитого океана от Канина Носа до Обдорска вместе с прилегающими островами были нанесены на карту с помощью современных инструментов – секстанов, хронометров, искусственных горизонтов, пелькомпасов. Однако так как опись берегов Карского моря и Обской губы велась только на оленях, то понятно, что никаких новых данных по рельефу дна и по гидрологическому режиму Карского моря получено не было.

В «Историческом журнале», веденном Ивановым во время его экспедиции, заслуживает внимания следующая запись, сделанная 19 апреля 1826 года.

«Северная его (острова Долгого в Печорском море.—Н. 3.) оконечность называется Сибирское становье; здесь есть небольшая закрытая бухточка. Название Сибирского становья дано потому, что в 1736 году ездившие из Сибири в Соловецкий монастырь семьдесят человек на возвратном пути были встречены льдом и принуждены укрыться здесь с своею лодьею. Здесь они все умерли – от цынготной болезни, – как полагают. Место, где похоронены эти страдальцы, означено крестом, и называется Сибирским кладбищем»[326].

Этот случай в известной степени свидетельствует о привычных для русских в XVIII в. плаваниях по Карскому морю, которое Литке считал недоступным. Академик Бэр, посетивший Новую Землю в 1837 г., присоединяясь к мнению Литке, назвал Карское море «ледяным погребом».

11. Плавание Станюковича на шлюпе «Моллер» и Литке на шлюпе «Сенявин» в Беринговом море и в северной части Тихого океана

(1827, 1828)

Капитан-лейтенанту Михаилу Николаевичу Станюковичу, вышедшему на шлюпе «Моллер» вместе со шлюпом «Сенявин» 20 августа 1826 г. из Кронштадта в кругосветное плавание, поручалась в летнее время опись Алеутских островов и полуострова Аляска, а в зимнее время обследование северной части Тихого океана на восток и запад от Гавайских островов и в особенности в направлении гряды этих островов.