Ареал 7 и 8: Один в поле не воин. Что посеешь - Сергей Сергеевич Тармашев

– Легче стало? – скривился Медведь. – Всё? Теперь отошла отсюда, заткнулась и ждёшь команды!

Татьяна потрясённо молчала, лишь слёзы катились у неё из глаз против воли. Она отодвинулась от занявшегося пулемётом майора и села на обломок стены. Сзади прозвучало «Огонь!», и вокруг загрохотали пулемётные очереди. Запахло порохом и пылью, потом раздался окрик Медведя:

– Бегом марш!!! Живо!!!

Она, словно в тумане, взяла разбег в один шаг и легко перемахнула четырёхметровое расстояние. Следом перепрыгнула Лаванда, затем разбежались учёные. На метаморфитах прыжок дался им уверенно, и Татьяна побежала вперёд, углубляясь в густо заполненное смертью поле. Она вела за собой людей, обходя попадающиеся на пути аномалии. Из-за смертельного поля по ним начали стрелять, но ни одна пуля не долетела и до середины. Враги предприняли попытку преследования, но сразу же безнадёжно отстали, уткнувшись в УИПы. Девушка оглянулась. Все шли хорошо, меты делали своё дело. Огрызающаяся огнём база осталась позади, засыпающий противника гранатами дот был слева и оттягивал на себя внимание врагов. Теперь в неё стреляли и с той стороны, но плотность аномалий была слишком велика. Она вспомнила рассказы сталкеров. Если среди множества аномалий есть коридор, значит, по нему ходит самая сильная из них. Но в нелётную погоду аномалии передвигаются нечасто. В воздухе завыли миномётные мины, и гранатомётный дот исчез в разрывах. Следующий удар будет по базе, отрешённо возникла мысль. Он ещё жив, она чувствует его. Как чувствуют его все враги, от которых горстка храбрецов спасает сейчас их группу ценой своих жизней. Татьяна завела спутников за руины какого-то складского здания и остановилась.

– Здесь чисто, можно минуту передохнуть, – сообщила она учёным и посмотрела на Лаванду: – Маша, на два слова. – Лаванда подошла к ней вплотную, и Татьяна протянула ей «Ариадну»: – Отведи их куда надо. Самое опасное место прошли. А Ареал ты знаешь гораздо лучше меня.

– Ты не можешь бежать? – Лаванда на мгновение нахмурилась. – Тебе нехорошо? – И тут же всё поняла: – Таня! Не стоит этого делать!

– А что стоит? – грустно улыбнулась Татьяна. – Всю жизнь провести в бегах от одного ультиматума к другому, потом выбрать вариант, от которого тошнит меньше всего, и плакать в подушку по ночам? – Она на мгновение закрыла глаза: – Иди, Маша. Тебе есть ради кого жить, Туман найдёт тебя. А я возвращаюсь. Моё место там, – она взглядом указала на объятую клубами пыли базу, озаряющуюся разрывами. – С любимыми не расставайтесь, помнишь? Если бы там остался Туман, ты бы ушла?

Лаванда молча взяла у неё «Ариадну» и на прощание крепко сжала запястье. Затем обернулась к учёным и повела их за собой, уточнив, что Татьяна присоединится к ним вскоре. Татьяна проводила их взглядом и упругим шагом побежала к базе.

* * *

Медведь вёл огонь по приближающимся штурмовым группам противника, уже не ощущая эффекта «Шестого Чувства». Враги подошли настолько близко, что смогли выкатить оба безоткатных орудия на прямую наводку и начали бить по развалинам базы, посылая снаряды под Воронку. Один из них разорвался рядом с Медведем, забрало шлем-сферы раскололось, защитив глаза, но ног он больше не чувствовал. Может, нерв перебило, может, вообще отделило от тела, уже не поймёшь. Усиленная научной группой уникальная «Эмка» оказалась на редкость прочной бронёй. Вся в дырках, но он ещё жив. И это хорошо, потому что у него ещё остались патроны, и он собирается потратить их по прямому назначению, и как можно больше.

Операция прикрытия увенчалась успехом. Капкан пропустил мимо дота штурмовой отряд противника и ударил им в тыл из АГС едва ли не в упор. Кто-то там пытался схватиться за «Шестое Чувство», но тяжёлые пули Байкала мгновенно находили цель. Снайпер к тому времени уже не мог пользоваться израненными ногами и левой рукой, которую правой подложил под винтовку вместо упора, но стрелял он всё так же хорошо, как всегда. Враги сразу же понесли потери, залегли, развернулись и вызвали огонь миномётной батареи. Капкан успел расстрелять всю ленту, прежде чем дот разворотило взрывами в кровавое месиво, и вместо штурма северный отряд отступил, унося убитых и раненых. За это время гражданские успели уйти. Это даже хорошо, что Бэмби напоследок увидела всё своими глазами. Найдёт ещё в жизни счастье, какие её годы. А он всё-таки молодец! Продержался, и не нагадил хорошему и чистому человечку.

В развалины вновь ударил орудийный снаряд, в пяти метрах, на его прежней позиции, вздыбился взрыв, расшвыривая всюду осколки и обломки, и Медведь почувствовал, как что-то обожгло лоб. Ну, да, забрала же больше нет. Если кровь будет заливать глаза, это совсем нехорошо. Прицел надо видеть чётко, а единственная ещё работающая рука нажимает на спусковой крючок. Чем рожу-то вытирать? Он торопливо наклонил голову к плечу и чиркнул лбом о покрытую грязью поверхность «Эмки», стирая кровь. Может, рана забьётся грязью, это замедлит кровотечение на какое-то время. А сейчас пора менять позицию, иначе следующий снаряд будет его. Здоровяк продел здоровую руку в пулемётный ремень и, упираясь ею в битые кирпичи, поволок своё тело от одной кучи обломков к другой. Раньше здесь была позиция Шороха, но с перебитыми ногами, простреленным лицом, повреждённым позвоночником и без половины кисти руки особо не поползаешь. Сменить позицию Шорох возможности не имел и погиб первым. По нему сразу с двух точек пристрелялись крупнокалиберные пулемёты, и очереди достали его прямо сквозь остатки бетонных стен. Жаль мужика. Настоящий был друг. Положить бы ему напоследок шоколадку, но шоколадки нет, да и рука осталась всего одна, и та держит пулемёт. Ты уж не серчай, дружище.

Майор дотащил себя до тела погибшего друга, остановился рядом и принялся одной рукой устанавливать пулемёт на сошки. Теперь на это время есть. Там, на западе, в тыл сателлитовцам вышли Зомби. Очень много Зомби. Приманка Раса сработала как надо, противник очень быстро почувствует все прелести ведения боя с превосходящими силами врага. Жаль, порадоваться этому не с кем. Байкал в коме и скоро умрёт. Базальта расстреляли из АГС, когда он ставил отвлекающие дымы. Его сильно побило, но он сумел доползти до своего пулемёта и ещё минуту вёл огонь. Потом по нему ударили миномёты, и у Медведя не стало ещё одного хорошего и верного товарища. Айболита накрыли безоткатки, он вроде был без сознания, пока здоровяк ещё ощущал «Шестое Чувство», но раз до сих пор не продолжил вести бой, значит, или умирает, или