Белый туман - Шамраев Юрьевич

И возрадовался всеблагой, что закончилась тысячелетняя битва с силами темными, силами темными, богомерзкими, и излечил он всех раненых воинов и лордов, и наделил их здоровьем крепким, а погибшим за дело правое подарил вторую жизнь. И вернулись все шестьдесят семь бесстрашных с честью и славою, да с богатствами несметными. А по возвращению прислал он колесницу свою огненную, и забрал Свена огнерукого в чертоги свои небесные, где ждала его жена и сын первенец. И дал Свен обещание, что как только миру грозить будет опасность, то вернется он из чертогов небесных и поможет одолеть врагов, ворогов…

И с тех пор является Свен огнерукий покровителем и защитником нашего мира, бережет он нас от напастей всяких и грозит врагам нашим карой небесной…

…А ведь почти все правильно рассказано, конечно есть некоторые преувеличения, а так правдиво. Вот память у старика, я ж ему всего один раз все рассказал, когда хранитель летопись составлял, а он при этом присутствовал. Ким отхлебнул вина. — О чем задумался Свен? — Тише ты, — одернул я его — не привлекай внимания. — Да брось ты, сейчас каждого второго зовут или Свеном, или Кимом, хотя моим именем называют детей конечно пореже. Да и по сравнению со мной, ты птенец желторотый, ни капли не изменился, а я вот постарел, хотя спасибо всеблагому, на здоровье не жалуюсь, да и никто из наших на него не жалуется. Он опять отхлебнул вина. — Слушай, мы тут недавно посидели неплохо, так белые просили, что б я похлопотал о продлении закона о многобрачии для них, и не обязательно с предназначенными…

Мы сидели в малом зале в таверне, которая по прежнему носила экзотическое название "Бабьи слезы". Кима здесь знали и уважали. И не только за то, что он отец великого лорда, а в первую очередь за его участие в отряде проникновения. Как сказал Ким, услышанный нами сказ, — это ещё цветочки, послушал бы я какие легенды рассказывают о нас в крепостях стражей, что давно превратились в учебные заведения для недорослей лордов, воинов и служек. Сами то стражи давно уже протирают штаны в совете старейших, изредка по привычке совершая путешествия к своим крепостям. Хотя скорее всего это уже не привычка, а ритуал. А ведь прошло всего двадцать пять лет с момента нашего возвращения, а как будто все было вчера…

— Мир Нави практически ни чем не отличается от нашего мира, там просто теплее и воздух более влажный. Мы прибыли туда когда там была ночь, пришлось ждать рассвета. Дверь с той стороны представляет из себя точно такие же столбы, расположенные на холме. Вниз ведет тропинка, которая затем выходит на подобие дороги. Лошади переход восприняли спокойно. У основания холма имеется заброшенное строение круглой формы, которое мы заняли. Вдалеке видели плотный белый туман, но к нему не приближались…

Вскоре весь отряд перебрался на ту сторону, нас было шестьдесят шесть, включая 12 белых и 4 жрецов. Сразу же выставили охранение. Вели себя тихо и стали ждать рассвет. Спали в пол уха, пол глаза. А утром к нам присоединился Ким. Как он объяснил, — сбежал от чрезмерной женской опеки. — И тебя отпустили? — удивился я. — А то, — самодовольно произнес он, — главное здесь нет ни одной юбки, все же Навь. — А здесь между прочим и убить могут. — Могут, — легко согласился он, — но это все лучше чем "ты туда не ходи, сюда не смотри, опять юбку увидел, ты уже второй стаканчик пьешь…" Так что меня отпустили с наказом обязательно вернуться к рождению сына…

О местности, куда мы попали, в свитках ничего не было сказано, и та корявая карта, список с которой лежал у меня в поясной сумке пока не пригодилась. Первые несколько дней мы привыкали к влажному климату, приучали наших коней питаться местной травой и изучали местность в округе. К нашему счастью ни Нави, ни её порождений поблизости не было. Тот белый туман, что был виден в первый день, с восходом солнца растаял, и перед нами открылось большое озеро.

Небольшие отряды разведчиков, что состояли из одного белого и пяти, семи служек изучали окрестности и дороги. Жрецы, пользуясь тем, что мы только, только осматривались, затеяли строительство небольшого храма всеблагого из земли и глины, которой было полно по берегам озера. На третий день храм был готов, и они под молитвы всеблагого, установили очаг для священного огня. Как только священный круг был выложен, как там тут же, без всякого нашего вмешательства вспыхнул огонь. — Всеблагой с нами. Это хороший знак, огонь загорелся без нашего участия.

Со стороны охраны раздались приглушенные возгласы. Оказалось, что как только появился огонь, так от храма пошла волна яркого света, которая прокатилась вон до тех дальних рощ и только там погасла. А это могло значить только одно, — эта местность очищена от Нави и пригодна для проживания людей. Правда это не означало, что и порождениям Нави сюда был заказан путь. Отнюдь.

На пятый день, оставив одного жреца в храме и пару служек для охраны ворот, мы тронулись в путь. Решили придерживаться той дороги, что обнаружили и не прогадали. Уже через пару дней пути стали попадаться первые признаки жизни. Но жизни странной, не человеческой.

В свитках описывались хранилища, в которых самки откладывали яйца, но ни одно встреченное нами строение не походило на описание. Сложенные из грубых камней, или сделанные из глины, остроугольные сооружения со скошенными крышами, больше походили на загоны для скота, чем на жилье. И тем не менее это было жильё каких то существ. Присутствовали подобия столов и скамеек, попадались кости различных животных и наверное людей. Но все помещения пустовали и были брошены давно.

Первое столкновение с Навью и её порождениями произошло на седьмой день нашего движения. К нашей колонне, что расположилась на небольшой отдых в рощице, подскакал взволнованный служка. — Милорд, белый просит вас прибыть самому, мы наткнулись на Навь и ведем за ней наблюдение. Я торопливо вскочил на своего коня, и мы помчались к передовому дозору. Возле заросших холмов мы спешились, и, пригибаясь, поднялись на вершину одного из них.

Из труб странного сооружения валил черный дым, был слышен металлический лязг, а из его ворот на площадку перед входом через равные промежутки времени выходили порождения Нави и неподвижно там замирали, выстроившись в ряды и колонны. Мне вспомнились слова об искусственном происхождении чудищ, а все оказалось проще, их куют в этой кузнице. Но ведь они не железные, а из плоти и их можно и нужно убивать. И почему никого не видно из работников? Один из служек вызвался подобраться поближе, а мы стали с тревогой за ним наблюдать, в готовности придти на помощь в любое мгновение.