Резервист - Владимир Стрельников

– Нет, «ллама», испанский пистолет. Давно уже ношу, хорошая машинка. Сорок пятый калибр – мой любимый. Зря наши сороковой приняли на вооружение, пришлось дополнительную новую линию ставить на «Демидовскпатроне». – Достав пистолет, лейтенант поглядел на него и опустил обратно в кобуру.

Тут опять открылась дверь с внутренней стороны, появился молодой рыжий парень с растрепанной кудрявой шевелюрой.

– До свидания, – попрощался я с офицером и вышел на улицу.

Прошел до стоянки со своей «Нивой», открыл раскалившуюся под солнцем дверцу, вставил автомат в центральный держатель. Открыл дверь напротив, чтобы хоть маленько остудить машину. Подумал, достал из багажника пластиковое зеленое ведро, зачерпнул воды из небольшого канала и плеснул на крышу. Потом еще и еще. Вода стекала на крупную гальку стоянки и почти сразу испарялась, только возле колес набрались лужи. Решив дать машине чуть обсохнуть, чтобы не собирать дорожную пыль, я еще раз поглядел на роддом. Правильно Марина сказала – крепость. Мощные кирпичные(!) стены, пулеметные гнезда по углам и над главными воротами проходной. Вокруг стены ходили неторопливые, вежливые, но внимательные пожилые люди в камуфляже РА и малиновых беретах. Впрочем, за этими стенами самое ценное, что только вообще может быть, – дети и матери.

В девятнадцать часов Лысуха, Малик и я пошли в наш банк, а то среди недели никак вместе выбраться не получилось. Впрочем, Павел Павлович, один из основателей и консультант банка, согласился принять нас без проблем.

– Евгений, ты уверен, что хочешь перечислить деньги на счета парней? Понимаешь, обычно открывают временный счет с ограниченным правом доступа. Сам знаешь, жизнь здесь сложная и опасная, и это разумная предосторожность. – Пал Палыч внимательно поглядел на Лысуху поверх очков.

– Знаю про жизнь, Пал Палыч. – Женька почесал затылок. – Расскажи, пожалуйста, про этот счет, я с ним еще не сталкивался.

– Ну на него можно купить определенный товар в определенном месте. Снять смогут только предъявители определенных документов, в вашем случае это АйДи обоих покупателей. Если сделка не состоится, деньги возвращаются тебе. И у парней голова лишний раз болеть не будет, и тебе спокойнее. Я знаю, что ты им доверяешь, я сам им доверяю. Но бизнес есть бизнес, не стоит нарушать его правила. – Банкир назидательно воздел указательный палец.

Потом они с Лысухой создали этот счет, наш оружейный торгаш перегнал на него двенадцать тысяч экю (Малик удивленно присвистнул, услышав сумму, а я показал Женьке кулак). Банкир вышел в контору и через минуту вернулся с еще горячей пластиковой карточкой РПБ. Торжественно вручил ее Лысухе, а тот отдал Малику.

Глава 21

Протекторат РА, Солнцегорск.

23 год, 11-й день 3-го месяца

Я хлопнул рукой по надоедливо пищащему будильнику, потянулся в пустой кровати, случайно наподдал ногой под зад дрыхнущему в ногах коту. Тот брякнулся на пол, недовольно мявкнул, потянулся, выгнул спину, раззявил пасть до ушей и вывалил розовый язык. Помотал башкой, боднул меня в колено и потрусил к входной двери на улицу.

А я пошел умываться, одеваться и завтракать. После умывания достал пакет с собачьим кормом, вышел на веранду и насыпал полную миску Сникерсу, приплясывающему рядом и вертящему хвостом. Кота поблизости не было, убежал куда-то.

Зайдя на кухню, щелкнул выключателем на стене, а то пока еще было темновато. Вымыл руки над раковиной, включил радио. Покрутил настройку, поймал «Рабочее утро» из Демидовска. Под глуховатый басок и звенящий женский смех ведущих пожарил пару яиц, отрезал несколько кусков копченого мяса и хлеба. Заварил свежий кофе и уселся за стол. Завтрак – очень серьезная вещь для того, чтобы относиться к нему легкомысленно.

Через сорок минут вышел из дома и затворил калитку. В отличие от обычных поездок я вчера проверил РПС и с утра надел ее, растолкав по подсумкам восемь снаряженных магазинов к АКМ. Плюс к этому у меня была банка-семидесятка в автомате на плече. АКМН я полностью выкупил, иначе его нельзя было бы вывозить из протектората. Четыре гранаты РГО в гранатных подсумках, пара индпакетов, рация, нож, баллончик со спреем от насекомых.

В мародерке и небольшом рюкзаке НЗ продовольствия и патронов, фляга с водой, спички, аптечка, армейский котелок, кружка и ложка с вилкой, плюс еще шлем в чехле к рюкзаку подвесил. На поясе под разгрузкой «таурас» в кобуре и запасные магазины в почах к нему, все равно автомат идет за главное оружие. И как армейцы в такой сбруе, да еще в броне, постоянно носятся?

На себя я надел уже поношенные тактические серо-зеленые брюки родного китайского производства, заправил их в ботинки, нацепил серую майку с рукавами по локоть. Новые, но очень удобные снейк-бутсы были с отстегивающимися голенищами до колен, на голову надел зеленую шляпу с широкими полями и множеством мелких отверстий. На шею – зеленую бандану. Пожалуй, готов.

В спортивной сумке рабочая одежда, цивильная одежда, белье, пара кроссовок, шильно-мыльные принадлежности. В ней же сверху инструментальная сумка с минимумом ключей, ножовкой по металлу, запасными полотнами, небольшим молотком и кое-какой мелочью. Пара книжек, купленных вчера в нашей лавке. Можно ехать, тем более – вон «газель» показалась. И Малик, зевая, вышел из калитки напротив.

«Газелька» бодро бежала по дороге к Демидовску. Мимо нас проносились поля с кукурузой слева от дороги и с хлопчатником справа. Хлопок цвел, наполняя воздух медовым запахом. Я помахал из окна старому деду в тюбетейке, который отворял мотыгой воду, поливая хлопчатник. Шуганул очумевшую пчелу, случайно влетевшую в окно.

Протекторат РА, недалеко от Демидовска.

23 год, 11-й день 3-го месяца

Пожилой узбек помахал рукой вслед бежевой «газели» с веселыми парнями. Посмотрел на наполненную водой канаву под ногами, на уходящие вниз гряды с цветущими кустами хлопчатника.

– Бисмилло рахмону рахи. – Он поплевал на огрубевшие от работы ладони, взял кетмень за отполированную рукоять и начал открывать дорогу воде.

Резвыми ручейками она побежала вниз, наполняя воздух запахом влажной земли в придачу к цветочному аромату. Дойдя до края поля, старик нагнулся, взял кусок красной влажной земли, растер между ладоней, вдохнул запах. Земля пахла совсем по-другому, чем желто-коричневая глина Средней Азии.

– Благословенна будь, земля. Благослови ее, Аллах. – Старик провел руками по аккуратной бородке.

Хорошо, что его дочь вышла замуж за русского. И молодец он, что не послушался соседей и позволил ей сделать это. Жена уже померла, богатой и влиятельной родни не было, и дочери, яркой восточной красавице, он не мог найти богатого жениха-узбека. А дочери нужен был этот светлоголовый, голубоглазый и веселый лейтенант-танкист из Чирчика. Впрочем, старик всегда был небогат. Хороший дехканин, но невезучий. Не мог заработать на урожаях с сада и огорода, а зарплата в колхозе не была особенно высокой. Не самая маленькая, конечно, ее хватило, чтобы помочь дочери выучиться в гидромелиоративном институте в Ташкенте. А потом, после развала Союза, дочка уехала с мужем и внуками в Россию, на новое место службы зятя. Хоть и жили не очень богато, можно сказать, бедно, но присылали деду понемногу денег. Совсем чуть-чуть, но ему и не надо было много, земля кормила. Но накатывало одиночество. И когда дочь позвала его ехать с собой, долго не думал. Но даже представить не мог, что эта «заграница» будет так далеко. Впрочем, на все воля Аллаха.